Ёж до воды

наконец-то добрел.

Добрый медведь

вступил в разговор.

Берсерк разжег

мохнорылое бешенство.

Что там бубнил

волосатый тупица?

Погибла капуста

без долгих раздумий.

Все ж захворал

дивовидный козел.

На встречную девушку

пялился Локи

Мохноногий.

— Асы, дались же вам мои ноги! — вскричал Локи. — Да, мохнатые, что есть, то есть. И не только ноги, кстати. Но волосатым тупицей я никогда не был. Неужели я мог такое написать о себе!

— Так не читай того, что тебе неприятно, — посоветовал Бьярки.

— Нельзя, — посетовал Локи. — Одно пропустишь, потом другое, а так недолго и Веление профукать.

Воин могучий

на меч, как на вертел,

Юнца безоружного

вздел в одночасье.

Меч был готов

от начала пути.

Отрок бесстыдный

смотрел на огонь,

Конунг задумался

и огорчился.

Нежданно-негаданно

с Хульдой известной

Заговорила

колдунья беспечная.

Впрочем, кручина

все ж не развеялась,

Хотя возражала

пустая башка.

Ёрунд, сын Ёкуля,

долго не думая,

Речи повел о цене.

— Тут какая-то путаница, — сказал Бьярки. — Это больше смахивает на Эйстейна Носатого. Уж кто-кто, а Носатый обожает торговаться по мелочам!

— Будь то Ёрунд или Эйстейн, не лучшее он выбрал время для торговли, — промолвил Локи. — Если он сдуру захочет потребовать плату с ирландцев, то не только огорчит Вальдимара конунга, а и убедится в постоянной готовности его меча огорчить всякого, кто придется тому не по нраву.

— Но это несправедливо, — сказал Бьярки. — Мир так устроен, что за все приходится платить, нравится это кому-то или нет.

— А кто говорит о справедливости? — удивился Локи. — Оружие — такая монета, которую не стоит принимать в уплату даже за самый ценный товар.

Бородатый ёж

иногда брал чистый нож.

Светлый козел

хватал каждый корень.

Воздух звал тролля

движеньем пронизанный.

Вода с хладной радостью

лишила обуви.

Пелена с щедростью

насытила викинга.

Заспанный Один,

грустя, улыбался

Мертвецу, что его

поразил воображенье.

А Скади-Лыжница

высоковыйная

Оправдала с готовностью

задницу.

— Вот только чью именно? — спросил Бьярки. — Свою или чужую?

— Об этом тебе лучше спросить ее, — сказал Локи. — Только не жди вежливого ответа. Особенно если в ее постели снова, как в прежние времена, окажется Один. Такой уж у него обычай спросонья: вначале убить, а после грустить о содеянном. Веришь ли, эта парочка сходится и расходится так часто, что за ними и не уследишь. Для меня всегда высшей доблестью улучить момент и вклиниться в промежутки между их союзами, чтобы... впрочем, этого тебе уж точно не понять.

Жена золотая

вразумила баранину,

Муж веселил

серьезную девушку.

Пьяница вверил

судьбу опрометчиво

Лошади свежей,

с песчаною гривой.

К месту охота

нагрянула дикая.

Брага повсюду

нашла себе выход.

Герой был дурацкий,

по мнению Бьярки.

Мелкая рыба

неведомым способом

От сна пробудила

молчаливого недруга.

И зашептала

в соломе янтарной

Задница.

— Ну вот, снова задница, — сказал Бьярки. — Не слишком ли часто?

— Не думаю, — возразил Локи. — Я люблю про задницы.

Магический сыр

был силен против воли.

Чертоги объяли

похмельного бонда,

Раб разметал

перед свиньями бисер,

Не в добрый час

постучался он в двери.

Тролль придержал

долгожданную кадку.

Толк в рунах знавший

козел, поразмыслив,

Все ж разыскал

позабытую пятницу.

Впрочем, корова