Эти мысли пронеслись в Лолиной голове в долю секунды, за то время, пока противно пищащая и бешено выдирающаяся мышь приблизилась к ее лицу.

– Уберите ее! – взвизгнула Лола, едва не оглушив своего мучителя. – Уберите ее скорее, я все скажу!

– Вот и умница! – Николай Ардальонович выпрямился и передал мышку своему молчаливому подручному. – Леша, подержи пока инвентарь, может быть, он нам еще понадобится!

– Итак, – старик снова склонился над Лолой. – Я вас слушаю. И не советую играть со мной в кошки-мышки…

– Пожалуйста, не употребляйте это слово, – прошептала Лола. – А то я потеряю сознание…

– Какое слово? – удивленно переспросил старик.

– Ну вот, вы сейчас сказали… кошки, а потом… название этого ужасного животного…

– Ну надо же! – Николай Ардальонович рассмеялся. – Вы даже более чувствительны, чем большинство женщин! Ну это даже к лучшему!

– Спрашивайте, – Лола решительно тряхнула головой, – что вас интересует?

– Письмо! Вы прекрасно знаете, что меня интересует письмо! Ведь вы только из-за него устроились работать в фирму?

– Да, – Лола кивнула и опустила глаза, как школьница, признавшаяся, что курила в туалете.

– Вы его подменили? – продолжил старик.

– Да, – повторила Лола и еще ниже опустила голову.

– Я не буду спрашивать, как вам это удалось, – проговорил мужчина. – В конце концов, это уже не важно. Меня гораздо больше интересует, что в нем было написано до того, как вы… потрудились.

– Я уже плохо помню… – едва слышно проговорила Лола. – Кажется, что-то про какую-то Лену…

– Не придуривайтесь! – зашипел старик. – Вы прекрасно знаете, что такое «Лена»! Нечего разыгрывать из себя идиотку! Что там было написано относительно срока, когда эта самая «Лена» прибывает?

– Кажется, в четверг… – неуверенно протянула Лола. – А может быть, в среду… или в пятницу…

– Прекратите надо мной издеваться! – Николай Ардальонович побагровел. – Говорите немедленно!

– Я… не могу… у меня что-то с памятью… – Лола начала всхлипывать, – он… то есть она… очень действует мне на нервы! – и она покосилась на мышь, дергающуюся в руках у шофера.

– Ладно, – старик скрипнул зубами, но тем не менее повернулся к своему подручному и распорядился: – Верни инвентарь на место!

Молчаливый мужчина осторожно подхватил мышку и выпустил ее обратно в клетку. Родственники и знакомые немедленно окружили вернувшегося домой грызуна и принялись обнюхивать его, видимо, расспрашивая о том, где он успел побывать и что видел в пути.

– Ну и как, надеюсь, ваша память заработала лучше? – осведомился Николай Ардальонович.

– Да, – проговорила Лола, облизнув пересохшие губы, – Только дайте мне еще попить, а то я совсем не могу говорить…

– Пока вы только и делаете, что разговариваете! – рявкнул старик. – Точнее, заговариваете мне зубы! Имейте в виду – мое терпение не безгранично! Говорите немедленно, когда прибывает «Лена»?

– Во вторник… – призналась девушка и зажмурилась, ожидая, что ее немедленно поразит удар грома.

Конечно, ничего подобного не произошло – наверное, только потому, что они находились в подвале, куда молнии очень трудно попасть.

– Вы уверены? – переспросил Николай Ардальонович. – Или продолжаете играть со мной в опасные игры?

– Уверена, – страшным шепотом подтвердила Лола. – Там было написано, что она прибывает во вторник, то есть завтра!

– Ну что ж, если выяснится, что вы меня обманули… я вам не позавидую! – старик многообещающе покосился на клетки с тысячами мышей.

– Так что же – я до завтрашнего дня буду находиться здесь? – с ужасом проговорила Лола.

– А что же вы думали – я поверю вам на слово и немедленно отпущу? Как говорят – прямо из зала суда?

Вдруг Николай Ардальонович поднял голову и насторожился.

– Леша, – недовольным голосом окликнул он своего подручного, – пойди-ка, проверь, у нас, кажется, гости…

Как Леня и ожидал, Саламатинская улица была застроена мрачными железобетонными производственными корпусами, выстроенными в шестидесятых-семидесятых годах двадцатого века в стиле тоскливого конструктивизма. Большинство этих корпусов производили совершенно заброшенный вид. Дом номер четыре отличался от остальных тем, что возле него стояли припаркованные машины, а на стене здания красовались вывески нескольких коммерческих фирм, должно быть, арендующих здесь дешевые офисы.

Среди этих табличек Маркиз нашел и знакомый по телефонному справочнику значок – жизнерадостная усатая мышь на фоне круглой головки сыра. Под этим значком красовалась яркая надпись «Мультимаус».

– С таким названием, – сказал Леня, обращаясь к Пу И, – им нужно мультфильмы снимать! Они бы перегнали студию «Уолт Дисней»!

Леня остановил машину возле заржавленных металлических ворот и требовательно посигналил.

Рядом с воротами открылась узенькая калиточка, из нее выглянула мрачная тетка в форме вневедомственной охраны. Казалось, ничего не изменилось за последние двадцать лет – те же самые ворота, та же вахтерша, что в восьмидесятом году, тот же злобный окрик:

– Чего сигналишь? Пропуск!

– Девушка, – попробовал Леня польстить вахтерше. – Что же вы такая неласковая?

Это было то же самое, что пытаться расположить к себе сами железные ворота или кирпичную стенку. Тетка еще мрачнее уставилась на Леню и гаркнула:

– Какая я тебе девушка! Пропуск давай!

– Нашла чем гордиться… – пробормотал Леня себе под нос и достал удостоверение инспектора пожарного надзора.

– Поступил сигнал о нарушении требований пожарной безопасности в помещении фирмы «Мультимаус», – доверительно, как своей коллеге, сообщил он угрюмой привратнице. – Это тут?

– Тут, тут, – подтвердила она, и в ее маленьких глазках впервые мелькнуло что-то похожее на улыбку. Должно быть, ее порадовало, что у кого-то сейчас будут неприятности.

– Поезжай во двор и сразу налево, – сообщила она, включая рубильник.

Ворота медленно разъехались, и Леня въехал во двор.

Он остановился перед металлической дверью, выбрался из машины и велел Пу И сидеть в ней и не пускать посторонних. Песик обиделся – он рассчитывал принять участие во всей спасательной экспедиции, но Леня был настроен очень серьезно и никакие возражения не принимал.

– Ты уж извини, приятель, – твердо сказал он, – но там мне недосуг будет еще и за тобой присматривать. Ты молодец, и так очень мне помог, когда нашел кусочек от Лолиной сумки.

Пу И согласился с его доводами, но так душераздирающе вздохнул, что Леня чуть было не дал слабину, но вовремя одумался.

Подойдя к двери, Леня огляделся по сторонам.