В. Райх считал, что не само страдание, как таковое, нужно мазохисту, а лишь то, что идет за ним – оргазм. Без последнего страдание не только становится излишним, но и вызывает страх и отвращение. Так же, как у собак И. П. Павлова условно-рефлекторная связь между болью и слюноотделением постепенно угасала при неподкреплении, так и мазохистические наклонности могут значительно ослабеть, если не будут подкрепляться сексуальным возбуждением. В качестве иллюстрации Вильгельм Райх приводит случай из собственной практики:

«В 1928 году я лечил совершенно измученного человека, страдавшего извращенным мазохизмом. Его жалобы и стремление быть избитым заглушали всякую попытку достичь результата. После нескольких месяцев работы мое терпение иссякло. Когда он вновь потребовал, чтобы я побил его, я спросил, что он скажет, если я удовлетворю его желание. Он просиял от счастья, и тогда я взял линейку и пару раз сильно ударил его по заду. Он громко закричал, но отнюдь не от удовольствия, и с тех пор я ничего более не слышал о его такого рода желаниях. Остались одни жалобы и упреки. Мои коллеги пришли бы в ужас, узнай они об этом. Я же, анализируя этот случай, внезапно понял, что, вопреки утверждениям, боль и неприятные ощущения вовсе не являются побудительными целями мазохистов.

Мазохист, как и любой смертный, ощущает боль, если его бьют, и ему это неприятно. Остается вопрос: если мазохист не стремится к неприятному ощущению, если он переживает его, не испытывая удовольствия, то почему ему все же не терпится подвергнуться истязаниям? После долгих раздумий я понял, что в основе этого извращенного поведения лежит фантастическое представление. Мазохист фантазирует, что его мучают, чтобы «лопнуть». Он надеется только таким образом достичь разрядки.

Мазохистские жалобы оказались выражением неразрешимого и мучительного внутреннего напряжения. Они представляют собой открытые или замаскированные жалобные просьбы об избавлении от напряжения, порожденного сексуальным влечением. Поскольку способность к самостоятельному активному достижению удовлетворения блокирована страхом перед удовольствием, постольку мазохисты ожидают оргастического разрешения все-таки как избавления, которое последует извне от кого-то другого. Желанию «лопнуть», разрядиться противостоит глубокий страх перед такой возможностью».

Другие ученые по-своему трактовали корни и причины мазохизма, в частности Уолтрауд Айерлэнд в книге «Миф о порождении любви» связывал это явление с развитием христианских представлений о готовности к страданию, как высшей добродетели:»… Эта мысль выражена еще в одном изречении из «Евангелия от Матфея»: «Любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас». Новое вероучение считало способность платить добром за зло признаком истинного христианина и призывало разорвать порочный круг мести, соединив любовь со страданием и прощением. На протяжении веков эта идея привлекала внимание христианских писателей, пытавшихся разгадать ее значение и смысл. Эту же идею подчеркивал Кьеркегор, писавший, что «совершенная любовь – это любовь к тем, кто приносит нам несчастье». Американский писатель Готорн выразил собственное понимание этой идеи следующим образом: «Человек не должен отрекаться даже от самых грешных людей».

Проповедуя пылкую, страстную любовь, христианство отделило ее от секса. Христианство с его неприятием чувственности подчеркивало неправедный, преступный характер многих видов поведения, которые без особых сложностей осуществлялись в античном мире. Оно запретило получать удовольствие от секса, любви и брака как таковых, осудив проституцию, супружескую измену и гомосексуализм. В то же время оно затруднило возможность получения одновременного удовольствия от любви и брака, поскольку, как указывал апостол Павел в «Послании к Галатам», «плоть желает противного духу, а дух – противного плоти». Обет безбрачия и девственность прославлялись в качестве высочайших идеалов, а мужчин и женщин поощряли к сожительству в духовном браке. Как ни странно, неприятие секса в христианстве привело к противоположному результату, придав любви и сексу такую ценность, какой они никогда прежде не имели. Как отмечал Фрейд, «легко доказать, что психическая значимость эротических потребностей снижается, как только упрощается возможность их удовлетворения. Для усиления либидо необходимо появление препятствия… В связи с этим можно утверждать, что аскетическое течение в христианстве придало любви такую психическую значимость, какой она никогда не обладала для древних язычников».

Люблю, когда на женщине шикарное нижнее белье. Очень раздражает.

Николай, Ставропольский край. (Из письма в «Спид-инфо»)

Фетишизмом называют форму перверсии, при которой половое возбуждение возникает и удовлетворяется лишь при наличии неадекватного физического раздражителя – фетиша. В качестве фетиша чаще всего выступают неодушевленные предметы – дамское белье, туфли, носовые платки, волосы, обязательно бывшие в употреблении лицом противоположного пола. Отсюда возникает стремление похитить эти предметы, например украсть из магазина туфли сразу после того, как их примерила понравившаяся женщина. Фетиш является как бы символом лица, которому оно принадлежит. Эти предметы обычно прикладываются к половым органам или созерцаются при мастурбации. Фетишем также может стать определенный запах (например духи), звук (тембр голоса) или части тела (рука, нога, ягодицы). Фетишизм встречается чаще всего у мужчин и редко – у женщин.

У последних он может принимать крайне экстравагантные формы, о чем может свидетельствовать следующий случай. Когда после 20 лет замужества муж сообщил американке Мери Хоукер, что любит другую и намерен с ней развестись, Мери ничего не оставалось, как отравить его. Но жизнь без него не имела смысла, поэтому, положив труп в морозилку, Мери занялась изучением науки изготовления чучел. Эксперимент удался на славу: чучело Эммануэля выглядело как живое. В течение 5 лет, когда полиция сбилась с ног, разыскивая пропавшего мужа, Мери проводила большую часть времени с ним в подвале дома. Когда тайна раскрылась, тюремное заключение несчастной женщине пришлось заменить психиатрической лечебницей».

К фетишизму примыкает пигмалионизм – возникновение полового возбуждения при рассматривании статуй, картин с изображением обнаженных тел, порнографических материалов.

Эрик Берн писал о фетишизме: «Фетишизм – особый род «заведенности», когда мужчина млеет от определенной части женского тела или чего-то, что ей принадлежит: волос или шарфа, рук или перчаток, ног или туфельки. Некоторые утверждают, что эти части тела или связанные с женщиной предметы являются «символическим замещением любимого человека»; более вероятно, что это импритинги раннего детства, возникшие благодаря событиям, происходившим в подходящий момент и в подходящих обстоятельствах, чтобы создать постоянное замыкание. Фетишизм очень трудно лечить, отчасти потому, что мало кто из фетишистов хочет вылечиться. Многие из них получают такое же возбуждение и наслаждение от вида, прикосновения или запаха своего фетиша, как наркоман от своего героина. Перспектива отказаться от этого трепета ради обыкновенной страсти малопривлекательна для них, если только их фетиш не настолько недосягаем, что приносит им серьезное беспокойство.