она согласилась помогать и действительно хорошо помогала. Они даже выработали между собой специальный код: «Мы всегда называли Израиль Швейцарией, а израильскую разведку — "дядей Отто"».

Не правда ли, история со столь поздней горячей любовью и беззаветной преданностью друг другу и смертельно опасному делу кажется несколько неестественной? Но во всяком случае Лотцы работали хорошо. На своем ранчо, расположенном неподалеку от египетской ракетной базы, они вели наблюдение за бывшими нацистами и немецкими учеными, помогавшими Египту в создании современного оружия. Лотц также принимал участие в ставшей печально известной кампании Харела против немецких ученых в Египте. Именно он сообщил их адреса в тель-авивскую штаб-квартиру «Моссада» и направил немцам несколько анонимных писем с угрозами и требованием прекратить работу по ракетной программе. Лотц также хранил у себя взрывчатые вещества, которые, судя по всему, предназначались для использования против немецких ракетчиков.

Следует признать, что опасения руководителей Израиля и особенно тогдашнего шефа «Моссада» И.Харела относительно деятельности немецких ученых в Египте были совсем небезосновательны. Во второй половине пятидесятых Насер и египетская верхушка поняли, что делать ставку только на импорт оружия неправильно — в том числе и из экономических соображений[29]. К тому времени и относится решение египтян привлечь немецких ученых и инженеров для разработки и налаживания производства собственного оружия, прежде всего ракетного. Для привлеченных специалистов была установлена высокая оплата в валюте, которая к тому же не облагалась налогами, были предусмотрены еще различные льготы. Несколько видных ученых — в их числе знаменитый авиаконструктор Вилли Мессершмитт, бывший ведущий конструктор фирмы «Юнкере» профессор Александер Бранднер, ракетчики из Пенемюнде Эуген Зингер и Вольфганг Пильц, равно как несколько десятков менее известных ученых и инженеров, осуществили разработку нескольких типов сверхзвуковых самолетов для египетских ВВС, а также баллистических ракет «земля-земля», в том числе ракеты «Аль-Кафир», способной нести боеголовку весом в тонну. Все это более чем ясно объясняет «нацеленность» израильских спецслужб и их отдельных агентов на противодействие деятельности немецких ученых и наци в Египте. «Война» против немецких ученых, которые были наняты Египтом для проведения разработок в военной области, прежде всего в ракетостроении, реально обернулась самым серьезным ударом по «Моссаду» и лично по И. Харелу.

Конечно, среди этих немецких ученых и инженеров было достаточно много оружейников Третьего Рейха — но в Нюрнберге достаточно четко провели различие между военными преступниками и теми, кто выполнял, пусть так же эффективно, как Вилли Мессершмитт или Вернер фон Браун, свои служебные обязанности. Конечно, и щедро расточаемые в те годы угрозы, и практические действия Египта против Израиля (и не только него) действительно требовали бдительности и контрмер, — но способы осуществления этого, избранные И.Харелом, оказались не слишком адекватными. Харел, похоже, искренне верил, что помощь специалистов из ФРГ в создании ракетного оружия для Египта была частью нового плана немцев по уничтожению евреев. Он ответил операцией «Дамокл», — и это уже был меч, который он повесил над головой каждого немецкого ученого в Египте. Израильские агенты стали направлять немецким ученым письма со взрывными устройствами — по аналогии с операцией 1956 года, когда по приказу шефа «Амана» письма-бомбы направлялись египетским офицерам, связанным с выводом террористических групп из сектора Газа в Израиль. В ходе кампании против немецких ученых оказалось больше шума, чем страха и жертв. Кроме того, были допущены поразительные для серьезных аналитиков ошибки — например, трудно объяснимая инициатива Харела направить группу своих сотрудников в Испанию для встречи с Отто Скорцени, который, как тайный координатор программы сохранения кадров СС, поддерживал дружеские отношения с некоторыми немцами в Каире. Выступая под «чужим флагом» как представители разведки одной из стран НАТО, израильтяне попытались убедить его помочь в выдворении из Египта немецких специалистов ради интересов Запада.

К катастрофическому финалу операции «Дамокл» привело также использование австрийца доктора Отто Йоклика, одного из ракетчиков, которые работали у Насера в Египте. Скорее авантюрист, чем серьезный ученый и эксперт в области баллистики, Йоклик сумел убедить египтян, что может создать сверхмощную «кобальтовую бомбу». Харелу удалось убедить Йоклика работать на Израиль из материальных соображений — «чтобы к куче денег, получаемых от египтян, добавить такую же кучу от израильтян». Из Египта Йоклик приехал в Израиль, где подробно информировал «Моссад» о состоянии секретной египетской ракетной программы. Йоклик предупредил, что Египет полным ходом идет в направлении создания ударной силы под кодовым названием «NBC». Сокращение означало «атомное, биологическое и химическое оружие» — достаточно зловещий смысл. Боеголовками такого типа предполагалось оснастить создаваемые при участии немецких специалистов ракеты.

Харел не стал информировать других представителей разведсообщества о приезде в Израиль Йоклика. Однако заместитель министра обороны Шимон Перес узнал по своим каналам, что Харел скрывает «австрийского ученого», и потребовал, чтобы экспертам министерства обороны была предоставлена возможность встречи с ним. Харел заупрямился, — члены разведсообщества должны сохранять полный контроль над своими источниками. Можно делиться получаемой информацией, но не источниками. Чем меньше людей знает эти источники, тем лучше для их безопасности. Перес, однако, пожаловался Бен-Гуриону и даже угрожал уйти в отставку. Премьер-министр приказал Харелу предоставить министерству обороны возможность встречи с Йокликом и поручил работу с ним Биньямину Бламбергу, шефу сверхсекретного агентства «Лакам»[30]. Эксперты Бламберга отметили, что научная квалификация Йоклика представляется весьма сомнительной и отвергли утверждения Йоклика и его оценку степени опасности, которую этот проект представлял для Израиля. Харел, однако, по-прежнему был убежден в том, что Насер готовится уничтожить Израиль и верил Йоклику. Вместе с моссадовцем Йозефом Бен-Галом Харел тайно отправил Йоклика в Швейцарию с весьма недостойной миссией: запугать дочь Пауля Гёрка, видного немецкого специалиста, работающего над египетской ракетной программой. Хейди Гёрк, в ответ на угрозы и требования заставить отца немедленно покинуть Египет, немедленно сообщила об этом швейцарским властям, и 15 марта 1963 г. оба агента «Моссада» были арестованы в базельской гостинице[31]. Йоклик и Бен-Гал были осуждены и приговорены к тюремному заключению, правда, непродолжительному.

Помимо секретных операций, Харел решил прибегнуть к гласности. Он надеялся убедить мировое общественное мнение в том, что последователи нацистов используют Египет в качестве базы, представляющей смертельную угрозу государству, созданному людьми, пережившими Холокост. Агенты «Моссада» начали давать интервью западным журналистам, а три ведущих израильских журналиста — по заданию Харела — принялись производить журналистское (хотя отчасти и шпионское) расследование в отношении немецких ученых. Статьи, появившиеся в результате этой операции, вызвали в Израиле настоящую панику по поводу ракетной угрозы со стороны Египта.

Бен-Гурион резко раскритиковал Харела за несанкционированную утечку информации, обвинив его в том, что он осложнил отношения Израиля с