Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но город был брошен, словно его население собрало пожитки и ушло куда-то по каменистой равнине. Евмен заговорил о том, не изменилось ли течение рек вследствие Разрыва и не могли ли люди уйти в поисках воды. Но выглядело все так, словно город покинут давным-давно.
Быстрых ответов ждать не приходилось. Воинов-македонян, как и британцев, напугали эти руины, среди которых гуляло гулкое эхо.
«Город – «Мария Селеста»[17], – подумала Бисеза.
Ночевать здесь не стали, продолжили путь.
После нескольких дней похода колонна Александра Македонского добралась до Джамруда, к всеобщему изумлению и ужасу как той, так и другой стороны.
Кейси, все еще передвигавшийся на костылях, подковылял к Бисезе и обнял ее.
– Ни за что бы не поверил. Ох, ну и несет же от тебя! Она усмехнулась.
– Вот что бывает, если две недели подряд лопать карри в кожаном шатре. Странно: Джамруд для меня стал почти домом, вместе с Редьярдом Киплингом и всем прочим.
– Знаешь, – ворчливо отозвался Кейси, – есть у меня смутное подозрение, что какое-то время эта дыра еще будет нашим домом. Пока никаких признаков возможности вернуться назад. Добро пожаловать в форт! Попробуй угадать, что смастерил Абдыкадыр. Не догадываешься? Душ! И от язычников, оказывается, порой есть польза – от тех, что посообразительнее, в смысле…
В форте Бисезу сразу окружили Абдыкадыр, Редди и Джош. Они жаждали, чтобы она поделилась с ними впечатлениями. Джош, конечно, был особенно рад встрече с Бисезой – он улыбался от уха до уха. А она была счастлива видеть этого искреннего и неуклюжего парня.
Он спросил:
– Ну, что ты думаешь о нашем новом друге Александре Македонском?
Бисеза невесело ответила:
– Придется как-то с ним договариваться и уживаться. Его войско сильно превосходит по численности наше – я имею в виду гарнизон под командованием капитана Гроува. Сто к одному, не меньше. Пока, как говорится, у Александра нет конкурентов.
– А еще, – лукаво проговорил Редди, – Бисеза наверняка считает, что Александр просто бесподобный красавчик, у которого глаза с поволокой и золотые волосы, струящиеся по плечам…
Джош яростно покраснел.
Редди спросил:
– А ты что скажешь, Абди? Не каждому выпадает счастье встретиться с персонажем стародавних фамильных преданий.
Абдыкадыр улыбнулся и пригладил свои светлые волосы.
– Может быть, придется-таки пристрелить своего прадедушку в энной степени и доказать, что все эти хронологические парадоксы, в конце концов, сущая дребедень… – Однако Абдыкадыру хотелось поговорить о более серьезных вещах. Он хотел кое-что показать Бисезе – и не только свой патентованный душ. – Я совершил вылазку в тот обрывок двадцать первого века, из-за которого мы оказались здесь, Бисеза. Я хотел осмотреть одну пещеру…
Он привел ее в кладовую в форте и протянул ей оружие, завернутое в грязные тряпки, но отлично смазанное и блестящее.
– Согласно данным разведки, такое оружие находилось в этом районе, – рассказывал Абдыкадыр. – Это был один из пунктов задания, полученного нами перед вылетом на «Пташке» в тот день. Речь шла о противотанковых ружьях, о старых гранатах из советских времен. – Он наклонился и поднял с пола одну гранату. Она была похожа на консервную банку, насаженную на палку. – Их не так много там, где я побывал, но все-таки они там есть.
Джош осторожно прикоснулся к дулу.
– Это автомат Калашникова, – объяснил Абдыкадыр. – В мои дни он считался антиквариатом – оружие, оставшееся после вторжения советских войск в Афганистан, то есть за пятьдесят лет до нашего времени. Но судя по всему, стреляет до сих пор неплохо. Те, кто сражался в горах, всегда любили свои «Калашниковы». Говорили, что нет автомата надежнее. Его даже чистить не надо, чего многие и не делали.
– Машины-убийцы из двадцать первого века, – с неприязнью выговорил Редди. – Потрясающе.
– Вопрос в том, – задумчиво произнесла Бисеза, – что со всем этим делать. Оправдано ли, скажем, применять огнестрельное оружие из двадцать первого века против армии из века Железного, невзирая ни на что?
Редди пристально уставился на автомат.
– Бисеза, мы понятия не имеем о том, что нас ожидает. Мы такого положения дел не выбирали. Кто бы и что бы ни забросило нас сюда – этому существу или катаклизму явно было на нас наплевать. Я бы так сказал: вопросы морали и нравственности к делу не относятся, на повестке дня – здравый смысл и прагматизм. Разве не глупо будет не сохранить эти мышцы из стали и пороха?
Джош вздохнул.
– Ты, как обычно, излишне помпезен, Редди, друг мой. Но я вынужден с тобой согласиться.
Войско Александра встало лагерем в полукилометре от Джамруда. Вскоре загорелись костры и образовалась странная помесь военной базы с бродячим цирком. В первый вечер с той и с другой стороны проявлялась осторожность и подозрительность, вдоль установленной по договоренности границы ходили британские и македонские часовые.
А вот на второй день лед начал таять. На самом деле все началось с Кейси. Он провел какое-то время вблизи от пограничной зоны. Поглазев сверху вниз на невысокого, но крепкого ветерана-македонянина лет пятидесяти, Кейси жестами втолковал тому, что хочет вызвать его на рукопашный поединок. Бисеза знала, что это такое: такая традиция существовала в некоторых воинских подразделениях. Сходились и дрались одну минуту без правил – кто кого.
Невзирая на агрессивность, всем было ясно, что одноногий Кейси совершенно не в форме для такой схватки, и между ним и македонянином встал капрал Бэтсон. Оставшись в подштанниках с подтяжками, он занял позицию напротив македонянина, более или менее соответствовавшего ему по росту и весовой категории. Быстро собралась толпа, и как только поединок начался, болельщики с обеих сторон принялись выкрикивать:
– Задай ему, Джо!
– А-ла-ла-ла-ла-лай!
Судил схватку Кейси и по истечении минуты поединок прервал. За это время Бэтсон успел получить немало ударов по туловищу, а у македонянина, судя по всему, был сломан нос. Явного победителя не было, но Бисеза заметила, что бойцы обеих сторон зауважали друг друга – а именно этого и добивался Кейси.
Охотников вступить в следующий поединок оказалось хоть отбавляй. Когда одному из сипаев сломали руку, вмешались офицеры. Но тут по предложению македонян было начато новое спортивное соревнование – игра под названием spharia. Игра с кожаным мячом чем-то походила на английское регби или на американский футбол, но была намного более жестокой. И снова Кейси не остался в стороне. Он разметил площадку, договорился о правилах и выступил в роли судьи.