Здесь Королев обрадовался и тут же начал наигрывать «А не спеть ли мне песню». Элька отвлеклась от сборников и стала тихо подпевать им. Под конец песни она уже не замечала, что поет в полный голос.

– Слушай, Элька! – встрепенулась Даша и села на диване. – Давай-ка, спой Happy new year. Это песня специально для тебя. – Включила «минусовку», подула в микрофон и протянула Эльке, так и сидевшей недовольно на полу.

Неохотно заглядывая в помятую бумажку со словами, Элька спела первый куплет. Королев обнимал гитару и восхищенно смотрел на Эльку, будто желая скорее узнать, как она споет следующую ноту. В припеве Маришка и Даша осторожно начали подпевать.

Дашка ни разу не перебивала, не махала руками, как она обычно делала, когда Королев фальшивил, – она только одобряюще кивала головой, глядя в глаза подругам.

– Молодец, – шепотом сказала Дашка и обняла Эльку.

Королев сидел в кресле с голыми ногами в семейниках, лениво напевал «Лирику» «Сектора Газа» и жаловался друзьям на свои коленки.

– Коленки у меня что-то волосатые… – говорил он. – Когда играю в футбол, они лысеют, а когда долго не играю, опять становятся волосатыми.

До песен ему, как и Эльке, не было никакого дела. Мне казалось, я читаю их мысли. Они мечтали поскорее отделаться от всего этого. Мечтали, чтобы мы скорее разошлись по домам и они смогли остаться только вдвоем.

Пришла эсэмэска от Тани.

Таня

«Масеныш, ты почему мне не отвечаешь? (((Ты гдеее?»

Эля сидела на коленях у Королева и нежно терлась носом о его лоб. По моему затылку пробежала стая противных мурашек. Это не те мурашки, которые бегут по телу, когда ты первый раз прикасаешься к любимой девушке. Эти мурашки появляются, когда ты видишь, что твою девочку обнимает другой, и ты ничего не можешь исправить.

В ванильных группах «Вконтакте», которые читает Таня, часто пишут – если девушка не может полюбить парня, то в этом только он и виноват.

Какой же бред все-таки.

Пока я шел домой, от Тани пришло еще одно сообщение.

Таня

«Мась, а где мы будем Новый год встречать?»

Иногда мне кажется, я начинаю понимать, почему ванильные девушки часто влюблены безответно. Если я сейчас брошу ее, Таня пойдет на кухню, нальет себе кофе без сахара, запрется в комнате, сядет на подоконник и выкурит, не затягиваясь, свою первую в жизни сигарету.

В четыре часа дня на школьном дворе ни души. Это потому, что сегодня пятница и все уже разбрелись по своим компаниям, чтобы традиционно отпраздновать конец недели. Я уже пять минут топтала снег у школьного крыльца, бесцельно разглядывая собственные следы, и ждала, пока Нинка и Настя накрасятся и оденутся. К шести нужно успеть в «Крейзи Дейзи».

Скрипнула дверь, и на улицу вышли трое малолеток. Наверное, четвертый или пятый класс. Мальчик и две девчонки. Девочки были обычными, укутанные в теплые пуховики и бесформенные шапки. Мне почему-то всегда немного жалко девочек в таком возрасте. Страшненькие почти все, прыщи, фигуры нет, да и одежда обычно – отстой полный. Мне повезло, в десять лет я была красивой, и грудь у меня выросла раньше всех.

В общем, девочки были обычными. А парень был хорошеньким. Даже очень. Та, что повыше, все время что-то шептала той, что пониже, и толкала ее в сторону мальчика. Он равнодушно водил по снегу носком ботинка и не смотрел на девочек.

– Ну, давай! Скажи-и-и! Скажи-и-и ему! – снова толкает ее к мальчику. Девочка поправляет шапку и нерешительно подходит к нему.

– Ди-и-им.

– Что? – отозвался мальчик.

– Дим, а я тебя люблю, – сказала девочка.

– А я тоже тебя люблю. – По школькой лестнице уже спускалась наша физручка. Спустилась и ушла, будто так все и должно быть. Вот это эпик фейл. Неловкий момент – как он есть.

– Дим, пойдем погуляем… – тихо продолжила девочка.

– Да, Дим, пойдем, – поддержала вторая.

– Отстаньте от меня. Чего вы пристали!

Стеснительная обычная девочка не нравилась красивому мальчику. Я это просто знала. Для этого не нужно смотреть ей на ладонь и долго изучать линии. Мальчик одиннадцати лет пускал слюни на аппетитную одноклассницу – на ту, какой я была почти шесть лет назад. Впрочем, как и большинство его одноклассников, и не только. Ей же они – до фонаря, хотя и приятно до безумия – быть объектом всеобщего внимания.

Первый раз я пришла в «Крейзи Дейзи» год назад, когда Настя еще встречалась с Алишером. Мы ходили туда вчетвером – Настя с ним, и мы с Нинкой. Было весело.

Мы сразу устроились за небольшим столом в виде железной бочки. Говорить было сложно из-за громкой музыки. Еще сложнее было слушать собеседника. Но у нас получалось, хоть и с трудом.

– Где будем Новый год встречать? – спросила Настя.

– Миша всех зовет к себе на дачу, – ответила я. – Это недалеко, в Подмосковье.

– И что, хорошая дача? – не доверяла Нинка. – Что там есть?

– Два этажа, – задумалась я. – Нет, два с половиной даже. Настольный теннис, бильярд, бассейн, сауна, мангал на участке и еще пенопластовая собака в траве у забора. Ну, и все удобства. Ванная, душ, диваны, кровати – места всем хватит, да и вряд ли мы все одновременно заляжем спать. Кстати, девчонки, есть три двуспальные кровати… Такие мягкие, просторные.

– А бассейн-то какой? Большой? Глубокий?

– Да нет, Михе по грудь, но поплавать можно. Главное, не нырять с разбегу.

– А сауна? – интересовалась Нина.

– Маленькая такая, уютная. Человека три поместится. Может, и четыре, если девочки.

– А кто там будет? – спросила Настя.

– Его подруги и друзья будут, человек пятнадцать где-то.

– Что, поедем? – задумалась Нина, глядя на Настю.

– Поедем, – пожала плечами Настя. – Чего дома сидеть.

– Ой, смотрите, кто идет! – кривляясь, протянула Нина и кивнула вперед. – Ванильное чудо.

– Приветики! – радостно поздоровалась девочка.

– Привет, Тань, – хором сказали мы с Настей. – Как дела?

– Отличненько, – улыбалась она. – Я здесь с подругами, – многозначительная пауза. – И с парнем!

Тане – пятнадцать лет. До сих пор не могу понять, как ее сюда пускают. Она обожает сериал «Сплетница» и знает трилогию «Сумерки» наизусть. Еще у нее очень большая грудь, которой она гордится. Если ты общаешься с Таней и у тебя вдруг заканчиваются темы для разговора, то всегда можно поговорить о груди, потому что об этом Таня может говорить бесконечно.

Еще она хорошенькая до невозможности – этого не отнять. Как сотни смуглых, небрежно лохматых девочек с фотографий из ванильных групп, под которыми обычно пишут что-то вроде «если люблю, то по-настоящему… Если помню, то вечно… Если прощаюсь, то навсегда…». Или: «Хорошей девочкой я уже была… Мне не понравилось…» Или: «Все парни думают что они сильнее девушек, но для каждого найдется та, которая заставить его страдать одним взглядом!»