Джуд взглянула на портрет над камином. Если, как говорит Шанталь, в 1745 году, когда портрет был написан, Энтони исполнилось двадцать два года, значит, в 1765, в сорок пять лет, он принес в дом Эстер: одинокий, бездетный холостяк среднего возраста. Но мягкая мудрость в лице, книга, которую он держал, чтобы показать род своих занятий, давали четкое представление о его характере. Он был превосходным учителем, если верить Эстер, и уделял своей ученице время, на что вряд ли расщедрились бы многие мужчины, учитывая ее пол и туманное происхождение. Хотя девочка носила фамилию Уикем, в то время казалось, она просто безымянный ребенок. И до тех пор пока этот дневник не был извлечен из дыры в шкафу, Эстер Уикем не существовала для истории. Желание Джуд исправить это усиливалось с каждой прочтенной страницей.

Она пыталась сохранить манеру письма и литературные обороты Эстер. Время от времени делала пояснения-сноски. Дважды проверила напечатанное на грамматические ошибки. И только потом отправила все Сесилии, но тут же сообразила, что та в Париже и не ответит сразу.

«Как выдержать ожидание? Ладно, а пока распечатаю готовую часть и покажу Роберту и Шанталь», — решила Джуд.

В утро четверга семье Уикемов был нанесен ужасный удар. Почта пришла, когда все заканчивали завтракать. Роберт вскрыл конверт.

— Господи! — ахнул он. — Я был прав, матушка! Говорил же, они что-то затевают.

— Кто?! Не Фаррел, случайно?! — спросила Шанталь, внезапно осунувшись и побледнев.

— Что там? — спросила Алексия, выходя из кухни со свежими тостами.

Письмо прислал служащий комитета по планированию. В нем излагались планы компании Джона Фаррела по преобразованию лесного массива Старбро.

— Эта особа Вейн недаром спрашивала насчет доступа в лес. Они хотят превратить его в чертов парк отдыха.

— Что?! — в один голос воскликнули Шанталь и Алексия.

— Но ведь здесь всегда был лес. Не может такого быть! — возмутилась Джуд.

— Ну… не совсем парк отдыха. Послушайте…

Роберт нетерпеливо развернул письмо.

— Вот… «воздвигнуть двенадцать одноэтажных домиков на западной стороне дороги, называемой Фоксхолл-лейн, для использования в качестве съемных жилищ для отдыхающих и туристов, и одноэтажное здание под контору. Ландшафтный дизайн окружающего леса — о Господи, — требует сноса башни, известной как Старбро-Фолли». Насколько я понимаю, они ссылаются на несчастный случай, который произошел на башне несколько лет назад.

— Но это здание внесено в реестр! — воскликнула Шанталь, приподнимаясь. — Мы проверяли. Нет, ты не помнишь, тебе было только три года.

Джуд смотрела на нее, ничего не понимая.

— Роберт, оно внесено в реестр. Существуют обязательства. Ты должен им написать и рассказать, как…

— Вы правы, матушка, но они заявляют, что строение разрушается и спасти его нельзя. И что оно… вот… «не имеет исторической и архитектурной ценности».

— Имеет! — воскликнула Джуд. — И я именно это обнаружила! С башни Энтони Уикем и его дочь наблюдали за звездами.

— Вряд ли в комитете по планированию это известно, — вздохнул Роберт, передавая письмо Алексии.

— Значит, мы должны им рассказать, — заключила Шанталь.

Вскоре после этого Юэн позвонил Роберту и сообщил, что получил копию письма. Они обсудили, что делать, после чего Юэн попросил разрешения поговорить с Джуд.

— Нам жизненно важно защитить лес, — сказал он, — и Роберт утверждает, что башня занесена в реестр. Это облегчает нашу задачу!

— Не думаю, что все так просто. Они считают башню опасной для окружающих. Что вы на это скажете?

— Не настолько опасна, чтобы сносить ее. Понимаю, я всегда тревожусь по мелочам, но, поверьте, не поднялся бы туда, если бы считал, что она обвалится. Просто башня требует ремонта, особенно лестница. Но крыша и комната совершенно целы.

— Может, вам стоит встретиться с Робертом и продумать контраргументы? И если я найду побольше материала по истории башни, это тоже подкрепит ваши доводы.

— Я не желаю видеть здесь коттеджи, но больше всего стану скорбеть о башне.

Этим утром постоянно звонил телефон. Остальные жители деревни тоже получили письма или услышали новость от соседей, и Роберт неожиданно для себя оказался лидером группы борьбы за спасение Старбро от нежеланного строительства. Еще недавно лес был территорией имения Старбро, а Роберт, как оказалось, значился председателем приходского совета.

— Не то что мы не ценим лишние рабочие места, — заявил Стив Ганн, владелец фермы, притопавший в Старбро-Холл в высоких резиновых сапогах, вместо того чтобы просто позвонить. — Но тут начнется такое движение! Они ведь хотят построить дополнительную дорогу, не так ли? А лес есть лес. Он очень для нас важен. Вы знаете меня, Роберт. Я могу не соглашаться со всеми этими защитниками природы, но нам необходимо равновесие. Нельзя, чтобы они разъезжали по округе на полной скорости и воображали, будто это ничего не значит.

— Я с вами, Стив, — заверил Роберт.

— Следовательно, нужно, чтобы приходской совет что-то предпринял. А вы председатель совета, Роберт.

— И я намерен созвать срочное совещание, — кивнул тот.

Днем Джуд и Шанталь гуляли в саду, любовались на клумбы поздних пионов и цветущие кустарники. Похоже, здесь было царство Шанталь.

— Не думала, что может случиться подобное, — переживала Шанталь из-за полученного официального письма. — Если бы Уильям знал, что землей завладеет человек вроде Фаррела, никогда бы не продал. Думаю, во всем виноваты мы. Возможно, оказались слишком наивными. О, Джуд, все ускользает, все, что было так для меня важно! Дом, наследие… Роберт не понимает моих тревог…

— Но, Шанталь, вы сказали, вам с мужем требовалось продать землю, чтобы оплатить счета. А Роберт будет бороться против ненужных нововведений. Это всего лишь план, не думаю, что власти его примут и тем самым позволят уничтожить древний лес.

— Нет, но я видела, как это бывает. Они придут с другим планом, потом еще с одним, пока всем не надоест, и с ними не согласятся. А кто защитит башню? Не думаю, что фермеру интересно за нее бороться.

— Может, и нет, зато интересно Юэну и, уверена, многим жителям деревни. Именно башней славится деревня.

«Впрочем, она не отмечена на туристической карте», — вздохнула Джуд.

— А Роберт исполнен решимости…

— Роберт хороший мальчик, но очень уж похож на отца. У него нет любви к прошлому, как у меня и у вас, — покачала головой Шанталь.

Они остановились, и Шанталь выдернула сорняки, росшие возле кустика с белыми цветами.

— Вот теперь бедные флоксы могут дышать, — заметила она, позволив Джуд помочь ей подняться и отряхнуть грязь с узловатых пальцев.