– Раз принц желает, отказываться нельзя, – уговаривал Андзю Сигэру, пытаясь развеять ее сомнения.

– Значит, Андзю у нас – кандидатка в принцессы. А в Управлении императорского двора сидят юморные парни. – Мамору развеселился, вспоминая скандал, случившийся в семье Токива.

– Пока ты в доме Токива, чтобы я больше этих разговоров не слышал, – сказал Сигэру, ткнув в Мамору пальцем, но настроение у него было замечательное он расценил приглашение как признание дома Токива одним из лидеров финансовой олигархии. Хотя сам-то он прекрасно понимал, что тягаться с олигархией, которая обладала не знающим разорения капиталом и прекрасной репутацией, ему, как ни крути, было не под силу.

– Если Андзю станет женой наследного принца, цена акций «Токива Сёдзи» возрастет. Я продам свой пакет и остаток жизни буду жить припеваючи, – так Мамору рисовал себе идеальное будущее.

Сигэру стоял на пессимистической позиции, но вообще-то думал о том же самом.

– Если все же случится, что Андзю станет супругой принца, это будет означать конец системы правления одной семьи.

Такое вряд ли могло случиться. Наверное, Сигэру хотел сказать, что судьба обычных людей, связанных с императорской семьей, – быть изгнанными на тот берег, который не имеет непосредственного отношения к злу капитализма, но и это было напрасным опасением.

– О чем вы говорите? – Андзю не разделяла точку зрения мужчин семьи. – Это какая-то ошибка. Если бы это была Фудзико, другое дело. Но я первая на вылет из списков.

– Не принижай себя. Дай нам помечтать, – пробормотал Сигэру и вынес такое решение: – Сходи во дворец. Посмотри сама, что за человек будущий император.

Промолчавшая весь семейный совет Амико согласилась со словами Сигэру. Но, когда мужчины разошлись, Амико заглянула к Андзю в комнату и по секрету сказала ей:

– Поговори с ним о Фудзико. Принц думает не о тебе, а о ней. Я уверена.

Мать говорила так, будто не сомневалась в своей правоте. Андзю тоже смутно ощущала, что не она была объектом внимания принца, и, услышав из уст матери имя Фудзико, осознала свою роль. Наследный принц пока не отказался от мыслей о Фудзико. С помощью Андзю он пытался нащупать нить, которая приведет его к ней.

Сигэру посадил Андзю в директорскую машину, ту самую, которой обычно пользовался сам, и они доехали до аллеи, ведущей к Дому приемов. По пути он давал Андзю всевозможные наставления: будь внимательна, по твоему поведению будут судить обо всех Токива; не говори ничего лишнего; на вопросы его высочества отвечай честно; сама ни о чем не спрашивай – не положено…

Уже выйдя из машины, Сигэру вспомнил что-то еще и знаками показал Андзю, чтобы она открыла окно:

– Я хочу, чтобы ты знала: я желаю тебе счастливого брака. Если, конечно, ты стремишься к семейной жизни.

Андзю через окно сказала ему «спасибо», верный шофер взялся за руль и повез ее дальше. Он притормозил около пункта охраны императорского замка в Акасаке и назвал имя: Андзю Токива. Охранник плавным жестом указал путь ко дворцу наследного принца. Вдруг Андзю попросила остановить машину.

– Я пойду пешком.

Нанести визит наследному принцу, пройдя своими ногами по территории императорского дворца… Хотя бы это Андзю могла сделать по собственной воле, а не по указке отца. Шофер слегка растерялся, но открыл заднюю дверь и напутствовал Андзю словами: «Берегите себя». Наверное, преданный шофер не вкладывал в свое пожелание никакой иронии, но для Андзю эти обычные слова, казалось, были полны скрытого смысла.

Каждое слово, произнесенное ею в беседе с его высочеством, может повлиять на будущее и Фудзико, и Каору, и самого принца, да и вообще изменить хоть на самую малость будущее всей страны. Ей действительно нужно было беречь себя, но она безмятежно, как во сне, шагала по зеленой траве дворцовой территории, отгороженной от шума и гвалта городского центра. Ее рассудок твердил: это самый опасный пикник в твоей жизни, но чувство реальности легким дыханием рассеивалось в лесной мгле.

Почуяв чье-то присутствие, Андзю остановилась и оглянулась. Вокруг никого не было, даже шофера и охранника. Но кто-то был рядом, она ощущала чужое дыхание. И не один, и не двое. В спину дул ветер. Он гладил Андзю по спине и по волосам, шевелил листья и ветви деревьев, пытаясь затащить ее в лес. Казалось, лес дышал в одном ритме с ней.

У ветра был слабый запах. Он напоминал легкий аромат шеи Каору. Спине стало щекотно, и Андзю вспомнилось, как он обнимал ее. Она думала о его прикосновениях, и бедра немели, ей казалось, что ее ноги, ступающие по траве, стали чужими.

Андзю не успела сказать Каору о приглашении во дворец наследного принца – Каору опять уехал из Токио на гастроли по Европе. Хотя, конечно, можно было позвонить ему. Андзю сомневалась до самого последнего момента, пока не села в машину, но все-таки решила ничего не говорить. Каору наверняка лишился бы покоя, узнай он о приглашении, потому что одним словом Андзю должна была убить чью-то любовь: или Каору, или наследного принца. Уж лучше рассказать Каору о своем визите во дворец, когда закончатся его гастроли. Он вернется в конце лета. А к тому времени, наверное, что-нибудь произойдет.

Лучше промолчать, чем причинить кому-то боль. Да и к чему говорить заранее? Она не знала, перестал ли его высочество думать о Фудзико или нет, закончились отношения между Каору и Фудзико или их чувства просто впали в зимнюю спячку. Пусть ее слова будут такими же туманными и неопределенными, как и любовь, окружающая Фудзико. Если же сказать, что Фудзико тайно хранит в своем сердце образ любимого человека, то это станет заговором в пользу Каору.

Сзади приближался «порше» с мордой как у лягушки. Он медленно проехал мимо Андзю. Интересно, чья это машина: может, личный автомобиль ее одноклассницы? Кто так уверенно едет по территории дворца, будто часто наведывается сюда? Немного с запозданием Андзю нагнал охранник. Он прибежал сказать, что правила запрещают ходить пешком по территории. Андзю ответила, что отпустила машину и ей ничего не остается, как продолжить свой путь. Охранник понимающе кивнул, предложил проводить Андзю до входа и последовал за ней.

Перед глазами Андзю открылось убранство дворца. Она больше не сомневалась. В конце концов, страдают от любви не только наследный принц и Каору. Андзю тоже любит. Нужно поверить в любовь, переполнявшую ее когда-то пустое тело. Разве безумное стремление быть с Каору не освобождает ее от лицемерия и лжи?

Есть богиня, которая всегда помогает влюбленным. Чем сильнее Андзю любит Каору, тем больше ей поможет богиня любви. Сосредоточившись на этой мысли, она почувствовала твердость земли под ногами, и ей показалось, что все будет хорошо.

У автомобильной стоянки ее дожидался распорядитель. Андзю опоздала на тридцать секунд.

– Госпожа Андзю Токива, мы ждали вас. Пожалуйста, входите.

Глядя в спину низенькому распорядителю, Андзю прошла через высокий зал в коридор с иссиня-белыми оштукатуренные стенами. До нее все отчетливее доносилась музыка. Андзю узнала симфоническую поэму «Жизнь героя» Рихарда Штрауса. Дверь в комнату была открыта, здесь уже собралось несколько человек, похоже, они беседовали с принцем о музыке.