– Ты с ума сошёл?

– Пока ещё нет, то с тобой скоро сойду. Ты ходячий неуч, Джози. Давай, – он подхватывает меня и усаживает на стол, выпивая всё из моей кружки. Недоумённо смотрю на него и звёздочки в его глазах.

– Практикуйся на мне. Как ты себе представляешь идеальный поцелуй, кроха. Не бойся. Я ничего не буду делать. Просто даю тебе себя для практики, и ты будешь меня изучать. Это не больно. Обещаю, что платье останется на тебе, – Гарри придвигается ко мне ближе, раздвигая мои ноги коленом, а платье задирается чуть ли не до талии. Боже мой… мне так жарко.

– Ты что, всерьёз? – Шепчу я.

– Да. Я серьёзен. Раскрепостись.

– Я так не могу.

– Можешь. Потрогай меня. Не трусь, – он берёт мою ладонь и кладёт себе на грудь. Я слышу, как быстро бьётся его сердце. Сглатываю и поднимаю взгляд на Гарри.

– У меня ощущение, что это подстава какая-то, – едва слышно бормочу я, а моя ладонь медленно движется по его груди, и к ней присоединяется другая. Почему моё тело меня не слушает? Зачем оно трогает его?

Он приятный на ощупь, упругий. Так можно говорить о парнях? Я не знаю… боже.

– Поцелуй меня, Джози. То, что произойдёт здесь, останется только между нами. Это ничего не значит. Практика. Покажи мне, как нужно правильно целоваться, раз ты знаешь об этом побольше моего, – Гарри специально провоцирует меня, придвигая своё лицо ближе к моему.

И что-то в моей пустой и пьяной голове щёлкает. Я смотрю в его глаза, моя ладонь ложится на его щеку, покрытую мягкой тёмной щетиной, и это немного щекотно. Я, словно смотрю на незнакомца. Это не Эд. Другой человек. С Эдом я не чувствовала себя защищённой и приближающейся к опасной черте. А с Гарри… с ним всё такое яркое, интересное и эмоциональное. Он рождает внутри меня нечто незнакомое. Приятное.

Мои губы слабо касаются его. Гарри не двигается, позволяя мне делать всё, что я хочу.

– Это неправильно. Мы не можем, – шепчу я, а мои пальцы ложатся на его шею.

– Мы всё можем. Давай покажи мне, на что ты способна, кроха, – усмехается, тем самым вызывая внутри меня желание, действительно, доказать ему, что я права в своих суждениях.

Медленно целую его. Просто прикасаюсь губами к его.

Моё сердце колотится где-то в горле, отдаваясь шумным пульсом в ушах и висках.

Он не двигается. Опирается руками о стол. Даже не помогает мне.

Наши глаза открыты, и всё это словно какой-то фарс. Я вижу лицо похудевшего Эда и знаю, что это не он. Не он, и всё. Это Гарри.

К чёрту говорю. К чёрту всё!

Закрываю глаза и надавливаю на его губы. А они такие мягкие. Пахнет от них вином и равиолями. Восхитительный аромат. Но я целую его просто, без каких-то извращений. Уголок губ. Трусь своими губами о его.

Открываю глаза и вижу его взгляд. Он тёмный. Пугающий. Безумно красивый.

– Видишь? Нужно больше, Джози. Тебе показать как? Хочешь, я покажу тебе, что делает парень, чтобы страсть зажглась моментально? – Выдыхает он.

Слабо киваю, а он, как будто ждал этого разрешения. Его ладони ложатся на мои ягодицы, и он рывком притягивает меня ближе к себе, да так, что я чувствую твёрдую ткань его джинсов, отчего дёргаюсь. А Гарри не останавливается. Его ладони поднимаются по моему платью выше, и я выгибаюсь, когда за его руками тянутся приятные покалывания в позвоночнике. Всё это занимает не больше пяти секунд, и его губы впиваются в мои, надавливая с такой силой, что мне приходится даже отклониться. А он за мной. Его язык… чёртов похотливый язык проходит по моим губам, раздвигая их. И это восхитительно. Он сильный. Грубоватый. Мощный. Как вулкан, врывающийся в мой рот и ласкающий нёбо. Чёрт.

Что-то падает со стола и разбивается на осколки, а я лежу на нём, позволяя Гарри стискивать мои волосы в своих руках. Он кусает мою губу. Меня парализует от удовольствия. Шире распахиваю рот, шумно выдыхая. Гарри ловит моё дыхание, касаясь моего языка. А я обычно ничего им не делала. Ничего. Ни капли. Мой рот вылизывали… но не сейчас. Опасливо встречаю его, и словно током пронзает всю меня. Всё становится таким быстрым. Поцелуи. Языки. Ладонь Гарри, проходящая по моему бедру и закидывающая ногу себе на талию. Сама не замечаю, как начинаю двигаться всем телом под ним, возбуждаясь так сильно. Внизу всё горит оттого, как умело двигаются его губы на моих. Голова кружится… так кружится. Даже желудок сводит от боли. Чёрт…

Открываю глаза, а Гарри опускается поцелуями ниже. По моей шее. Кислый привкус во рту…

– Стой… остановись, – хриплю я, пытаясь оттолкнуть его.

– Всё правильно, кроха. Наслаждайся, – шепчет Гарри, целуя мои ключицы. Но что-то не так. Мне плохо. Потолок перед глазами кружится. Я слышу гул… горечь во рту.

Чёрт!

Рывком отталкиваю Гарри от себя, и в следующий момент меня тошнит прямо на него. О, Господи… почему сейчас?

Джозефина

Ужасно гудит голова. Во рту чувствуются неприятный привкус и отвратительная сухость. Каждую мышцу тела нещадно ломит от боли.

Издаю стон и переворачиваюсь на бок, хныча от долбанных невидимых дятлов, пытающихся сделать дыры в висках.

Почему мне так плохо? Я не помню. Ничего не помню. Я чувствую себя безобразно плохо.

Открываю глаза, и свет бьёт по ним из окна. Выключите солнце, прошу вас.

Я лежу в своей кровати, медленно умирая. Замечаю стоящий на тумбочке стакан с водой и пачку таблеток. Алкоголь. Точно. Сначала бар и коктейль с водкой, потом кола и виски, а закончилось всё вином. Гарри… да, мы с ним пили вино и разговаривали. А что потом? Он ушёл, и я легла спать?

Бросаю таблетку обезболивающего в рот и запиваю водой. Надо же, какая я предусмотрительная. Или это не я?

Потираю лоб и смотрю на растянутую старую футболку Эда, надетую на мне. Так, я сплю в другом, это точно. Я не могла надеть его футболку, потому что бросила её в пакет для тряпок, чтобы в будущем мыть ей пол. Так какого чёрта она на мне?

Я не помню. Ничего не помню.

Поднимаюсь с кровати, и меня немного шатает. Останавливаюсь, тяжело дыша. Неприятный липкий пот сразу же начинает покрывать мой лоб. Слабость. Алкогольное отравление. Чёрт. Я смешала разные напитки, и мне теперь так плохо. Как я добралась до постели?

Выхожу в маленький коридор, и тишина такая. Хочу ещё воды. Много воды.

Добираюсь до кухни. Открываю шкафчик, но не вижу своей кружки. В голове вспыхивает воспоминание о том, что я пила из неё вино. В раковине тоже ничего нет. Припоминаю аромат равиолей. Меня сейчас стошнит. Но нет ни грязной посуды, ни напоминания о том, что было вчера. Да, Гарри был здесь, и мы говорили. О плохих вещах говорили. Об очень плохих вещах. О сексе и о том, почему мне не следует больше носить платья. Плохой разговор. Плохая Джо. Алкоголь. Я была пьяной, хотя казалось, что держу ситуацию под контролем. Но я была очень пьяной.