не забрали. Я рада. Думаю, они поняли, что я на самом деле хочу оставить себе все, что только возможно. Уверена: родители Уолша заберут все его вещи из кондоминиума.

— Одну вещь они оттуда не заберут.

У Наоми в ожидании округлились глаза, когда Сэди запустила руку в сумку, которую держала.

— Я заехала в кондоминиум и забрала вот это для вас. Я знаю, он хотел бы, чтобы она досталась вам.

Сэди передала Наоми фотографию в рамке, на которой были хозяйка дома и Эшер.

— О, спасибо тебе огромное. — Наоми сжала фотографию обеими руками и грустно улыбнулась. — Это моя любимая фотография нас вместе. — Она подняла взгляд на Сэди. — Уверена: они выбросили бы ее вон.

Сэди тоже улыбнулась, что делала редко. Наоми умела заставить ее улыбнуться. Кстати, и Эшер тоже. Он был первым человеком, которого Сэди Кросс подпустила столь близко за очень долгое время.

— Есть что-нибудь новое по делу? — спросила Наоми и прижала фотографию к груди, словно это был ее племянник.

— Пока ничего. Для проведения расследования назначена спецгруппа. Надо надеяться, они сработают быстро. Приезд родителей — живой укор, ведь они будут напоминать об утрате и подгонят. В особенности если родители обратятся в СМИ и выступят публично. Отец Эшера — могущественный человек. Ответственные лица не захотят, чтобы он заявлял, будто они плохо работают.

Наоми слегка кивнула.

— По крайней мере, у этого ублюдка хоть что-то получается.

— Он вам хоть когда-нибудь нравился?

Сэди не могла сдержать любопытство. Кроме того, в потерпевших крах отношениях отца и сына могло быть что-то, имеющее отношение к ее расследованию смерти Эшера. С матерью определенно что-то было не так.

— В первые годы я прилагала усилия, — призналась Наоми. — Ведь сразу стало ясно: он меня невзлюбил с самого начала. Думаю, его испугал или смутил мой послужной список.

— Правда? — Сэди нахмурилась. — Он же адвокат, получивший образование в Гарварде. Богатый. Могущественный. Уважаемый.

Наоми несколько секунд смотрела ей прямо в глаза.

— Думаю, дело в том, что я видела этого человека насквозь, и он это понимал.

— Видели насквозь?

— Я провела небольшое расследование и постаралась узнать все возможное про Лилэнда Уолша. Его результаты успеваемости впечатляют, но я разговаривала с несколькими людьми, которые одновременно с ним учились в Гарвардском университете. Они не могли поверить, что Лилэнд Уолш так преуспел. Они настаивали — Лилэнд совсем не такой блестящий специалист, каким себя подает. А ведь он заставил всех поверить в свою гениальность. Лилэнд построил империю, шагая по головам. Он нехороший человек. Эшер его презирал.

— У вас есть хоть какие-то доказательства участия Лилэнда Уолша в темных делишках или в чем-то незаконном? Или мы говорим про зло в том смысле, что он безжалостный человек и сделает все возможное для победы?

Ей никогда не доводилось встречать на самом деле хороших адвокатов, которые бы действовали иначе.

— Вероятно, последнее. Я знаю, насколько он безжалостен. Он настроил против меня сестру. Он попытался забрать у меня Эшера. Известно, сколько дел выиграла его юридическая фирма. Победители! У них безупречная репутация, но мы обе знаем, что так просто дела не выигрывают. Нужно преступить определенные черты. Подкрепление одного доказательства другим чаще всего оказывается невозможным, и в этом-то все и дело.

Сэди поняла, что ненависть Наоми к Лилэнду Уолшу объясняется тем, что он забрал у нее ее семью, и ничем больше. Только Сэди также знала, что Наоми обладает острым умом, прекрасно образованна и совсем не дура. Поэтому для ее обвинения явно имелась какая-то почва.

— Вы считаете, эта его безжалостность испортила отношения с Эшером?

Наоми медленно кивнула.

— Верно. Эшер был добрым, любящим человеком. Он был одним из немногих людей, которые на самом деле верят в справедливость, в нравственное отношение ко всем. И чем старше он становился, тем больше он ненавидел менталитет людей типа его отца.

— Вы хотите, чтобы я обеспечила Лилэнду пинок под зад, пока он находится здесь?

Наоми так смеялась, что у нее перехватило дыхание.

— Наверное, нет, ведь в таком случае определенно обвинят меня, но мысль великолепная.

Теперь приходилось перейти к той части, о которой Сэди говорить не хотелось.

— Наоми, я тут немного занялась вашей сестрой и ее мужем. Я, как и вы, не нашла ничего странного в действиях Лилэнда, но обнаружила странность в действиях вашей сестры в течение последнего года или около того.

В глазах Наоми загорелась надежда.

— Пожалуйста, скажи мне, что она изменяет ублюдку. Это принесет мне невероятную радость.

— Боюсь, что нет. — Сэди задумалась, не принесет ли Наоми боль то, что она сейчас узнает, не обидит ли ее это, и имеет ли такая информация вообще какое-то значение для дела. Впрочем, Кросс не могла рисковать. Информация могла иметь большую важность. — Вы знаете, что на протяжении последних пятнадцати месяцев Лана приезжала в Бирмингем раз в месяц на день или два? Может, это продолжалось и дольше, но я смогла найти данные только за этот период.

На лице Наоми Тейлор отразилось удивление.

— Я не удивилась бы, если бы она приезжала к Эшеру после его переезда в Бирмингем. Правда, насколько мне известно, она не приезжала. Ты уверена, что речь идет про ту самую Лану Уолш?

— Уверена. Вы можете найти какое-то объяснение приездов Ланы сюда, не сообщая об этом вам и Эшеру?

Хотя Эшер-младший здесь жил не так долго, можно было бы предположить, что Лана навестит единственного ребенка, если проделала такой путь до Бирмингема. Очевидно, Лана Уолш его не навещала или Эшер не сообщал об этом ни Сэди, ни Наоми.

Казалось, что новость ошарашила Наоми. Она покачала головой.

— Лана всегда ненавидела все южное, Алабаму в особенности. Я не могу придумать причину ее таких частых визитов. Ты сказала, каждый месяц?

— Да. У нее могут быть здесь другие родственники или друзья? Может, какие-то другие родные, о которых ваша мать не рассказывала?

Наоми покачала головой.

— Ни с одной стороны никаких других родственников больше нет. Что касается друзей, то все друзья и подруги моей сестры живут в Бостоне. Лана приезжала сюда всего пару раз. Эшер по большей части приезжал один, когда гостил у меня. Лана сажала его в самолет в Бостоне, а потом встречала, когда Эшер возвращался. Она терпеть не может Алабаму. И всегда ненавидела.

Сэди решила двигаться дальше и задала следующий вопрос:

— А могло так случиться, что ваш отец оставил какую-то недвижимость или акции, инвестиции?

— Совершенно точно нет. Я сама занималась завещанием отца. Лана в нем не упоминалась.

— Он мог что-то ей передать