Замолчала, снова делая многозначительную паузу:

— Что произошло точно, никто не знает. История не донесла до нас этих событий, но однажды мы все проснулись в новом мире — поделенном на два материка и тонкую полосу с чередой островов между ними. Первое время такое разделение мира ничего не дало. Преследование эфири продолжалось, и тогда наши предки возвели стену, закрыв свой мир от постороннего вторжения. Кто возвел стену между вашими мирами, я не знаю, но думаю, потеряв нас как источник женщин, стихийники обратили взор на западный материк.

— Но почему огненные оказались не со стихийниками, а с магами тьмы? — спросил Джей.

— Тут все просто, друг. Часть их с женами попросили убежища у наших предков и его им предоставили, часть, боясь за своих жен-эфири, еще раньше скрылась в горах, — ответил мужу мужчина в черном костюме.

— А кто этот монстр? — спросила я женщину.

— Тот самый маг, — усмехнулась она. — Получивший силу уже ни одного десятка мужчин и женщин. Мы не сразу поняли, что возведенная граница искажает все проходящее через нее. Больше двух столетий нам не было нужды в ее пересечении. Но постепенно мальчики просто перестали рождаться. И нам пришлось разработать печать для проникновения. Каково же было наше удивление, когда через несколько часов мужчины превратились в зоров. Так появился обряд. Времени, чтобы дочери привыкли, познакомились с избранниками не было. Открывать печать чаще, чем раз в месяц нельзя. Сначала мы пробовали одного-двух-трех мужчин, но оплодотворение не наступало. Остановились на семи мужчинах это максимум, что может пройти сквозь печать.

— Почему я не стала зором, если влияет пересечение границы? — задала я волнующий меня вопрос, понимая насколько я, ошиблась, когда стирала символ с печати.

— Потому что ты эфири, а вот в животе у тебя теперь зор, а не огненный маг.

Испуганно коснулась руки, в защитном жесте.

— Не веришь? Зря, ничего через семь месяцев родишь и сама убедишься. Если доживешь, — усмехнулась, и в ее усмешке не было коварства, только усталость.

— Что с магом? — вернулась я к беспокоящей меня теме.

— Ничего, ему снова нужны силы. Видимо того, что есть недостаточно.

— Когда он появился у вас, — задал вопрос мужчина в черном.

— Два десятка лет назад. Хотел получить новорожденную эфири, но к тому моменту девочек эфири не рождалось уже более десятка лет. Так он и ушел ни с чем. А десять лет назад вернулся и забрал новорожденную.

— И вы отдали?

— Девочка, ему ничего не стоит нас уничтожить, — тоном объяснения прописной истины неразумному ребенку, ответила на мой вопрос зея.

— И поэтому нужно дать ему девочку, чтобы он ее выпил и стал еще сильнее, — хмыкнула я, удивляясь такому безрассудству.

— Брен, ты же можешь размуровать этот склеп? — обратилась я к мужу. — Если не хватит магии, я готова поделиться. Себастиан, а ты нам приток воздуха не можешь сделать? А то что-то душно становится. Джей….

— Костер тут будет неуместен, моя прелесть, — оборвал меня, улыбнувшись, муж. — Но я с удовольствием побуду твоей подушкой и посмотрю, как эти двое работают.

— Жаль, нет Рейна, пить хочется, — призналась я, занимая место в объятиях Джея.

Подошедший Себастиан вручил мне флягу, поцеловал в скулу:

— Мы выберемся и зорами не станем, не бойся, — прошептал в самое ухо.

И я прижалась на мгновение к нему, щедро черпая эту его постоянную уверенность.

Сколько бы мужчины не искали выход, его не было. Все чего удалось добиться Себастиану и Брену, это сдвинуть немного пласт земли и таким образом получить щель, благодаря которой в зал поступал воздух, а дальше все застопорилось. Каменный мешок, которым сейчас виделся зал, был придавлен, запечатан и замурован, и при малейшем движении грозил обрушить на наши головы потолок.

Превращение в зоров началось неожиданно. Во всяком случае, для расслабленно дремавшей меня. Вот мужчины, что-то ожесточенно обсуждают, то почти переходя на крик, то вдруг неслышно шепчут, непрерывно оглядываясь на притихших нас с Мариссиль, а вот одного из воинов выгибает так, что он падает на пол и его скручивает на полу, под истеричный смех старухи.

Почему старухи? Потому что за эти несколько часов женщина не просто осунулась, ее тело покрылось мелкой сеточкой морщин, суставы скрутило и выгнуло, а голос стал хриплым и надломленным, даже глаза потускнели, превратив молодую красавицу в такую дряхлую старуху, что я невольно задавалась вопросом, а сколько же ей лет?

То, что магические силы продлевают жизнь, в моем мире было известно многим. Поэтому и не удивляли никого браки молодой девушки почти девочки и пожилого мужчины. Почти все они, распечатав магию и получив силы жены, получали еще и ее молодость, нередко переживая жену. Я даже покачала головой, впервые непредвзято задумавшись об участи сестер. Сначала отдай магию мужу, причем эту магию ты копила чуть ли не с рождения, потом отдай остатки ребенку и в итоге лет через десять такой жизни у тебя четверо детей и ты выглядишь сморщенной старухой, и радостно выдыхаешь, потому что муж смотрит на сторону, а ты можешь пожить спокойно, пока ему не понадобится новая продлевающая молодость жена. И почему в нашем мире не перестали рождаться девочки?

«Потому что богиня не хочет, чтобы ее дети вымерли», — прозвучал в голове слабый голос Славы.

Обращать на голос внимания не стала, трансформация на полу завораживала. Тело постепенно теряло людские очертание, кости трещали, ломаясь и сращиваясь по-новому. На плечах выросли защитные костяные наросты, нижняя челюсть вытянулась вперед и оттопырилась, нос исчез, зато вместо него верхнюю челюсть украшал острый клык. Ушные раковины исчезли, оставив вместо себя две дырки. Глаза заросли острыми, как иголки ресницами и такими же бровями. Затылок украсило несколько наростов, и крупные костяные пластины закрыли позвоночник, переходя в расстроенный на конце хвост.

Монстр затих полностью, утратив людские черты, а потом неожиданно подскочил и громко рыча, набросился на стоящего рядом зора, разрывая того на части. Зоры повинуясь приказу своей госпожи, вступили в бой, и вскоре все было кончено, лишь кровавые ошметки двух монстров на стене, напоминали о том, что произошло несколько мгновений назад.

Рядом упал второй, выгибаясь, начиная превращение. Старуха закричала, требуя убить и его, но мужчины растерянно мешкали. И когда она попыталась убить еще не прошедшего трансформацию воина, Брен ее перехватил, удерживая.

— Мариссиль, успокой его. Прикажи ему остановится, — потребовала вдруг абсолютно спокойная зея, кивая на окруженного мужчинами монстра. — Он должен тебя повиноваться.

— Он не подчиняется, мама, — заплакала девушка.

Пока они разговаривали, мужчины не медлили и спеленали преображающегося воина цепями, и оставили в окружении других зоров.