сниму. Да, Белый. А почему к Панкрату не поехали?

— Тот сам не предложил сам, а я не просил. Панкрат сказал, что сейчас занят очень.

— Очень занят? Ну-ну. Странно. Но что сделано, то сделано.

— У меня к тебе просьба, дед. Не откажи, прошу. Ты смог бы нас на своём катере отвезти? А мою на буксире. Я к себе покидаю пожитки и продукты. Да и сам знаешь, по правилам я не могу девочку один туда везти.

— Без разговора. Давай так. Ты сейчас на станцию, а я через полчасика к тебе подойду. Лады?

— Спасибо. Буду обязан.

— Да иди ты к лешему. Ой. Не. Дурные слова сорвались. Прости. Тьфу-тьфу-тьфу. Всё. Езжайте. Я скоро буду.

И старик, бормоча себе под нос «Это ж надо, судью увидел… это ж надо…», открыв калитку, пошел к своему дому.

* * *

Виктор, задумчиво смотря вслед ушедшему деду, покачал головой.

— Да, Белый. Умеешь ты удивлять. Сколько лет тебя знаю, а как был ты засранцем, таким и остался. Вон, деда напугал. И мне не сказал заранее о Кате.

— Вить. А что б изменилось? Не повёз бы ты нас? Ты ж знаешь, что я и так стараюсь всё делать сам и никого не просить. Просто так случилось, что моя машина сломалась и…

— СЛОМАЛАСЬ? Очень удачное слово нашёл, не находишь. Улыбнуло, честно. Завтра своим расскажу, что у Белого машина «сломалась». Ржать будут все. Уверен.

— Не надо ничего никому рассказывать. Прошу.

— Дурак ты, Белый. Просить… Если я бы знал заранее, хотя бы за пару дней, кого повезу, так и служебную взял. И быстрее доехали бы и вообще. А я концы свёл в голове только вчера вечером.

— Это ты дурак, Витя. Тебе дай возможность, так ты от самого дома врубил бы крякалку, «люстру» на крыше и так, мигая и завывая, ехали бы? Тебе самому не надоело так кататься?

— А что? Все пропускают. Уважают.

— Не уважают, а боятся. Это несколько иное, не находишь?

— А разве плохо?

— Неисправим. Ты, Витя, как был пацаном, так, спустя многие годы, и остался таким.

— Олег. А я вчера вечером с её дедом встречался.

— В смысле? — Белый удивлённо посмотрел на своего друга.

— Тот попросил встретиться, узнав, что мы с тобой знакомы много лет. Пытался вытянуть из меня информацию о том кто такой Белый и с чем его едят.

— Виктор. А серьёзно?

— Да получилось случайно. По работе тот вышел на меня из-за твоей аварии. Я вначале и не понял, почему ФСБ заинтересовалась господином Белым. А потом, краем уха, услышал, что вроде как твоё ДТП не случайно.

— То есть? Я просто гнал и колесо проколол. А дальше закрутило…

— Не колесо ты проколол, Олежка, а стреляли по тебе.

— Это точно?

— Ну, если бы точно, то мы с тобой сейчас не разговаривали бы.

— Виктор Константинович. Ты может не хохмить, а говорить нормально? Хоть немного?

— Олег. Что знал, то и сказал. Там что-то «мутное». Думаю, с забугорными деятелями связано. Поэтому СЛУЖБА и взяла в свои руки дела.

Белый замолчал. Задумался. А потом опять посмотрел на друга.

— А что ТЕМ надо было от меня? Я же ни с кем из них не работал? Странно… А полковник что хотел у тебя узнать?

— Не поверишь, Олег. ВСЁ хотел. Вцепился как клещ и начал потихоньку кровь сосать. Интересовался кто ты таков, чем занимаешься, крУгом твоих знакомств.

— И что ты ему рассказал?

— Да почти всё тоже, что ты мне рассказывал вначале. И много и ничего. Я в детали не вдавался. Провёл, так сказать, вступительную лекцию, как и ты мне много лет назад.

— И поверил рассказаному?

— Знаешь, Олег… Думаю, не поверил, но искру сомнения заложил. Увидел в его глазах под конец. Оставил в раздумьях.

— Ты сказал ему, что везёшь меня и его внучку?

— Нет. Я не говорил. Промолчал.

— Ладно. Спасибо за информацию, а сейчас поехали на станцию. Время идёт.

- -

А ещё через десяток минут мужчины перетащили пару тяжёлых рюкзаков и столько же сумок в надувную лодку Белого.

Катя сидела на причале на складном стульчике и с удивлёнными, широко раскрыми глазами, смотрела на пяток уток, которые плавали, бултыхались буквально в метре от неё.

— Ну что, будем прощаться, Виктор? А то, видишь, дед плывёт.

— По воде идут, а не плывут. Плавает, если не слышал, г…

— Вот и иди, Витя. Не по воде, а по земле, к машине. Всё. Спасибо тебе огромное. И удачно добраться. Своим привет и самое-самое…

— Спасибо, Олег, передам. Мои чуть ли не каждый день спрашивают, когда Белый заедет. А жену, так и, если честно, ревновать уже стал. Столь часто тебя вспоминает. Не знал бы — задушил. Обоих. Ладно, шучу я. Но ты и вправду заедь, а?

Немного потоптавшись рядом, спросил.

— Может мне с Вами? Помочь, если надо. Ты только скажи, — и поднял буквально щенячий взгляд на друга.

— Вить. Опять двадцать пять. Ну сколько раз тебе говорил — я ОДИН. Да и… может Руся поможет.

— Ты меня пугаешь. Ты что, ей больше доверяешь, чем мне?

— Вить. Не утомляй. Ты — это ты, мой близкий товарищ, на которого я всегда могу опереться как на скалу, а Руся… это Руся.

— Ну, если помощь не нужна, я поехал.

Он, сделав пару шагов, остановился и опять вернулся.

— Вас как, забирать?

— Я позвоню, Вить. Спасибо тебе. Поезжай.

— Олег… Какое-то предчувствие у меня нехорошее. Не хочется Вас оставлять одних.

— Я очень надеюсь, что всё будет хорошо. Но, в крайнем случае, если приболею, ты же знаешь адрес Кати? Сдай её на руки маме. Именно так. Из рук в руки. Очень прошу.

— Олег. Не пугай меня, прошу.

— А ты сам не нагнетай. Всё с нами будет прекрасно. Ты лучше сам сейчас не гони в город. Не забывай — ты же не на служебке.

Виктор ухмыльнулся.

— Белый, я ведь уж два месяца назад как поствил стробоскопы под решётку. И крякалка стоит. И мигалку могу в любой момент выставить. Всё оффициально — мне по должности можно. Да и номера на машине, если заметил, непростые. Так что сейчас прокачусь…

— Мальчишка ты мальчика, — сказал Белый и обнял друга. — Давай, поезжай.

* * *

Прицепив трос от своей лодки к подошедшему катеру деда, Белый, взяв на руки Катю, переступил борт.

— Так. Сейчас мы с тобой, Кать, наденем спасательные жилеты и поплывём к нашему домику на острове.

— Как ты обещал