Понимая, что терять ему совершенно нечего, Вольфганг обстрелял первый танк из крупнокалиберного пулемёта, сметя с брони парочку исламистов и заставив чернокожего мехвода нырнуть внутрь боевой машины. Затем немец перенёс огонь на второй танк, подключив к делу автоматический гранатомёт. Сорокамиллиметровые гранаты накрыли второй Т-72 десятками разрывов, не причинив машине критических повреждений, но деморализовали тех, кто сидел в башне танка. Как оказалось, парочка малолетних негритосов не закрыла башенные люки, поэтому грохот попаданий по броне танка перепугал «воинов Аллаха» до мокрых подштаников.

Как только началась стрельба, тройка Руденко и наёмники покинули БТР, сразу же вступив перестрелку с исламистами. Прячась за корпусом первого танка, чернокожие вели меткий огонь, зацепили Костю Григорьева и ранили Бойда. Лейтенанта спас шлем, «сфера», но Константин всё-таки получил травму шейных позвонков, потерял сознание и на какое-то время выбыл из строя. Бойд «словил» пулю в бедро, которая прошла навылет, повредив мышцы и приведя к значительной кровопотере. Несмотря на ранение, наёмник не покинул поле боя, а его действия сыграли очень важную роль в дальнейших событиях.

Главными же героями дня стали Марк и Гивинс. Ликвидировав в первые же секунды боя вражеского пулемётчика, бывший капитан спецназа отложил в сторону карабин с оптикой и взял в руки РПГ. Целью Марка стал Т-72, оснащённый динамической защитой и теоретически способный несколькими орудийными залпами покрошить всю нашу небольшую группу.

Танк рывками двинулся вперёд, довернул, видимо, собираясь таранить или «амтрэк», или изрешечённый пулями тягач, и нарвался на два гранатомётных выстрела подряд. Блоки динамической защиты сработали, как им и полагается, не позволив РПГ-7 пробить броню, но, похоже, чернокожий механик-водитель решил, что ему на сегодня сполна хватит острых ощущений на одно место. Т-72 резко дал задний ход, едва не подавив прятавшихся за его корпусом боевиков, и получил ещё одно попадание из РПГ, третье по счёту. Выстрел угодил в лобовую проекцию корпуса, танк увеличил скорость, выйдя из зоны прямой видимости. Вообще, неизвестно, как бы оно получилось, если бы мехвод обладал большим мужеством и рискнул бы пойти по пути камикадзе.

Пока Марк пытался уничтожить танк, а Руслан прижимал к земле троицу негритосов, наёмники сделали два метких залпа из американских М136 (АТ4), имевшихся в нашем распоряжении. Выстрелы угодили прямёхонько в цели – в четырёхосный самоходный кран, разрушив телескопическую стрелу, и в «джихадомобиль» с пулемётом на треноге в кузове. В этот момент Бойд и получил свою рану, угодив под обстрел со стороны второго вражеского пулемётчика, палившего откуда-то из мешанины деревьев и остатков железнодорожного состава. К стрельбе этого пулемёта присоединилась парочка автоматчиков, и Руденко пришлось перенести огонь на новые цели. Это дало шанс вновь вступить в бой той троице исламистов, которых капитан было прижал к земле и к броне танка.

Так и не добежав до нашей амфибии, Михаил Чернов ползком добрался до ближайшего укрытия – толстой сосны, – после чего огляделся вокруг. Увидев, что один из «спецназовцев» рухнул на землю, водитель подобрался к нему, проверил раненого, подобрал автомат Григорьева и стал поливать врага короткими очередями. У соседней сосны захлопали выстрелы из «нагана»: отец Гавриил не усидел в бронетранспортёре, прокрался вперёд и со словами «Господи, благослови», принялся опустошать барабан своего револьвера…

…Выпустив пару коротких очередей, я перекатился к другой сосне и приподнял голову, чтобы оценить обстановку. Всё-таки не дело, когда командир не руководит боем, и даже толком не представляет, что творится вокруг него. На нашем фланге шла позиционная перестрелка: прижатые снайпером и пулемётчиком исламисты отвечали вяло, видимо, экономили патроны. А вот за нашими спинами трещало и грохотало, сквозь рокот полудюймового «крупняка» явственно пробивался глухой рёв танкового двигателя, один за другим гремели взрывы.

– Влад! Прикройте! – крикнул я и по-пластунски пополз к левому флангу. Нырнул под «сканию», вылез с противоположной стороны тягача, оглянулся направо и со всех ног бросился к ближайшей сосне. Здоровенный трёхосный самоходный кран свернул с насыпи и пёр в сторону сосняка почти прямо в лоб нашему трейлеру. Из кабины крана высунулся водитель, что-то заорал, размахивая белой тряпкой. Крики мужика утонули в грохоте стрельбы и шуме двигателей, но я успел отметить, что водила крана – типичный русак, здоровяк с гривой светлых волос.

Я сразу же сообразил, что никаким тараном тут и не пахнет, просто водитель из местных решил воспользоваться ситуацией и сбежать от исламистов вместе со своим «жирафом». Причём избрал наиболее грамотное решение – лучше «делать ноги», сидя за рулём мощной машины, чем бежать через «нейтралку» на своих двоих, рискуя получить шальную пулю. Спустя пару секунд «либхерр» втиснулся в сосняк, со скрежетом спихивая с дороги наш тягач. Сдвинув «сканию» на десяток метров назад и в сторону, самоходный кран протиснулся вдоль трейлерного прицепа, едва не взгромоздившись на него всеми тремя колёсами левого борта.

– Не стрелять! – рявкнул я появившемуся из-за кормы «амтрэка» Гивинсу. Узрев то, что вытворяет водила «либхерра», «солдат удачи» вскинул автомат, готовясь изрешетить кабину трёхосного крана. – Не стрелять! Это свои!

За короткое время нашего совместного рейда наёмник успел разучить несколько команд на русском и повременил открывать огонь. Впрочем, скорее всего, свою роль сыграла моя отчаянная жестикуляция плюс дикое выражение на моей раскрашенной физиономии. Как бы там ни было, «жираф» благополучно преодолел препятствие и остановился метрах в пяти позади трейлера.

– Не стреляйте! Я русский! – в отворившейся дверце пассажира сначала показалось белое полотенце, а потом оттуда высунулся светловолосый водитель. – Русский, из России!

– Эй, ты, русский из России! Гони свою громадину вперёд и не перекрывай дорогу! – послышался голос Руслана. – Где командир, (цензура)!? Валить надо, пока эти (цензура) не опомнились!

– Здесь командир! – обогнув борт амфибии, я нос к носу столкнулся с капитаном и увидел лежащего на земле Константина. Поодаль в неловкой позе сидел Бойд, отставив в сторону раненую ногу. – (Цензура), что с Костей!?

– Живой вроде! – обернулся в мою сторону Руденко. – Отходить надо!

– Отходим! – выглянув из-за кормы «амтрэка», я понял, что мой товарищ прав на все двести процентов – надо убираться отсюда, пока не поздно. Иначе мы не отделаемся парой «трёхсотых», а влипнем по максимуму, и вообще никогда не выберемся из этого кластера. – Марк, отходим!!!

– Валя, дай мне ещё одну коробку с лентами! – глянув, что Руслан шустро меняет опустевший короб на своём пулемёте, я вспомнил об Александре. – Рус, мы оседлаем этот «жираф», а вы прикрывайте сзади!

Вопреки опасениям, нам удалось быстро разорвать огневой контакт, а затем и вовсе оторваться от противника. Точнее, исламисты даже не попытались нас преследовать, дав фору и по времени и по расстоянию. Полагаю, «воины Аллаха» попросту не представляли, насколько малы наши силы, и предпочли остаться на своих позициях.