— Да сдохни ты уже что ли! — рычу укладывая шестого на землю. — Упертый какой!

Перед домом перестрелка. Дасаев спрятался за машину. Двое его людей пытаются подстрелить Саймона, но за него я спокоен. Друг ушел в дом, прикрылся стеной и не подпускает их ко входу. Мы должны успеть уложить остальных, пока у Сая не закончились патроны. Наш оружейный запас здесь очень скудный. Приходится экономить.

Леон вышел на меня поигрывая окровавленным лезвием.

— Ложись! — уронил его на землю за мгновение до того, как выпущенная ему в спину пуля могла бы попасть в цель.

Эти твари сильно меня разозлили! Я не для того парней сюда привез, чтобы здесь их оставить!

— Сын у него, тварь! — хриплю, поднимаясь на ноги. — Что я ему скажу, если отец не вернется?!

Кровь превратилась в курсирующий по венам адреналин. Остались самые сильные, самые стойкие. Я пытаюсь считать выстрелы Саймона, чтобы понимать, насколько все может быть плохо, если сейчас мы не уложим еще четверых. Дасаев не даст другу выйти из укрытия. Он не сможет нам помочь.

Словно читая мои мысли, Дамир орет своим:

— Уберите Раевского! С этим я справлюсь сам!

Отлично. Четверо вооруженных огнестрелом против двоих с ножами. Мой пистолет у Яны, Леон отдал свой Лене. Не могли мы девчонок без оружия оставить. Здесь ни в чем нельзя быть уверенными. Страховались, как могли.

Ой, как же мне не хватает сейчас моего ствола! Ладно, выкрутимся. Это в любом случае проще, чем в городе, где его людей гораздо больше.

Вдох. Выдох. Отключаем мозг, включаем мышечную память.

Вспоминая все, что я знаю о рукопашном с применением холодного оружия вступаю в бой. Двое на одного у меня и за спиной Леон в такой же ситуации. Нам на руку сыграла классическая недооценка противника. Они видят, что мы устали. Начинают наседать сразу вдвоем.

Один схватил меня в удушающем повернув к себе спиной. Я позволил второму ударить себя в живот коленом. Закашлялся от боли, дернулся в попытке согнуться пополам. Тип за спиной рефлекторно ослабил хватку, я нанес ему резкий удар локтем в печень, вывернулся из захвата, оказался сзади и резанул лезвием по горлу.

Тяжело дыша, встал в стойку. Отвлекся на вход в дом и поплатился за это приличной царапиной на ребрах.

— Блядь!

Выругавшись и отключаясь от обжигающей боли, кинулся на второго ублюдка. Из-за ранения справиться с ним оказалось сложнее. Ловким движением эта тварь распорола мне штаны и кожу на бедре, но я успел увернуться и его нож не вошел глубоко в тело.

Прости меня, Янка. Муж у тебя будет весь в шрамах.

Дыша со свистом, я с трудом повалил тело на землю. Со всей дури всадил ему нож в грудак и с удовольствием его там провернул. Леон справился с одним, а вот со вторым они все еще танцуют по кругу. Его противник взглядом ищет свой пистолет, валяющийся в траве.

Мое благородство окончательно испарилось. Мне к Янке надо. У Саймона закончились патроны. Друг не стреляет больше.

Поднял оружие противника и с холодной ненавистью прострелил ему башку его же пулей.

— Спасибо, — тяжело дыша поблагодарил Леон, и мы помчались к недосторою, помогать Саю.

— Живучий, сучонок, — выплюнул Дамир увидев раненого, хромающего, но живого меня.

— А ты думал, что я так просто отдам ее тебе? — рыкнул в ответ.

— Лука! — Янка не выдержала, выскочила на крыльцо и тут же побледнела, увидев на мне мокрые от крови шмотки.

— В дом уйди! — ору на жену, но она упрямая и непослушная у меня.

Ладно, плевать. Дасаев один остался. Нас трое, не считая меткой Лены и моей Яны, которую тоже не стоит недооценивать.

— Я заключил договор с ее отцом, — вскидывает голову Дамир даже не пытаясь поднять ствол с земли. Я выбил его из рук при подлете к тачке. — Яна официально принадлежит мне!

— Насколько мне известно, торговля людьми в этой стране запрещена!

Не церемонясь поднял пистолет Дамира, приставил сразу два дула к его голове.

Как говорится, кто с мечом… кхм… со стволом к нам придет, от него и подохнет. Свой пистолет даже марать не пришлось. «Гости» пришли со своим.

— Зря ты пришел сюда, Дасаев, — процедил сквозь сжатые от боли в ноге и боку зубы глядя в глаза своего противника. — Свою женщину я никому не отдам.

Дрожащими пальцами нажал на курок и две пули пробили его черепную коробку. Нелицеприятное зрелище. Замутило даже меня. Янку вывернуло на ступеньки особняка.

— Моя белка, — помог ей подняться, крепко прижал к себе пачкая кровью. — Все закончилось, Ян. Теперь точно все, — целую ее и плавно оседаю на лестницу. В глазах мерзко темнеет, голова кружится.

— Тебе надо в больницу, — всхлипывает моя любимая девочка.

— Не надо, — сел на бетонную площадку возле входа, прислонился спиной к стене, уперся в нее затылком и не отпускаю из своих рук жену. — Просто посиди со мной. Мне хорошо.

Спустя три с небольшим года.

— Яна, кто это? — Итан бегает по песку у кромки воды разглядывая стайку птиц, охотящуюся за мелкой рыбкой.

— Не знаю, — улыбаюсь братишке. — Посмотрим в интернете?

Он тут же подбежал ко мне, плюхнулся попкой на покрывало и уставился в монитор. Сфотографировала птиц, прогнала через поиск по картинке и вот уже мы читаем увлекательное описание залетевших к нам на остров гостей.

Мы продали все, что было, когда Ад в нашей жизни, наконец, закончился. Квартира Луки в Нью-Йорке, дом матери и Майка, сняли все деньги со счета, что отец с Дасаевым открыли много лет назад на имя моего мужа, и обосновались здесь, на одном из многочисленных островов, находящихся у побережья Дубая. Четыре с половиной гектара земли только для нас четверых и друзей, прилетающих в гости.

Детям нравится песок и теплая вода. Итан с любопытством изучает окружающую природу, а еще он уже знает, что я для него сестра. Мне так сильно не хватало в детстве мамы, что для брата я всеми силами стараюсь сохранить ее образ максимально светлым. Здесь мне очень помогает Андриана. Она знала Даяну гораздо дольше меня и вечерами, когда мужчины пьют виски в кабинете Луки, мы садимся в беседке, узнаем последние сплетни с большой земли и Ада рассказывает нам с Итаном про маму.

Я люблю, когда они приезжают. Леон забрал сына у родителей. Своих детей у них с Андрианой пока не получается, но они усиленно над этим работают, оставляя меня присматривать за детьми.

Лука смеется. Говорит, мне надо идти учиться на педагога. Наверное, в следующем году, когда наша Сабрина еще немного подрастет, я так и сделаю. А пока мы сидим на берегу и ждем папу. Лука утром вызвал катер и уехал в город. Деньги сами себя не заработают, а ячейку мамы я трогать не стала. Отдам все Итану, когда брату исполниться восемнадцать.