В первых годах XIII столетия предпринимает походы в глубь степей знаменитый Роман. Летописи говорят о двух таких предприятиях этого князя. Одно имело место в 1201 г., а другое в 1204 г.[552]

Известия об этих двух походах очень кратки, так что нет возможности сказать, что имелось в виду князьями: хотели ли они оттеснить кочевников от границ Руси или защитить торговые пути. Скорее их нужно считать результатом политики соседней Византии.

В конце XII в. произошло восстание болгар против византийского господства. Делом возвращения самостоятельности Болгарии управляли Петр и Асень, может быть, потомки прежних болгарских царей. Сильно потерпела в борьбе с ними Византия. Участие в ней (борьбе) принимали и половцы на стороне болгар[553]. В 1200 г. они вместе с влахами сделали вторжение в пределы Византии и, разоривши лучшие места страны, безнаказанно удалились и вскоре, может быть, явились бы, по словам Никиты Хониата, у ворот самой столицы, если бы не пришла помощь с севера. «Галицкий князь, Роман, собравши неожиданно большое и храброе войско, напал на землю половцев и без всякого труда разорил ее. Этим он прекратил набеги половцев и оказал помощь “Римлянам”, поставленным в крайнюю опасность»[554]. Оказывается, что в 1200 г. в Византии был галицкий посол[555], через которого, вероятно, и просил греческий император помощи у русских князей. Повлияли тут, конечно, и убеждения киевского митрополита[556]. Не много князей участвовали в походе 1204 г. Это были: Рюрик Киевский, Ярослав Переяславский, Роман Галицкий «и инии князи»[557].

Теплым словом помянул Никита Хониат галицкого князя Романа за спасение своего отечества, но галицко-волынская летопись, вообще неравнодушная к Роману, пропела ему панегирик. Она дает ему имя самодержца, «одолевша всим поганьскым языком… устремилбося бяше на погныя яко и лев, сердит же бысть яко и рысь, и губящее яко и коркодил, и прехожаше землю их, яко и орел, храбор бо бе яко и тур»[558]. Две победы над половцами вызвали эту похвальную оду. Половцы нисколько не изменили своих отношений к Руси, и к 1210 г. мы видим их новый набег на Переяславскую область. Заметим, что в Ипатьевской летописи недостает нескольких годов, и мы не можем уверенно сказать, что за этот пропущенный период половцы не предпринимали экскурсий на русскую территорию. Чтобы оказать действительную поддержку Византии, наши князья должны были направить свое движение прямо на юг, к Черному морю и Дунаю. Двигаясь по этому пути, русские, кроме немощи Греции, очищали и свой греческий торговый путь. Это-то, вероятно, и вызвало такую громкую похвалу Роману со стороны нашего летописца.

Таким образом, походы в глубь степей половецких имели двоякую цель: одни – цель частную – оттеснение кочевников от границ какой-либо области; другие – цель общую – защитить торговые интересы всей Руси. Если для Русской земли важны были сношения с югом и востоком, то и обратно большое значение придавали торговле с Русью купцы востока, запада и юга. Вот почему известия о походах передавались быстро и в Западную Европу, и в Грецию, вероятно, и к арабам. За границей не могли знать цели каждого похода, и все они принимались как попытки облегчить торговлю иностранцам с Русью, обезопасив движение торговых караванов. Понятно, почему «ко всем странам дальним, к грекам и к венграм, к полякам и к чехам, даже до Рима, прошла слава» о походе 1111-го года[559]. Вполне справедливо немцы и венециане, греки и мороване пели славу Святославу и осуждали Игоря за его неудачный поход[560], давший половцам случай усилиться и стеснить торговое движение в южнорусских степях.

Кочевники, являясь опасными врагами Руси, вместе с тем представляли из себя силу, всегда готовую за известную плату поддержать какое угодно дело. Мы видим их наемные отряды в войнах наших князей с соседними государствами. Так печенеги участвовали в походах на Грецию Игоря в 944 г.[561] и Святослава в 970 г. Но служба одних колен у этого князя нисколько не помешала другим склониться на сторону греков и напасть на русских в порогах[562].

Детали половецкого щита. Краеведческий музей г. Краснодара

Когда русские познакомились с торками, то не упустили воспользоваться и их услугами. В 985 г. Владимир Святой ведет их на болгар[563]. С появлением половцев князья нашли новую силу для своих военных предприятий. Польша и Венгрия начинают испытывать это на себе. В 1092 г. их ведет на границы первой Василько Ростиславич. Есть одно польское известие, показывающее, что русские князья навели половцев на пределы Польши и в 1119 г. Тогда была опустошена Краковская область и разрушена Вислица. По нашей летописи, это событие относится к 1120 г.[564] Несчастной Вислице пришлось испытать вторично разорение от половцев, которых на этот раз привел галицкий князь Владимирко[565]. Особенно часто приходилось испытывать вторжение кочевников Венгрии. Кроме того, что, начиная с семидесятых годов XI в., половцы сами делают набеги на Венгрию с юго-восточной ее стороны, против венгров наводят их русские князья. В 1097 г. Святополк Киевский задумал отнять удел у Ростиславичей. Разбитый один раз, он послал сына своего Ярослава просить помощи у венгров. Сторону галицких князей принял изгнанный владимирский князь, Давид Игоревич. Он привел знаменитого Боняка. На левом берегу реки Сана, близь города Перемышля, в угле между реками Вягром и Саном, половцы наголову разбили венгров. По словам венгерских историков, их соотечественники никогда не терпели такого поражения[566].