Третий самец принадлежал к виду так называемых райских птиц апода[109]. Ростом он значительно превышал соперников Уселся на нижней ветви дерева, вблизи взъерошенных гордецов-соперников и, словно намереваясь броситься на них, поднял вверх растущие у него с боков кисти длинных, нежных желтовато-белых перьев, которые как пелериной закрывали ему спину. Желтое пятно на голове, зеленое блестящее горлышко, коричневые крылья, спина и грудка, дополняли его свадебный наряд.

В немом восхищении Томек наблюдал за красивыми птицами. Не удивительно, что о них люди создали столько романтических легенд. Томек даже забыл об осторожности, он все ближе и ближе подходил к токующим самцам. А они, словно зная о восхищении, охватившем юношу, продолжали токовать, как ни в чем не бывало, позволяя без помех любоваться собой. Птицы то и дело поднимались в воздух, садились на нижние суки, поворачивались к Томеку то боками, то хвостами, простирали крылья, пыжились и только их неприятные голоса нарушали гармоническую картину.

Томек прямо-таки не верил собственным глазам. У него не было сомнений. Райские птицы прекрасно знали о том, что за ними наблюдают люди, во всяком случае, заметили их. Но продолжали хвастаться своим великолепием. В конце концов, жировавшие неподалеку самки обратили внимание на серенады своих женихов. Три из них, трепеща крыльями, уселись на ветвях соседнего дерева; перекосив головы, они стали следить за поведением самцов, словно за актерами, играющими на сцене.

Вильмовский опять коснулся сына рукой. Вздрогнув от неожиданности, Томек взглянул на отца. А тот взглядом показал ему на малокалибровку. На мгновение Томеку стало жаль великолепных птиц, которых приходилось лишить жизни в таких обстоятельствах. Но он понимал, что нельзя терять времени. Птицы в любой момент могли улететь. Солнце поднялось и стало довольно сильно припекать. Томек тихо вздохнул, оперся левым боком о ствол дерева и медленно поднес к плечу винтовку. В этот момент большая райская птица пронзительно крикнула. Томек увидел открытую грудь птицы. Уверенно нажал курок Самец затрепетал крыльями, почти коснулся брюхом ветки, на которой сидел и бессильно свалился на мягкий мох у подножия дерева.

Остальные самцы не обратили никакого внимания на тихий звук выстрела и на внезапное исчезновение соперника. Они продолжали пыжиться друг перед другом, что позволило Томеку перестрелять их одного за другим. Самки тоже не чувствовали опасности. Они подлетели к женихам, удивляясь их внезапному падению. Только когда Томек подстрелил одну из них, сорвались с места, пытаясь улететь, но Вильмовский выстрелил сразу из обоих стволов, положив их на месте.

– Великолепная охота! – воскликнул Вильмовский. – В одной засаде сразу три пары.

– Вот повезло нам, папа! – радовался Томек, не подозревая того, что только громкий звук выстрела из ружья спас жизнь, по крайней мере, одному их них.

Занятые охотой отец и сын Вильмовские не видели, что за ними уже длительное время наблюдает, притаившийся в кустах неизвестный туземец. Это был молодой воин племени таваде, проводивший разведку на землях мафулу. Его нагое, коричневое тело было раскрашено черными и белыми полосами. Красно-желтые круги вокруг черных, как уголь, глаз и кость казуара, продетая через ноздри, придавали его лицу выражение жестокости и дикости.

Разведчик таваде впервые в жизни увидел неизвестных ему белых людей. Сначала он испугался, приняв их за духов, но вскоре любопытство преодолело страх. Таваде с дрожью в сердце наблюдал за колдовством белых, которые из длинных палок на расстоянии убивали райских птиц. Видимо, неизвестные белые существа хотели украсить головы перьями собственноручно убитых птиц, чтобы отводить от себя стрелы и копья врагов.

Когда один из белых духов поднял странную, тихо гремящую палку, от чего великолепная птица повалилась на землю, молодой таваде побледнел от ужаса! Потом он наблюдал, как гибли другие птицы. По извечному закону племени таваде, убивать райских птиц имели право только великие вожди. Поэтому разведчик, возмущенный до глубины души, положил стрелу на тетиву лука и прицелился в белое привидение, нарушившее племенные законы. Как вдруг второе привидение подняло свою палку. Ужасный гром, вид падающих двух птиц сразу, вконец поразили молодого воина. Разве мог он поднимать руку на столь могущественных духов?

Воин осторожно спустил тетиву и снял стрелу. Он знал, что никому не дано убить духа...

Неизвестные существа скоро ушли, взяв с собою мертвых птиц. Они оставили в лесу только шалаш на ветвях дерева. Таваде был убежден, что в лесу есть еще и другие белые духи. Он без оглядки бросился по направлению к пограничной реке. Он первый принес в свою деревушку весть о появлении в их краях могущественных белых духов.

* * *

Благополучное возвращение Вильмовских с охоты, продолжавшейся несколько дней, вызвало среди обитателей лагеря понятную радость. Друзья обступили охотников со всех сторон, искренне поздравляя с успехом. Три пары райских птиц – великолепная добыча! Томек радостно прижал Салли к своей груди и, не выпуская ее рук из своих, удовлетворенно выслушал похвалы. Он любил, когда его хвалили за меткость стрельбы.

– Ну, ну, славно вы отличились! – зычно гремел Новицкий. – Однако хорошо, что вы уже вернулись! Мы стали беспокоиться...

– В особенности одна дама никак не могла дождаться вашего возвращения, – весело добавил Збышек.

– Кого же из нас она ждала с таким нетерпением? – пошутил Вильмовский.

– И вас, и Томека – не теряя самообладания ответила Салли.

– Не думайте только, что она тосковала по таким чучелам! Вы обросли бородами, как пираты, – подшучивал Новицкий. – Просто она хотела как можно скорее похвастаться своей крысой!

– Томми, не верь коварному капитану! – возразила Салли. – Мне, конечно, интересно, обрадуетесь ли вы моей находке, но я в самом деле тосковала по вас!

– Не дуйся на меня, красавица, – весело ответил Новицкий. – Я начал об этом, чтобы они, наконец, обратили внимание на тебя!

– Салли, о какой крысе говорит капитан? – заинтересовался Томек.

– Миссис Салли тоже сопутствовала удача на охоте, – вмешался Бентли. – Эта крыса и в самом деле весьма редкий экземпляр, мой друг!

– О, если так, то надо на нее посмотреть, – сказал Вильмовский. – Где же вы держите эту крысу?

– В нашей лаборатории, – ответила Салли. – Капитан уже почти закончил препарирование шкуры.

Походная «лаборатория» находилась в палатке из противомоскитной сетки, в которой можно было работать и по вечерам, при свете керосиновой лампы. Охотники направились туда веселой толпой. Внутрь палатки вошли только Вильмовские и Салли. На подручном столе, сделанном из досок деревянного ящика, лежала натянутая шкура животного, хвост которого был покрыт чешуей.