— Ну что там? — послышался нетерпеливый голос Лекамира. Он говорил сквозь зубы, стараясь унять боль, которая растекалась по спине. Заклятие мага закончилось ещё днём, но жизнь приучила его стойко переносить ранения.

Когда вся грязь была смыта, Алекендр не верящим взглядом уставился на рану.

— Она выглядит... гораздо лучше... — неуверенно сказал волшебник, осторожно прикасаясь к уже чистой коже. Неровные края ранения слегка кровоточили, но кровь была чистой. Всё выглядело так, словно рана была нанесена неделю, а то и две назад, более того, словно за ней хорошо ухаживали, и уж точно не держали под грязной рубахой, пропитанной потом и дорожной пылью.

— Ну, ведь это хорошо, разве нет? — оптимистично заявил Лекамир. — У меня сильное тело, ну и магия, наверно, помогла.

— Потерпите немного... — сосредоточенно сказал маг, накладывая руки на рану и читая заклинание. Его ладони слегка засияли, посылая световые всполохи, которые словно маленькие ленточки-щупальца начали ласкать кожу, проникая внутрь. Это было лучшее из известных живительных заклинаний. Оно немного увеличивало метаболизм, что помогало ране заживать быстрее и снимало боль.

Осторожно убрав руки, Алекендр в шоке наблюдал за тем, как рана, которая ещё недавно кровоточила начала затягиваться на глазах.

— Как такое возможно? — тихо выговорил ошеломлённый маг.

— О, совсем не больно, — послышался радостный голос Лекамира. — Вы совершенствуетесь, мэтр.

— Ваша рана... она затянулась… — всё ещё неуверенно произнёс маг. — Заклинание не могло так... оно не излечивает так раны...

Алекендр вдруг задумался. Лишь однажды он имел честь наблюдать нечто подобное, как под исцеляющим заклятием рана точно так же затягивалась. Это было несколько лет назад, когда на Большой Охоте погибли две королевские семьи Шентры и Коргирии. Король Стонгут, который тогда был ещё наследным принцем Коргирии, — единственный, кто в тот день остался в живых, но после нападения был в таком состоянии, что вот-вот должен был сам скончаться. Даже признанные лекари Шентры со своими настойками и травами ничего не могли сделать. Тогда два первых волшебника, двух соседних королевств вложили все свои силы в заклинание исцеления.

Зермон Энотрий был одним из этих двух, а Алекендр ещё был учеником при нём и потому мог видеть своими глазами, как трудами двух выдающихся магов заклинание исцеления подобным же образом начало сращивать рваные края плоти. Принц Стонгут выжил, а Алекендр навсегда запомнил, что может по-настоящему сильный маг.

И теперь...

Мэтр посмотрел на свои руки, не веря во всё это.

Он только что сам легко сделал то, что едва удалось двум сильнейшим магам.

— Как такое возможно? — вновь тихо выговорил он.

— В чём дело, мэтр? — спросил явно повеселевший рыцарь. Он уже успел подняться и начал одеваться.

— Я не знаю... — выговорил тот, — как вы себя чувствуете?

— Замечательно, — ответил рыцарь, опять улыбнувшись, — почти не больно, хоть плечом немного трудно шевелить. Но после ранений всегда так. Пара тренировок, и всё будет хорошо. Что с вами, мэтр, на вас лица нет?

— Нет. Всё нормально, — проговорил Алекендр, поднимаясь.

Что, вообще, происходит с магией? То она начинает слабеть, то резко становится сильнее, чем когда-либо была. Когда они вернутся, он должен непременно обо всём рассказать мэтру Зермону.

— Надо набрать ещё воды, — кивнул на пустую флягу Лекамир, который, конечно же, не разделял его переживаний.

Алекендр машинально поднялся и, взяв флягу, поплёлся обратно к ручью. Из головы никак не выходило то, что только что произошло.

Положив пустую посудину на берег, он вытянул вперёд руку и попытался призвать огненный шарик. Через секунду в его руках всполохнул огонь, едва не спалив его рукава. Алекендр быстро скинул его вниз, и тот зашипел, упав в быстро текущий ручей.

Маг удивлённо смотрел на свои руки. У него ещё никогда не получалось такое сильное пламя, как бы он ни напрягался. А тут едва подумал — и чуть не сжёг самого себя.

— Что-то не так, мэтр? — раздался голос рыцаря совсем рядом.

Маг испуганно обернулся и инстинктивно спрятал руку за спину, но потом устыдился своего порыва и, ещё раз взглянув на ладони, задумчиво произнёс:

— Что-то странное происходит с магией.

— Я помню, вы рассказывали, что она начала утихать, — нахмурившись, сказал рыцарь, застёгивая ножны на поясе.

— Да... но теперь она становится сильнее...

— Сильнее? Разве это не хорошо? — удивился Лекамир.

— Не думаю... — Алекендр подхватил флягу и присел набрать воды.

Конечно, сильная магия — это хорошо, но не тогда, когда эта сила падает на тебя, словно снег на голову. И ещё не известно, что будет завтра. Может, это вроде всплеска, который быстро закончится, что-то вроде последнего рывка перед концом, а завтра вообще всё пропадёт. Ему сейчас как никогда хотелось поговорить со старым ворчуном Зермоном. Он хоть и был вечно чем-то недоволен, но в плане знаний и опыта он был незаменим.

— Солнце садится, — настороженно сказал рыцарь, немного отвлекая Алекендра от размышлений. — Нам скоро выходить.

— Мы будем пытаться проникнуть в город?

— Нет... если нам повезёт.

— Что вы имеете в виду? — спросил маг, поднимаясь и беспокойно глянув на Лекамира.

Сам же рыцарь, сощурившись, посмотрел куда-то вглубь леса.

— Когда-то, во времена своих странствий, я некоторое время провёл в Сенкине, — начал он, — и король Анторий кое-чем мне обязан. Более того, мне стал известен один потайной ход, который ведёт не просто за стены замка, но и за стены города...

— Это ведь хорошая новость, — воскликнул Алекендр, радуясь, что не придётся придумывать способ пробраться мимо стражи. Но мрачное выражение на лице Лекамира остудило его радость. — Или нет?

— Учитывая нынешнее положение, я не склонен доверять его величеству Анторию. — Он хмуро посмотрел на мага. — Ход может быть завален, нас могут поджидать ловушки, а может, и вовсе засада.

Алекендр нахмурился.

— Тогда, может, лучше через город...

— Нет, — вздохнул Лекамир. — Меня там сразу узнают, да и у вас, мэтр, весьма... характерная внешность. Придётся рискнуть и попробовать пройти по тайному ходу. А пока у нас есть ещё несколько часов, предлагаю вам отдохнуть. Ночка сегодня будет насыщенная.

С этими словами Рыцарь присел возле широкого дерева и, прикрыв глаза, провалился в чуткий сон. Однако Алекендр после нового открытия и предвкушения тяжёлой ночи так и не смог уснуть, только ворочался и сопел.

В конце концов, когда солнце село, оба мужчин, так или иначе, были готовы к походу. Алекендр помог Лекамиру надеть его кирасу, маг уже привык за их недолгое путешествие справляться со всеми заклёпками и ремнями. Лекамир же в очередной раз сетовал на то, что не взял с собой хотя бы пластинчатый нагрудник и рукавицы.