Лучше рассматривать горе как процесс и как работу: здесь есть определённые задачи, начало и конец. А внутри них могут быть совершенно разные стадии – что неплохо отображено на этой иллюстрации.

Горе чрезвычайно неприятная штука, скажу вам честно. Ничего компенсирующего и хорошего найти в нём обычно нельзя. Просто очень грустно, и грусть не проходит длительное время, как рана – болит и не заживает.

«Так зачем переживать это горе по своим ограничениям? – спросите вы. – Нельзя ли как-нибудь так?»

По одной простой причине.

В случае принятия ограничений горевание по невозможности «стать как новенький» – это расчищение завалов и старт для новой свободы, как бы странно это ни звучало. Только горе позволяет отпустить эмоцию, чтобы она улетела и растворилась в небе. Только горе даёт возможность по-новому использовать то пространство, которое эмоция раньше занимала. И эта новая свобода, это пространство основаны на адаптации к настоящей реальности, которая может начаться только после того, как о потере стало известно очень точно и конкретно, вплоть до размеров и последствий. Все альтернативы вроде «зато я нюхаю и слышу хорошо» и пр. запускают адаптацию именно к нереальной зыбкой версии, а не к реальным ограничениям. Соответственно, помочь вам эта адаптация ничем не может, а настоящая адаптация начинается каждый раз заново – тогда, когда жизнь всё-таки столкнёт вас с ограничением как следует.

Да, фаза горевания неприятная. Но её можно прожить, она конечна, и в конце есть воздух. Поэтому самое лучшее, что можно сделать, – не мешайте себе. Пусть идёт как идёт. Поддержите себя в горевании и в утрате, насколько сможете, или обратитесь за внешней поддержкой. Все горюющие, в том числе те, кто переживают свои ограничения, должны пройти этот путь до конца, чтобы собрать себя снова и вернуться к полной и радостной жизни. То есть горе – это боль, но боль заживающей раны. Свет в конце туннеля обязательно появится, я обещаю вам.

Что конкретно можно сделать, чтобы облегчить себе процесс встречи с ограничениями и горевания?

Поговорить с кем-то. Желательно поискать человека, действительно понимающего, о чём речь, который не будет утешать вас словами, например: «Ты чё, никто ж не умер!» – от них вам, скорее всего, не станет легче. Увы, большинство людей не очень-то умеют поддерживать других в горевании, особенно когда оно, по их мнению, происходит по «странному» поводу – не из-за смерти, а из-за ограничений, например.

Выражать свои чувства. Можно писать письма в стол, можно обратиться к соцсетям, можно рисовать, можно писать стихи и песни, можно смотреть фильмы и сериалы и находить что-то похожее внутри. Важно найти что-то внешнее.

Разобрать свои ограничения на части. А также попробовать понять и мысленно подробно описать, почему вам так тяжело их принять, что именно эти ограничения в вас задевают, чего конкретно лишают. И переживать каждую часть отдельно.

Стараться жить свою жизнь обычными способами. Не замыкаться – дышать, есть, пить, спать, делать рутинные дела, работать или учиться. Время лечит, и в этом случае оно тоже поможет.

Как и с другими трудными для принятия штуками, в момент, когда наступает привыкание, вы чувствуете себя немного лучше. Боль, горевание и острое ощущение отсутствия возможностей отступают и притупляются. И, как и с другими трудными для принятия штуками, желательно на этом этапе закрепить успех. Как это можно сделать?

Вы можете подумать вот о чём:

• Ограничения – это часть реальности, такая же естественная, как, например, наличие у нас с вами желаний и потребностей. Нет, это не досадная проблема и не дефект, который надо исправлять. Это именно составная часть, делающая реальность реальной. Поэтому бороться с ограничениями, конечно, нужно, но в некоторых вопросах бессмысленно. Тут всё так же, как с ошибками: если считать их изъянами на пути к совершенству, то, конечно, больно. А если смотреть на них как на признак продвижения вперёд, а на свои переживания о них как на свидетельство этого продвижения (что-то изменилось, и нам перестало казаться, что так было правильно делать!), то всё приобретает немного другие очертания.

• Никто из ныне живущих людей не является на сто процентов теми, кем им бы хотелось быть. Даже если таковое декларируется. Я бы сказала – особенно если таковое декларируется! Как известно, истина не требует настойчивого произнесения вслух, иначе это уже аутотренинг. Не соответствовать на все сто своим идеалам абсолютно нормально. Как я уже писала раньше, мы – не чистые листы бумаги, на которых можно написать что угодно. Всё это – большое уравнение, в котором, кроме нас самих и наших усилий, есть ещё куча вводных. Например, разные люди стартуют с различных позиций, поэтому нормально, что одних ограничивает одно, а других – другое.

• Да, мы не можем подчинить ветер, но мы можем изменить направление плавания. Многие люди так хорошо распоряжаются своими скудными ресурсами внутри больших ограничений, что живут лучше, чем люди без ограничений в этой зоне. Нет, не в отрицании – но счастливо и спокойно. Этот процесс вполне возможно начать – после того, как ограничения и мысли о них больше не будут вызывать такой острой боли, как на этапе наблюдения.

• Ограничениям свойственны собственные ограничения. В частности, никакие ограничения не тотальны – они действуют либо в какой-то зоне, либо во времени, либо ещё где. Но без вдумчивого поиска довольно трудно найти, где они начинаются и где заканчиваются и что это значит лично для вас.

• Компенсации и поиск положительного в отрицательном тоже своего рода отрицание. Психика современных людей устроена так, что всем очень-очень нужен хеппи-энд, хотя бы маленький. И мы иногда буквально начинаем биться сами о себя, чтобы его получить. Так вот. Иногда воспринимать свои ограничения как есть может быть гораздо важнее, чем утешаться поиском каких-нибудь «зато». Потому что это означает, что вы готовы оставаться собой не только в радости.

Переход на этап «успокоение» обычно означает, что вы перестали воспринимать ограничения как петлю на шее и вас отпустило. Недостатки и изъяны превратились в особенности, «позорные» штуки стали штуками из серии «Так бывает со всеми», мучительное «Ну почему я?» поменялось на «Что ж, будем жить», а попытки компенсировать что-либо отвалились за ненадобностью.