– О, не больше чем через пять минут после того, как в то утро я вошел в комнату, где находился убитый, – ответил Ванс.

– Черт возьми! Почему же вы не сказали мне этого сразу, а заставили заниматься разными ненужными делами?

– Это совершенно невозможно, – весело сказал Ванс. – Вы были совсем не готовы к тому, чтобы принять моя неопровержимые доказательства. Прежде всего было необходимо взять вас за руку и вывести из дебрей ваших заблуждений и трясины ненужных улик. У вас, знаете ли, дьявольски неразвитое воображение.

Мимо проезжало такси и Ванс остановил его.

– Дом восемьдесят семь на Западной Сорок восьмой улице, – приказал он шоферу и повернулся к Маркхэму: – Сейчас мы немного поболтаем с миссис Платц, а потом я вам на ухо сообщу свой секрет.

Экономка восприняла наш визит с некоторым беспокойством. Хотя она была рослой, крупной и сильной женщиной, казалось, что она уменьшилась в росте и потеряла свою силу, а с лица ее не сходило выражение беспокойства. Сниткин сообщил нам, что она внимательно читала газеты, разыскивая хоть малейший прогресс в деле, и расспра-шивала его о подробностях.

Она вошла в гостиную, едва поздоровалась с нами и села в кресло, которое приготовил для нее Ванс. Ванс пристально посмотрел на нее, и она быстро отвела взгляд, как будто боялась, что он сумеет прочесть в ее глазах секрет, который она так ревниво берегла. Ванс безо всяких предисловий приступил к допросу:

– Миссис Платц, мистер Бенсон очень заботился о своем парике? Часто ли он принимал своих друзей без парика?

Она облегченно вздохнула.

– О нет, никогда, сэр…

– Подумайте хорошенько, миссис Платц. Мистер Бенсон, насколько вам известно, никогда никого не принимал, когда на нем не было парика?

Она замолчала и задумалась.

– Однажды я видела, как мистер Бенсон был без парика, когда у него был один пожилой джентльмен – полковник Острандер – который часто бывал здесь. Но полковник Острандер был близким другом мистера Бенсона и часто говорил, что когда-то они жили вместе.

– И больше никогда?

Она все еще сидела, хмуро отвернув голову в сторону.

– Нет, – ответила она после продолжи тельной паузы.

– А как насчет разного рода торговцев?

– Их он избегал особенно. Когда в жаркую погоду он сидел без парика, то предпочитал держаться в тени, вот здесь, подальше от окна, – она указала на место неподалеку от выхода в холл. – Его можно было видеть с лестницы.

– Я очень рад, что вы указали нам это место, миссис Плати, – сказал Ванс – А кто-нибудь мог, стоя на лестнице, постучать по решетке окна, чтобы привлечь его внимание?

– О да, я сама не раз так делала, когда уходила по делам н забывала свой ключ дома.

– А вам не кажется, миссис Платц, что человек, убивший мистера Бенсона, попал сюда именно таким путем?

– О да, сэр, – она страстно ухватилась за это предположение Ванса.

– Человек, хорошо знавший мистера Бенсона и постучавший в окно вместо того, чтобы звонить. Вы согласны со мной, миссис Платц?

– Да, сэр. – В тоне ее звучало сомнение, похоже, это было выше ее понимания.

– Если бы в окно постучал незнакомец, принял бы его мистер Бенсон без парика?

– О нет, сэр, незнакомого человека он бы не впустил.

– Вы уверены, что звонок в ту ночь не звонил?

– Абсолютно, сэр, – голос ее выразительно подчеркнул это.

– Был ли свет на лестнице?

– Нет, сэр.

– Если бы мистер Бенсон выглянул в окно, чтобы увидеть, кто стучит, он мог бы узнать этого человека?

– Я не знаю, – она колебалась. – Не думаю.

– Есть ли какая-нибудь возможность заглянуть за входную дверь, не открывая, чтобы узнать, кто за ней стоит?

– Нет, сэр.

– Значит, если бы человек постучал в окно, то мистер Бенсон мог бы узнать его только по голосу?

– Да, сэр.

– И вы определенно уверены, что без ключа никто бы не смог сюда войти?

– Как бы они вошли? Дверь ведь имеет замок.

– Но это обычный замок с собачкой?

– Да, сэр.

– Значит, есть возможность поставить замок на собачку и дверь окажется закрытой, но не запертой?

– Так было раньше, сэр, но мистер Бенсон сломал собачку, и она не работала. Он считал, что это слишком опасно, если я уйду и забуду опустить собачку.

Ванс вышел в холл, и я услышал, как он открывает и закрывает дверь.

– Вы правы, миссис Платц, – объявил он, снова вернувшись в гостиную. – А теперь скажите мне, вы полностью убеждены, что другого ключа ни у кого нет?

– Да, сэр. Кроме меня и мистера Бенсона, никто не имел ключа от нашей двери.

Ванс кивнул, что принимает это к сведению.

– Вы говорили, что дверь в вашу спальню оставалась открытой в ту ночь, когда был убит мистер Бенсон… Вы всегда оставляете ее открытой?

– Нет, в большинстве случаев я ее закрываю. Но в ту ночь было очень душно.

– Значит, это была чистая случайность, что вы оставили ее открытой?

– Да.

– Как вы думаете, если бы ваша дверь была закрыта, вы бы услышали выстрел?

– Если бы не спала, то, возможно, услышала бы. А если бы спала, то вряд ли. В этих старинных домах массивные двери.

– И очень красивые, – добавил Ванс.

Он уставился на массивную дверь красного дерева, которая открывалась в холл.

– Вот видите, Маркхэм, наша так называемая цивилизация уничтожает все красивое и долговечное и заменяет легким и дешевым. Прочтите Освальда Шпенглера «Undergang des Abendlands»[60]– очень любопытный документ. Всю историю вырождения эры, которую мы называем современной цивилизацией, мы можем проследить на примере деревянных изделий. Взгляните, например, на эту старинную деревянную дверь с орнаментом и сравните ее с любой другой дверью, которые тысячами ежедневно выпускают машины для современных квартир… Sic transit[61]…

Он еще некоторое время разглядывал дверь, потом неожиданно резко повернулся к миссис Платц, которая с нескрываемым любопытством наблюдала за ним.

– Что сделал мистер Бенсон с коробкой, в которой лежали драгоценности, когда отправился обедать?

– Ничего, сэр, – нервно ответила миссис Платц, – он оставил ее здесь, на столе.