как раз в тот миг, когда другие возчики начали в него стрелять. Выглянув из-за крупа лошади, он увидел, что у его ребят дела идут неплохо. В седле осталось всего трое всадников, четверо валялись мертвыми, один пытался бежать, но трое лучших стрелков Безубы уже раскрутили свои боло на цепях. Некоторые спригганы получили ранения, но этим ранам вскоре предстояло зажить. Даже если один или двое из его товарищей погибнут, подумал Безуба, это будет к лучшему: остальным достанется больше добычи и больше времени на то, чтобы пытать пленных.

С этой мыслью спригган оглянулся на чародейку, которая лежала на земле, издавая жалобные стоны. Он надеялся, что ударил ее не слишком сильно. Ведь когда у пленных нет сил извиваться и вопить, это не так интересно.

Очередной всадник вылетел из седла, два гиганта схватили коня за ноги и повалили на него. «Снаряды» гигантов сшибли на землю одного из беглецов, но его лошадь ускакала.

Безуба вздохнул. Хорошая закуска пропала.

В стороне Безуба заметил Комтодди. Гигант получил стрелу в грудь, и еще одна стрела, судя по всему, оцарапала ему лицо.

– Давай же, – беззвучно произнес Безуба и поморщился от боли. Кости его затрещали и начали вытягиваться, одежда рвалась – не было времени ее снимать, и он пожалел, что оставил в пещере магические спригганские доспехи.

Боло Комтодди со свистом пролетел мимо него. Запряженные во вторую повозку лошади заржали и возмущенно затопали копытами. Выглянув из-за повозки, Безуба увидел, что вторая телега накренилась и лошади рванулись с дороги на каменистую, покрытую рытвинами землю. Увеличивавшийся в размерах спригган выдавил ухмылку, глядя на то, как женщины-возницы бешено – и тщетно – пытаются удержать упряжку. По такой местности невозможно было ехать. Повозка вздрогнула и заскрипела, одно колесо завязло в грязи. Задние колеса оторвались от земли. Женщины хотели спрыгнуть на землю, но телега обрушилась на них, затем отлетела прочь, и два тела остались неподвижно лежать на земле.

– О, дамы! – жалостливо произнес Безуба и вылез из укрытия. Он пронесся вдоль дороги и набросился на оставшихся возниц, которые осыпали стрелами Комтодди.

Безуба, разумеется, мог убить их на месте, но он просто схватил одного человека, сдернул его со скамьи, прихватил с собой и направился к последней повозке. Люди отчаянно пытались развернуть лошадей, чтобы бежать.

Но им помешало брошенное, словно снаряд, тело – один возница вылетел со скамьи головой вперед, рухнул на землю, и лошади тут же затоптали и его, и «живой снаряд».

Погибшим повезло.

Глава 12

Тактическое отступление

– Ты помнишь битву драконов в Серебристых Болотах? – обратилась Ильнезара к Джарлаксу. Они остановились неподалеку от развалин Главной башни тайного знания; Тазмикелла расхаживала поблизости. Был разгар лета, солнце палило. Но день стоял ветреный, и порывы время от времени приносили с моря освежающую прохладу. – Ту, в которой был убит сын Араутатора?

Джарлакс неуверенно кивнул.

– Убит каким-то монахом, – продолжала Ильнезара.

– Монахом, в чье тело вселился другой монах, – подхватила Тазмикелла.

– Монахом, в чье тело вселился другой монах, который давным-давно лишился смертной оболочки, но продолжает жить, – добавила Ильнезара.

– Без помощи богов, – закончила Тазмикелла. – Этот человек должен был умереть от старости еще до начала Магической чумы.

Джарлакс в недоумении уставился на своих спутниц, не улавливая, к чему драконы завели этот разговор. Разумеется, он понимал, что все это имеет какое-то отношение к Дзирту. Сестры уже намекали, что эта концепция может пригодиться для спасения безумного дроу-следопыта. Он также знал, что они говорят о Кейне, монахе из монастыря Желтой Розы, и о брате Афафренфере, который недавно вернулся в храм созерцания.

– Только представь себе! – воскликнула Ильнезара. – Человек, сумевший преодолеть смерть без вмешательства какого-то лживого бога, нашел силу в себе самом! Как ты думаешь, сестра, а в случае дроу возможно нечто подобное?

– Я не знаю, моя дорогая, – ответила Тазмикелла, бросив коварный взгляд в сторону Джарлакса. – Иногда эти дроу представляются мне очень тупыми.

Джарлакс подмигнул ей и улыбнулся в ответ на эту колкость, но затем помрачнел и начал задумчиво постукивать кончиками пальцев друг о друга, переваривая намеки этих двух милых созданий.

Исцеление должно прийти изнутри, от самого Дзирта, на этом настаивал Киммуриэль. И вот перед ним пример. Старый, очень старый человек, искусный воин, которого Джарлакс когда-то хорошо знал, нашел в себе некую внутреннюю силу, силу, могущую пригодиться сейчас Дзирту. Однако Джарлакс был мало знаком с обычаями монахов и всегда считал, что их мистические способности и почти сверхъестественные боевые навыки являлись дарами божества или результатом применения магических заклинаний. Неужели это не так?

– Ветер снова потеплел, – обратился он к сестрам. – Как вы смотрите на долгий перелет?

– Не такой уж он и долгий, – усмехнулась Тазмикелла.

– Мы тут обсуждали идею увеселительной прогулки домой, в Гелиогабал, – добавила Ильнезара.

– Хелгабал, – язвительно поправила сестру Тазмикелла, и Ильнезара рассмеялась.

– Да, разумеется, в Хелгабал, – повторила Ильнезара, – с целью забрать некоторые вещи, забытые во время нашего поспешного бегства.

– Поспешного из-за некоей любопытной маленькой девочки, – сказала Тазмикелла, пристально глядя на Джарлакса, который, разумеется, и выступал в обличье любопытной девчонки.

– Она много болтала и совала нос куда не следует, – продолжала Ильнезара. – Надо было съесть ее на обед.

– Точно, – согласилась вторая.

Джарлакс схватывал на лету.

– Вы доставите Дзирта к брату Афафренферу и монахам Желтой Розы?

– Мы доставим тебя и Дзирта в лес, расположенный поблизости от монастыря, – поправила его Ильнезара. – Дальше разбирайтесь сами. У нас нет никакого желания вступать в переговоры с монахами и тем более открывать свой истинный облик магистру Цветов, который когда-то помогал королю по имени Драконобор.

– Прозвище было вполне заслуженным, в немалой степени благодаря этому самому монаху, – пояснила Тазмикелла.

Джарлакс не привык предаваться напрасным надеждам. Он достаточно знал о монахах, чтобы понимать: магистру Кейну, необычному человеку, сильно отличавшемуся от других людей, потребовалось посвятить большую часть жизни упорным и тяжелым занятиям, чтобы развить способность к концентрации, о которой говорили драконы. Он также знал, что Кейн был исключением, что даже самые усердные и преданные ордену монахи не могли достичь подобного уровня – являлся ли он даром богов или пришел изнутри. Да, впереди у Дзирта много лет жизни; возможно, этого хватит для того, чтобы найти себя, отрешиться от всего внешнего, от лжи и безумия.

Но хватит ли на это человеческой жизни, подумал наемник. Возможно, доставив Дзирта в монастырь Желтой Розы, он в конечном'итоге спасет его от безумия, но ведь для самого Джарлакса, и тем более для Кэтти-бри, это будет равносильно