Но получается, что геологическое время течет в разных местах с разной скоростью. За единицу астрономического времени проходит разное количество событий одного и того же масштаба. За тысячу лет Нева вгрызется в грунт, намоет террасы, отложит остров небольших размеров, срежет острые выступы скал на дне. А в глуши лесов сосновых за ту же тысячу лет не изменится решительно ничего.

В мозаичном ландшафте за единицу времени (год, десять лет, столетие…) происходит больше событий, чем в однородном. Даже событий, связанных с бытием неживой природы. Перепады давления способствуют ветрам; перепады высот делают быстрыми реки; сложный рельеф создает сложные же и необычные природные явления (те же разливы Невы). Эти явления вариабельны, не всегда полностью повторяются и не всегда позволяют использовать нажитый опыт. Усвоенное, заученное предками «вдруг» утрачивает смысл, и приходится учиться снова. Триста лет ушло у русских людей для четкого усвоения: раз в сто лет разливы Невы — катастрофичны!

То же самое можно сказать и об эволюционном времени: животный мир мозаичных территорий разнообразнее и способен изменяться быстрее, чем в местах однообразных.[85]Образование новых видов идет не где попало, а в сравнительно небольших точках пространства, и притом в ландшафтах контрастных, мозаичных и емких.[86]

Макроэволюция, то есть возникновение родов, семейств и отрядов животных, тоже происходит на небольших по размерам территориях.[87]

Это же касается и исторического времени, о чем писали многие. В том числе и автор книги.[88]

В маленькой и дикой деревушке за единицу времени произойдет больше событий, состоится больше перемен, чем у первобытного племени, бродящего по бескрайним лесам.

Но житель даже маленького города умрет от скуки в деревне: скучно, мало событий. «Некуда выйти» и «не с кем поговорить».

Вопрос — почему в емких мозаичных и контрастных ландшафтах время протекает быстрее?

Два слова о ландшафтной оболочке Земли

…А почему вообще происходят любые события? В том числе геологические события?

Все геологические биогенетические (эволюционные), энергетические, исторические, информационные и прочие события протекают в ландшафтной оболочке Земли. Ландшафтная оболочка — это само по себе пространственно-временная структура, в которой и протекают важнейшие процессы, определяющие само состояние Земного шара в целом.

Причин, по которым эти процессы происходят, две: во-первых, это энергия Солнца, которая достигает поверхности Земли. Во-вторых, это гетерогенность земной поверхности. По этим двум причинам двигается атмосфера и гидросфера Земли.

Твердая оболочка Земного шара (литосфера) везде неровная — то поднимается, то опускается. Разные ее участки подставлены к солнышку разными сторонами. Разные участки поверхности Земли по-разному и в разное время нагреваются и остывают. Будь это иначе — не было бы и движения воздушных и водных масс. В абсолютно одинаковой (гомогенной) среде невозможны ни ветры, ни морские течения, ни круговорот воды (и каких-либо других элементов). Земной шар с одинаковой поверхностью и с одинаковым нагревом всех частей этой поверхности был бы совершенно безжизненным.

Получается, что неодинаковость, разнообразие — это фундаментальная причина подвижности ландшафтной оболочки — т. е. пространственно-временной структуры, вмещающей, среди прочего, и человека, его общество, построенные им города и преобразованные им ландшафты.

Территории ландшафтной оболочки не одинаковы по скорости протекания времени и интенсивности протекания каких-либо процессов. Чем разнообразнее среда, чем выше ее гетерогенность, т. е. чем она контрастнее и мозаичнее, тем плотнее пространственно-временные характеристики этой среды. Тем интенсивнее идут все геологические, биологические, энергетические, исторические, информационные процессы. То есть пространственно-временная структура разных участков (территорий и акваторий) ландшафтной оболочки различна.

Время в Петербурге

Что же сказать о Петербурге? Очевидно, что тут на очень небольшом пространстве время уплотняется. Мало того что громадный город, в котором все по неизбежности кипит, так еще город очень емкий, контрастный, мозаичный. Город, в котором все время что-то происходит, изменяется, течет, появляется и исчезает.

Назовем это понятие удачным термином П. Н. Савицкого — «месторазвитие», подобно аналогичному «месторождение».

Л. Н. Гумилев

Петербург отбирает

Не всем людям так уж нравится обитать в мозаичном, емком урочище, где постоянно что-то происходит, двигается, развивается. Это неудобно, это заставляет напрягаться, думать, совершать какие-то действия — гораздо чаще и больше, чем хотелось бы очень многим.

Поселившись в Петербурге, человек обречен жить одновременно во множестве разных ландшафтов. В одном однородном ландшафте или в наборе более похожих друг на друга ландшафтов жить спокойнее. На человека тогда оказываются более однонаправленные, а потому и более понятные воздействия. Такие влияния легче «просчитать». Нужно затрачивать меньше внимания, меньше усилий на понимание происходящего вокруг, совершать менее разнообразные поступки.

Для жизни в однородном ландшафте даже количество информации, которой должен владеть человек, меньше, а язык проще. Живя в просто устроенном городке посреди леса или на берегу степной речки, приходится учитывать один тип рельефа, один климат, один набор животных и растений. Еще хорошо, если городок населяют люди одного народа — тогда и различия между народами принимать во внимание не обязательно.

Чем мозаичнее ландшафт — тем больше факторов приходится учитывать. Чем более емкий ландшафт — тем интенсивнее, напряженнее в нем жизнь, Правда, тем больше и возможностей. Сказывается хорошо знакомый биологам «эффект краевых границ», — возможность использовать свойства разных территорий. «Использовать» — для человека не обязательно значит «кормиться»; это может значить и нечто иное: возможность познавать, учиться, развиваться.

В Петербурге соединяется множество мест, в каждом из которых человек чувствует себя по-разному. Разные фации и тем более уникальные урочища влияют на него каждое по-своему. В Петербурге живет немало людей, для которых основным местообитанием становится один из уголков города или определенный набор «своих» мест; а в других они стараются не бывать — им если и неплохо в этих местах, то ничто в них и не влечет.