Рядом со мной вновь появился Олег и показал наносилки с его отцом, которые несли в реанимационную машину.

— Все умерли. Один отец жив. Правда, пока нетникаких гарантий.

— Он у тебя из стали, что ли, сделан?

— Он просто был в бронежилете.

Из множества подъезжавших к дому машинпостоянно выходили люди и говорили про то, что должна начаться война, что"по понятиям" данный беспредел больше продолжаться не может. Увидев,что Олег стоит среди толпы молодых мужчин и что-то бурно обсуждает, япоцеловала Леркину руку:

— Спи спокойно, дорогая подруга, — сказала я ипошла прочь.

Проходя мимо Леркиного красивого джипа, ягрустно улыбнулась и вспомнила тот потрясающий вечер, когда мы с подругойтанцевали на его крыше.

А потом пошел дождь... Я шла по дороге сквозьдождь, рыдала и не обращала внимания на звонки мобильного телефона. Услышавгромкий автомобильный сигнал, я обернулась и увидела сидящего в машине Олега.

— Ты куда делась?! Я тебя всюду ищу! Садись вмашину! Смотри, какой ливень!

— Не хочу.

— Садись, я сказал!

Я встала перед машиной, откинула мокрые волосыи прокричала:

— Да пошел ты к черту! Мало ли, что ты сказал!Я не знаю, кто ты такой, но с тех пор, как ты появился в моей жизни, в ней всепошло кувырком!!!

Олег вышел из машины, взял меня в охапку,посадил на переднее сиденье, включил печку и совершенно спокойно сказал:

— Дура, простынешь же! Ты, наверно, ужепоняла, что я сын Тиграна. Я ушел от него потому, что больше не хочу такойжизни. Понимаешь, не хочу?! Я снял квартиру и просто пропал. Но меня постояннокто-то искал: то отец, чтобы вернуть обратно и передать мне правление своейкриминальной империей, то его враги, которые мечтали меня убить для того, чтобывыбить из колеи моего отца. Я устал от этих войн, переделов, ментов,конкурентов. Да, я всегда был вместе с отцом, был его правой рукой, но наступилмомент, когда я понял, что мне этого больше не надо.

— У тебя кличка Окунь?

— Она прилипла ко мне тогда, когда я былправой рукой отца.

— Ты знаешь, что тебя хотели убить? Когда тыякобы уехал в командировку, в квартиру ворвались люди. Один из них называл себяВрангелем.

— Этих людей уже нет в живых. Отец дал командурасправиться с ними. А те, кто заказал этим людям меня, решили расправиться смоим отцом.

— А что будет сейчас?

— Война, — все так же спокойно сказал Олег. —Война с теми, кто заказал моего отца.

— Олеж, а ты можешь Лерку похоронить красиво?— неожиданно для самой себя произнесла я.

— А Лера — это кто? Я не был с ней знаком.

— Она — жена твоего отца и моя близкаяподруга. Сделай так, чтобы все было красиво.

— А как красиво-то, если ей полголовыразнесло? Ее хоронить надо только в закрытом гробу. Ей же новую голову неприделают.

— Тогда пусть ее гроб будет украшен алымирозами, бантами, пусть звучит красивая музыка, а на памятнике будет изображенамолодая, эффектная, харизматичная девушка, от которой идет внутренний свет. Онасирота. У нее никого нет.

— Не переживай. Ребята все сделают.

Когда мы подъехали к моему дому, Олег взял моюруку, поднес к своим губам и прошептал:

— Ты извини, что все так вышло. Можешь житьспокойно. Тебя никто больше не тронет. Тех, кто бы мог тебя тронуть, большенет. Ты стала невольной участницей всего этого. Извини.

— Да ладно, — глупо улыбнулась я ипочувствовала, что не хочу выходить из машины.

На улице по-прежнему шел сильный дождь.

— У меня зонта нет. Может, тебя курткойнакрыть и вместе до подъезда добежим?

— Не стоит. Я все равно вся мокрая.

Я посмотрела на свои окна и увидела, что в нихгорит свет.

— У меня в окнах свет горит.

— Муж дома?

— Дома. Не знаю, чего приперся. Впередиразвод.

— Удачно тебе развестись.

— Спасибо. А ты сейчас куда?

— У меня дел по горло. Нужно заехать к отцу вбольницу. Ему делают операцию. Не знаю, спасут ли. А еще нужнопроконтролировать, чтобы наши ребята отомстили за отца и такого больше никогдане повторилось.

— Хотел ты выйти из игры, но не получается, —отметила я.

— Как видишь, не получается. Да и нельзясейчас выходить, когда с моим отцом произошло подобное. Я буду не его сын, еслизакрою на это глаза.

— Ох, совсем забыла! Я же должна тебе ключи оттой квартиры отдать, а их у меня нет. Этими ключами меня же налетчики изакрыли.

— Да черт с этими ключами. Они мне абсолютноне нужны. Мне просто повод нужен был тебе позвонить. Кстати, ты так похорошела.

Я тут же вспомнила Лерку и улыбнулась.

— А ты звони еще. Обязательно звони...

— Позвоню.

Олег наклонился ко мне совсем близко, и нашигубы слились в жадном поцелуе.

— Ну, я пойду.

— Иди, — устало сказал Олег.

— А ты позвонишь?

— Позвоню.

— Точно позвонишь?

— Позвоню.

Я вышла из машины и сквозь сильный дождьпобежала к подъезду. Поднявшись в свою квартиру, я нажала на кнопку звонка иувидела, что дверь мне открыл Альберт. Он стоял в банном халате, вытирал мокрыеволосы и, увидев меня, заметно смутился.

— Здрасте, — произнес он.

Я прошла по всем комнатам, распахнула дверь вванну и увидела сидящего в джакузи Пашку.

— Что здесь делает этот мудак? — спросила я усвоего мужа и указала на заметно погрустневшего Альберта.

— Он здесь живет, — невозмутимо ответил Пашкаи потянулся к стоящему на бортике ванны бокалу вина.

— На каких основаниях?

— На таких, что это не только твоя квартира,но и моя.

— А почему он надел мой банный халат?