— Часто видитесь хоть? — спросил Зверев-старший, откусывая соленый огурец.

— Не-е, — покачал головой собутыльник, подпирая подбородок рукой. — Она же мне звонит только когда деньги нужны, — вздыхает он, беря из вазочки последний мандарин.

— И как часто звонит? — спрашивает Владимир Львович.

— Почти каждый день, — печально усмехается мужчина, отвечая.

Катя и Леша, в отличие от своих лучших друзей, наслаждались семейным вечером. И не потому, что они помирились и находились в прекрасном расположении духа, сколько же удовольствия им приносило наблюдать за недовольными лицами Саши и Василисы.

— Мне даже стало его немного жалко, — вздохнула Катя, смотря на несчастное лицо Зверева, который к концу вечера стал похож на выжатый лимон.

— Это значит, что ты не будешь его калечить, душить или закапывать? — усмехнувшись спросил Леша, смотря на девушку и хитро щурясь.

— Не буду, — согласно кивнула Швецова, делая глоток апельсинового сока. — Но, если хотя бы раз, он обидит Василису-у…,- угрожающе протянула она.

— То Я лично помогу тебе спрятать труп! — с полной серьезностью в голосе говорит Орлов, наклоняясь ближе.

— За это я тебя и люблю, — шепчет его Злая Королева, быстро целуя парня в уголок рта.

— М-м, я не расслышал, можешь повторить?! — тянет Лёша, улыбаясь, словно чеширский кот из мультфильма.

— Я-я тебя-я…

— Я думал, хуже твоей девушки может быть только экономический кризис или инфляция! — тяжело вздыхает Саша, плюхаясь на диван рядом с друзьями.

— А оказалось? — спросил Леша, крепче обнимая нахмурившуюся Швецову.

— А оказалось, что моя будущая теща страшнее любого экономического кризиса, твоей Злой Королевы и даже армагеддона, — печально вздохнул он.

— Пф-ф, Василиса никогда не выйдет за тебя замуж, — уверенно фыркнула Катя.

— И это мне говорит та, кто еще несколько недель назад матерью родной клялась, что не переедет с Лехой в его новую квартиру! — засмеялся Зверев, уклоняясь от брошенной в него подушки.

— Вы съехались?! — радостно воскликнула Василиса подходя ближе. — Это же прекрасно!

— Ни вижу ничего прекрасного в том, что наши друзья зажали новоселье, — пожал плечами Саша, подмигивая Цветковой.

— Боюсь, чаем и куском торта мы тебя не удивим, — язвительно протянула Катя.

— Эх, где наши лучшие годы, — печально вздохнул Саша.

— Прямо там, — сказала Швецова, указывая на спящих мужчин, которых пыталась разбудить Ольга Александровна. — Спорим, твоя мама этого никогда не забудет?! — засмеялась она, обращаясь к Василисе.

— Может она не заме-е…

— Это все Ваш муж напоил моего Сережу! — послышался рассерженный голос Светланы Андреевны и все четверо засмеялись.

— Моя мама её уделает, — кивнул Саша, садясь поудобнее.

— А я ставлю на Светлану Андреевну! — тут же возразила Катя, внимательно наблюдая за набирающим обороты конфликтом.

— О-ой, как будто ему насильно в рот водку заливали! — отмахнулась Ольга Александровна.

— А я не удивлюсь, у Вас вся семейка такая! Сейчас мандарины, а дальше что? — недовольно воскликнула мама Василисы, складывая на груди руки.

— Ой, да кому нужна ваша Василиса!

— Наша Василиса всем нужна, а вот ваш Саша и даром никому не нужен! — парировала Светлана Александровна.

— Ну-ну, такого мужа, как мой сын еще поискать надо! — воскликнула Ольга Александровна, вставая на защиту сына.

— Ой, да таких Саш по улице ходит, — отмахнулась женщина. — Мою дочь в Москве талантливый молодой хирург ждет, нам ваше добро не упало!-

— Мам! — хором воскликнули Саша и Василиса, подходя ближе.

— А ты мне не мамкай! — воскликнули женщины, продолжая прожигать друг друга ненавистными взглядами.

Растащить двух взрослых женщин друг от друга оказалось не так просто, но слава всем богам, между нашими квартирами была не только площадка, но и две крепкие металлические входные двери. Поэтому, как только дверь в квартиру Василисы захлопнулась, мама сразу успокоилась и сделала вид, будто бы несколько минут назад не собиралась вцепиться в волосы Светлане Андреевне. Мы с папой, как благоразумные и единственные психически здоровые в этой семье люди, тоже сделали вид, словно это был тихий семейный ужин и ничего более.

— Дорогой, вставай! Мы едем на дачу к деду! — кричала мама, барабаня в дверь моей комнаты.

И почему об этой поездке я узнаю в восемь часов утра?

— Саша-а! — крикнула мама с нотками нетерпения и злости в голосе, открывая дверь в спальню.

— Не была бы ты моей матерью, — сонно протянул я, прячась под одеяло.

— Но я твоя мать, — усмехнулась эта…женщина и начала чем-то шебуршать. — А почему у тебя нет ни одной рубашки? — послышался удивленный и недовольный голос Ольги Александровны, которая решила провести ревизию в моем шкафу. — И костюма ни одного нет…

— Ну я же работаю не в офисе, а учителем физкультуры, — пожал плечами, идя в сторону ванной комнаты.

— И что? Ты всегда должен выглядеть презентабельно, вот твой папа…,- а дальше я уже не слышал маминых нотаций, потому что закрыл дверь ванной и позволил себе насладиться несколькими минутами тишины.

А я уже и забыл, какого это жить с родителями!

— Доброе утро, сын! — кивнул мне отец, который сидел на кухне и допивал свой американо, листая ленту новостей.

— Угу, — кивнул, идя в сторону кофемашины.

— Саша! Чего ты как черепаха, нам уже пора выезжать! — воскликнула мама, заходя на кухню уже при полном параде.

И зачем, спрашивается, она взяла с собой платья и сапоги на шпильке. Мы же в чертовой Сибири! Здесь круглогодично -20!

— Не слишком ли ты нарядилась для встречи с пожилым старикашкой? — усмехнулся отец, кладя телефон на столешницу.

О да, у них с дедом, сколько я себя помню, своеобразная любовь друг к другу…

— Пф, папа еще нас всех переживет, — отмахнулась мама, опустив мимо ушей колкость мужа и вышла из кухни.

— И почему вы с дедом так недолюбливаете друг друга? — спросил, делая глоток эспрессо, хотя чашка кофе вряд ли поможет мне проснуться.

— Он не остановил меня, когда я решил жениться на твоей матери, — печально вздохнул отец, а потом грустно усмехнулся. — Я не оправдал его ожиданий, не был подходящей партией для его дочери. Как видишь, ничего не изменилось, — он пожал плечами и, ополоснув кружку проточной водой, вышел из комнаты.

Как знакомо, однако…