видеть фигуру ламы со всем ее телом, которую сосет ягненок. Они хотели показать ее мне, говоря: «Видишь, там голова ламы, видишь там-то [голова] ягненка, сосущего [ее вымя], видишь тело, передние и задние лапы одной и другого». Однако я не видел фигуры, а только пятна, должно быть из-за неумения вообразить их себе.

Однако они не составляли изображения (caudal) тех фигур для своей астрологии [и] даже не стремились рисовать их по воображению; приметы по солнцу, луне или кометам не использовались для простых суждений или предзнаменований, а только лишь по весьма необычным и очень большим делам, как то: смерть королей или разрушение королевств и провинций; дальше в должных местах мы расскажем о некоторых кометах, если доберемся до них. В отношении обычных вещей они делали свои предсказания и суждения скорее по сновидениям, которые им снились, и по жертвоприношениям, а не по звездам и не по знакам в небе (senales del aire). И просто ужасно слушать то, что они говорили и предсказывали по сновидениям, однако, чтобы не возмущать простых людей, я не буду говорить то, что можно было бы рассказать об этом. В отношении звезды Венеры, которую они иногда видели в вечерних сумерках, а иногда на рассвете, они говорили, что Солнце, как господин всех звезд, приказывало ей, поскольку она была самой красивой из всех, быть рядом с ним, иногда впереди него, иногда сзади.

Когда солнце садилось, видя, как оно опускается в море (ибо вдоль всего Перу на западе находится море), они говорили, что оно входит в него, и что своим огнем и теплом оно высушивало значительную часть вод моря, и, как великий пловец, оно ныряло, [проплывая] под землей, чтобы на следующий день выйти на востоке, давая понять, что земля стоит на воде. О заходе луны или других звезд они ничего не говорили.

Все эти глупости имели место в астрологии инков, из чего можно увидеть, сколь малого они в ней достигли, и на этом хватит об их астрологии. Мы расскажем о лекарствах, которыми они пользовались при своих болезнях.

Глава XXIV. Медицина, которой они достигали, и способы лечения

Так случилось, что они угадали, что очищение [организма] путем кровопускания и промывания желудка было полезным и даже необходимым делом, и поэтому они пускали кровь из рук и ног, не умея применять кровопускания и не зная расположения вен, которые следует вскрыть при том или ином заболевании, а вскрывали ту, что находилась ближе всего к больному месту, причинявшему страдания. Когда они испытывали сильную головную боль, они пускали кровь из [места] соединения бровей над носом. Ланцетом служил каменный наконечник, который они вставляли в расщепленную палочку и завязывали, чтобы он не выпадал, и тот наконечник они ставили на вену и сверху давали по нему щелчок, и так они вскрывали вену с меньшей болью, чем обычным ланцетом. Они также не знали, что перед применением очищения желудка нужно изучить мочевую жидкость (humores рог la urina); они даже не смотрели на нее [и] не знали, что такое желчь, слизь и черная желчь (melancolia).

Обычно они очищали желудок, когда чувствовали себя отяжелевшими и наполненными, и делалось это чаще у здорового, нежели у больного. Они принимали (помимо других трав, которые служили слабительным) белые корни, подобные маленьким репам. Говорят, что те корни бывают мужскими и женскими (macho у hembra); они принимали как одни, так и другие в количестве около двух унций, а приняв их, они вставали под солнце, чтобы его тепло помогло бы [их] действию. По прошествии часа или немного больше они чувствовали себя столь ослабленными (descoyuntados), что больше нельзя было терпеть (tener). [Это состояние] похоже на морскую болезнь, когда снова выходят в море; голова испытывает сильное головокружение и обморочное состояние; кажется, что по рукам и ногам, венам и нервам и по всем суставам тела бегают муравьи; очищение почти всегда происходит обоими путями: рвота и экскременты. Пока оно продолжается, пациент полностью ослаблен и страдает от головокружения так, что человек, не ведающий по опыту результаты действия того корня, будет считать, что он умирает от расстройства желудка (purgado). Ему не хочется ни есть, ни пить; он выбрасывает из себя всю имеющуюся в нем жидкость; из него выходят черви, и глисты, и все насекомые, которые там внутри жили. Как только дело сделано, он оказывается в таком прекрасном состоянии, и ему так хочется есть, что он съест все, что ему дадут. Меня два раза очищали так из-за боли в желудке, которая была у меня в разное время, и я испытал все то, о чем рассказал.

Эти очищения [желудка] и кровопускания приказывали делать самым опытным в них [людям], особенно старухам (как здесь [в Испании] повивальные бабки) и великим знахарям, среди которых были очень знаменитые во времена инков, знавшие целебную силу многих трав и по традиции обучавших [своему искусству] своих сыновей, и этих считали врачами, но не для того, чтобы лечили всех, а только лишь королей и [людей] его крови, и курак, и их родных. Простые люди лечили друг друга лекарствами понаслышке. Грудных детей, когда чувствовали у них какое-то расстройство, в частности, если болезнью был жар, по утрам купали в моче, чтобы [потом уже] запеленать их (embolverlos), а когда у них имелась моча ребенка, они давали ему проглотить ее немного. Когда у новорожденного ребенка отрезали пупок, они оставляли кишечку длиной с палец, которую, после того как она отвалится, хранили с великой заботой и давали им ее пососать при любом недомогании, которое они испытывали. А чтобы удостовериться в недомогании, они смотрели на лопаточку языка и, если они видели, что она покрылась налетом (desblanquecida), они говорили, что он болен, и тогда давали ему кишечку, чтобы он пососал ее. Это должна была быть его собственная [кишка], ибо они говорили, что чужая не приносила ему пользу.

Природные тайны подобных вещей они не раскрывали мне, [и] я не спрашивал о них, а лишь видел, как они совершались. Они не умели прощупывать пульс и не следили за мочой; о жаре они узнавали по излишнему теплу тела. Их очищения желудка и кровопускания применялись скорее к стоящему, чем к тому, кто уже свалился. Когда они были повергнуты болезнью, они не применяли какое-либо лекарство; они отдавали себя действию природы и соблюдали свою диету. Они не достигли общего применения лекарства, которое называется очистительным (purgadera), каковым является клизма (cristel) [и] не умели пользоваться пластырем