с трудом. Неужели самую большую ставку сделал этот француз? Для чего? Для очередной своей коллекции?

— Я же говорил, такую красоту невозможно не заметить, — с улыбкой произносит мужчина, беря мою руку и целуя пальчики, — Очень жаль, что обладателем такой редкости стал не я…

— Потому что им стал я, — со сталью в голосе произносит Сатана. Поднимаю взгляд и чувствую какое-то облегчение. Уж лучше знакомый дьявол, чем неизвестные черти, — Николь! — Ростислав протягивает руку, я, недолго думая, вырываю свою и кладу в горячие ладони.

Если честно, невероятно рада, что человеком, который выкупил меня, стал Фишер. Только боюсь представить, сколько ему пришлось выложить денег.

— А сертификат не хотите забрать? — интересуется Жан, босс отпускает меня и выхватывает без лишних эмоций у организатора пластиковую карточку, — Приятного вечера.

Ростислав, снова берёт меня за руку и ничего не отвечая ведёт на выход.

— Подождите! — останавливаю его я, — Платье! Мне наверно его нужно вернуть и надеть своё.

— Я его купил, так что платье остаётся у тебя. Твоё заберём позже, — опять не глядя, информирует мужчина.

Хмурюсь, почему он не смотрит на меня? Настолько ему отвратительна? Или из-за аукциона задержала его планы?

Выхватываю свою руку и останавливаюсь, придерживая платье по краям. Оно всё-таки длинное, как я справлялась с ним на сцене, не помню. Наверно, адреналин.

— Ростислав Алексеевич, если вам неприятно рядом со мной находиться, то не нужно было этого всего! — чуть не плача, начинаю я, хмуро гладя на мужчину, — Скажите, во сколько вам обошлось это платье и я верну деньги!

— Вершинина!

— Хм, вот я и опять Вершинина, а до этого была просто Николь! — возмущаюсь я.

Да! Выгляжу сейчас, словно обиженная девчонка, но мне правда обидно, что он за всё время не сделал мне ни одного комплимента. Хотя бы просто из вежливости!

— Ника… — выдыхает Ростислав, и слышать своё короткое имя из его уст невероятно приятно, — Давай где-нибудь присядем.

Вместо того, чтобы пойти в гардеробную, босс ведёт меня наверх, там вроде ресторан. Отдаёт сертификат администратору, та быстро сажает нас за самый дальний столик.

Тут же приносят бутылку шампанского и лёгкие закуски. Не такие, как на благотворительности, а более аппетитные и простые.

Фишер молчит, глядя куда-то в сторону, я тоже молчу. Сегодня я превзошла саму себя по обиженности и неадекватности. Мне впервые захотелось внимания от одного единственного мужчины, но кажется забыла, что это мой босс и я здесь по работе, а не как спутница, чтобы что-то требовать. Приходит осознание, какую глупость я сегодня совершила. Сначала ввязалась в этот аукцион, потом вот обиженку показала начальнику. А ещё совершенно забыла, что у босса связь с Таей. Она мне очень помогла, как подруга, а я тут пытаюсь привлечь внимание её мужчины. Тяжело вздыхаю, на что Ростислав обращает внимание и поворачивается ко мне.

— Ростислав Алексеевич, — начинаю я, сминая полотенце в руках под столом, — Я хочу извиниться за своё поведение, мне не следовало себя так вести в рабочее время и выговаривать вам всё. Это было непрофессионально. Впредь такого больше…

— Не надо, — останавливает он меня на полуслове, — Кому здесь и следует извиняться, так это мне, — от удивления я аж рот открываю, Сатана считает себя неправым? — Николь, ты невероятно очаровательно выглядела в своём платье и в этом тоже. Я завидовал сам себе, что у меня такая обворожительная помощница, а так же бесился, что все на тебя смотрят с чересчур явными намерениями. Мне не стоило оставлять тебя одну, поэтому знакомство с Перье и аукцион — это моя вина, прошу прощение за это.

— Нет, Ростислав Алексеевич, вы здесь не причём! — от эмоций я подскакиваю, слегка задевая ложку на столе, та падает на пол, громко звеня.

Некоторые посетители оборачиваются на нас с недоумением. Смущаясь, сажусь обратно.

— Извините, — бубню я, горя со стыда.

К нам подходит официант, ставит тарелку с фруктами, забирает упавшую ложку, разливает шампанского в бокалы.

— Помимо устриц из подарочного сертификата ещё что-то будете?

— Американо, будьте любезны, — просит Фишер, — Николь, предлагаю завершить на сегодня с извинениями, — предлагает он, когда официант покидает нас.

— Хорошо, и спасибо за комплимент, — рдею я, но уверенно держу взгляд, вспоминая, что помимо извинений, босс ещё признался, какая я очаровательная и это просто обалдеть, как приятно.

Официант снова возвращается с подносом, на котором стоит чашечка и большое блюдо.

— Устрицы и ваш кофе, — сообщает он, ставя всё на стол, и поклонившись, уходит.

Я смотрю на этих моллюсков и немного теряюсь. Никогда не ела морепродукты. В доме отчима они под запретом, у него вроде дикая аллергия, а когда мама была жива, то такие деликатесы нам были не по карману. В институте благородных девиц тоже ничего не говорили про устрицы, как их есть, все дела, видимо, уже тогда знали, что ничего путного из нас не выйдет и это не обязательное блюдо в этикете.

— Какие-то проблемы? — интересуется мужчина с интересом наблюдая за мной.

— Нет, — улыбаюсь я, беру одного моллюска и кладу на свою тарелку.

Так, и что с ним делать дальше? Рассматриваю кучу приборов, в уме перечисляя, какая для чего. Остаётся одна вилка с тремя зубчиками, про которую я вообще не помню для чего нужна.

— Николь, ты когда-нибудь ела устрицы? — снова интересуется Фишер и о боже… его уголки губ слегка приподнимаются.

— Ни разу, — честно признаюсь я, тоже улыбаясь.

— Понятно, тогда смотри, — он берёт ту самую вилку с тремя зубчиками и дольку лимона, — Мясо необходимо сбрызнуть лимоном, затем вилкой подцепить его и съесть, — Ростислав подносит ко мне устрицу и я по инерции губами обхватываю вилку. Мама в детстве всегда, когда я чего-то не хотела, кормила меня с ложки и рефлекс остался.

Его зрачки расширяются и на удивление мои тоже. Потому что, то что мне сейчас попало в рот, деликатесом назвать нельзя. Похоже на солёную слизь. Прикрываю рот рукой, чтобы не выплюнуть, но и проглотить тоже не могу.

— Ерунда? — киваю головой, — Тогда держи и не стесняйся, — босс протягивает мне салфетку, в которую я, чуть отвернувшись, выплёвываю эту гадость, что-то похожее на вкус я уже выплюнула на благотворительном вечере.

Запиваю целым бокалом шампанского, чтобы избавиться от этого неприятного привкуса. И встречаю открытую и искреннюю улыбку. Господи, какая она у него красивая! Особенно, когда месяц падает в ямочку. Фишеру очень идёт улыбка, с ней он становится ещё привлекательнее.

— Простите, Ростислав Алексеевич. Я просто не думала, что это будет настолько противно.

— Ну, ты должна была попробовать, чтобы это понять, — с улыбкой