Сталина совсем ослабла, а это не так. Если же так, то тогда у Сталина должны быть признаки болезни Альцгеймера, то есть, старческого слабоумия. Но никто никогда об этом не писал, никто не отмечал ухудшения памяти у Сталина, кроме, может быть, Ю. Жукова, который нашёл некую бумажку, написанную Сталиным (см. выше). Память Сталин имел отличную. Это видно из его работы над учебником политэкономии и описаний Сталина в 1953 г. Об этом говорят люди, которые с ним встречались. Имея прекрасная память, Сталин не мог забыть такое важное письмо.

Если же Сталин видел письмо в 1948 г., то реакция Сталина необъяснима: в ситуации, в которой любой человек мог бы уловить криминальный опенок, односложной резолюцией Сталин списывает письмо в архив, а профессор Егоров продолжает возглавлять Лечсанупр Кремля, академик же Виноградов остается лечащим врачом Сталина до конца 1952 г. Более того, после ареста Егорова и Виноградова Сталин так и не может вспомнить о письме, которое будто бы когда-то сам отправил в архив, и вдруг прозревает и вспоминает о письме. Как я уже говорил, дурацкие гипотезы о Сталине параноике и идиоте я не разбираю.

Почему Сталин не отреагировал на письмо, если он его видел, тем более, что через день Жданов, которому Сталин был благосклонен, умер? Сталин должен был отреагировать. Это тебе не баран начихал, а покушение на второго (или третьего) человека в государстве. Демократы объясняют данное противоречие предположением, что Сталин хотел удалить Жданова и после его естественной смерти был удовлетворен. Опять мы возвращаемся к сверх идее о кровожадности Сталина.

Далее. Будто бы при изучении в 90-х годах ХХ века архивных документов «Дела Абакумова — Шварцмана» сыном профессора Этингера, были обнаружены пометки, сделанные лично Сталиным — «Абакумов и Власик отдали Тимашук на расправу иностранным шпионам-террористам Егорову, Виноградову, Василенко, Майорову». И еще — «Он (Жданов) не просто умер, а был убит Абакумовым». Для объяснения данных противоречий и нужна идея о больном и дряхлеющем Сталине, который всё забывал. Брент и Наумов как будто специально не замечают противоречие с письмом Тимашук и странной забывчивости Сталин. Поэтому вывод один и все тот же — Сталин до конца 1952 г. письма Тимашук не видел.

Многие считают, что толчком к разгоранию уже затухавшего «дела врачей» послужило случайное обнаружение в августе 1952 года «письма врача Лидии Тимашук» о неправильном лечении Жданова, датированное 29 августа 1948 года. Тимашук впервые вызвали в МГБ в июле 1952 года для консультации все еще по поводу лечения Щербакова и в связи со следствием о действиях арестованной еще в 1951 году доктора Карпай. 11 августа Тимашук снова вызвали в МГБ для консультаций.

Г.В. Костырченко, изучавший архивы МГБ по этому делу, обнаружил, что«…именно в ходе этого визита случайно выяснилось, что Тимашук, работая заведующей кабинетом электрокардиографии Кремлевской больницы, имела непосредственное отношение к лечению Жданова в последние дни его жизни». Если же внимательно прочитать Брента и Наумова, то видно, что до конца ноября в протоколах допросов о нем ни слова. Может, это было связано с Виноградовым? Когда в поле зрения следствия появился Виноградов? Его арестовали только 4 ноября 1952 г. Как раз тогда или чуть позже, видимо, и нашли письмо Тимашук?

Не совсем ясным является вопрос, кто нашел письмо Тимашук? Ну, не может быть, чтобы письмо Тимашук так вот случайно нашли в архиве. Таких случайностей не бывает. Думаю, что, когда вспомнили про Тимашук, её вызвали и допрашивали, но не обратили внимания на письмо, хотя она им, вроде, говорила. О письме могли узнать в ноябре во время второго допроса Тимашук. Если признать, что письмо было обнаружено только в конце ноября или даже в декабре, то становится понятным вызов Власика с Урала и его арест, а потом в период с декабря 1952 г. по февраль 1953 г. устранение Поскрёбышева.

Письмо было найдено либо в столе Власика на его рабочем месте, либо на столе Сталина, либо в архивах ЦК. Возможно, став и.о. начальника Охраны, Игнатьев явно не снизошел до того, чтобы покопаться в столе Власика. Не копался, видимо, и Новик. Потом покопались и, наверное, нашли. Не исключено, что письмо провалялось на столе, на даче Сталина, так как Поскрёбышев туда не часто ходил. Самой маловероятной представляется версия об архивах.

Как видим, из простого письма Тимашук можно вывести сотни вариантов развития событий. Наиболее вероятной мне кажется следующая версия. Письмо Тимашук организовал Абакумов с целью свалить Кузнецова. Абакумов давно догадывался о существовании неформальной группы ленинградцев. Получив письмо, Власик положил письмо Тимашук в стол и сказал о нем Егорову. Тот уговорил Власика переложить письмо в «долгий» ящик. Егоров Тимашук поругал. Она опять же по совету Абакумова написала письмо Кузнецову. Ответа не получила. Спровоцированные ленинградцы решили собраться в Ленинграде. Это дало основание Абакумову начать раскрутку ленинградского дела. Видимо, тот же Власик сообщил (а может и передал напрямую) о письме Поскрёбышеву, но тот до сведения Сталина письмо не довел. Абакумов письмо не получал и сопроводиловку не писал. Но он хорошо знал о всей комбинации.

Письмо нашли в декабре 1952 г. у Власика в служебном кабинете, который так и не был обследован Игнатьевым или Новиком. Или же письмо нашли в столе Сталина или Поскрёбышева, которому Власик мог отдать письмо вместе с поддельной сопроводиловкой Жданова. Думаю, что второй вариант более вероятен. Письмо с фальшивой подписью Сталина провалялось в кабинете Поскрёбышева до декабря 1952 г., где и было найдено. Когда Сталин увидел письмо, он разгневался, показал письмо Берия, но не сказал сразу, что его подпись подделка. Вот почему Берия знал о том, что Абакумов отправил письмо Сталину. Именно этим объясняется изумление Берия словам одного полковника МГБ о том, что Сталин не читал этого донесения Абакумова. Гнев Сталина привел к тому, что Власика арестовали, а Поскрёбышева выгнали. Его восстановили после убийства Берия. Он должен был выступать на июльском 1953 г. пленуме ЦК КПСС. Повторю — не исключено, что свидетельство о разговоре с Берия — фальшивка.

Факт скрытия письма Тимашук Власиком и Поскрёбышевым позволил провидению удалить от Сталина и Поскрёбышева. Если бы отравление или инсульт случились до весны 1952 г., то Сталину могли помочь Власик, который очень хорошо знал людей в Лечсанупре и Поскрёбышев, тоже все знавший. Но в нужный момент оказалось, что их нет рядом — оба были в тюрьме.

Для того, чтобы было более понятно, как были удалены из высшего эшелона власти Вознесенский и Кузнецов (я уже писал об этом выше) мне придётся повториться