неважно, кто там царствует в огромном дворце, потому что правит все равно Гор-Тутмос.

— Благословен будь вечно, сын Креола, и ответь-ка мне — а это не ты ли ответствен за неодобренное выпадение дождя над городом сына Ра? — хитро прищурился Гор-Тутмос.

— А что, если так? — прищурился в ответ Креол.

— Берегись, коли так, ибо вызывая дождь неблаговременно, ты приближаешь неизбежный конец мира.

— Большего бреда я в жизни не слышал.

— Ну хорошо, не мира, а Та-Кемет. Мы окружены пустыней, сын Креола, и те облака, что ты сгустил над городом, не явились из ниоткуда. Пролив влагу здесь, ты лишил ее другие края. Уж лучше пусть дождь случится над посевами или пастбищами, чем там, где он просто намочит крыши.

— Действительно, вдруг у вас тут лесной пожар начнется, а я весь дождь себе забрал, — хмыкнул Креол.

— Очень смешно, — поджал губы Гор-Тутмос. — Пожар может случиться на пастбище. Ра бывает свол… жес… гне… испытывает нас, грешных.

— Мне было жарко, — отрезал Креол. — Я здесь уже один Мардук знает сколько, и меня это все вконец…

— О, как несчастен приходящий с жалобой! — горестно воскликнул Гор-Тутмос. — Удел несчастного быть просителем. Чем ты недоволен, сын Креола, поведай мне.

Маг набрал воздуха в грудь, привычно заталкивая поглубже рвущееся наружу бешенство. Склонив голову перед великим жрецом, Креол протянул клочок папируса и сказал:

— Мой император сообщил мне вчера еще одно послание для твоего владыки. Также он интересуется, сколько еще времени займет передача в мои руки звездных таблиц, которые были обещаны нам давным-давно.

Гор-Тутмос привычно затряс бородой, сетуя на бесцеремонность и суетливость чужеземных магов, а особенно тех из них, что молоды и неопытны. Креол, чей возраст вплотную подошел к сорока годам, слушал его с каменным лицом, ожидая, когда старикашка в очередной раз скажет, что такие важные вопросы быстро не решаются, что ему нужно обсудить все с фараоном и другими жрецами, и попросит зайти завтра в это же время.

Однако в этот раз случилось чудо — Гор-Тутмос сказал нечто иное, нечто новое. Видимо, ему и самому крепко надоел Креол, упорно не желающий понять намек и убраться в свой Шумер несолоно хлебавши. Так что Гор-Тутмос тяжко вздохнул, ударил об пол посохом и изрек:

— Мы приняли решение, сын Креола. Ты просишь нас передать тебе звездные таблицы Ра, и у тебя есть некоторые основания их просить, но они недостаточны. Да, увы, недостаточны.

Креол с надеждой уставился на Верховного мага. Пусть этот старый маским уже просто выскажется определенно. Пусть прямо откажет, заявит, что бычий хер тебе, а не таблицы. Тогда Креол с чистой совестью вернется домой, и пусть император лопнет от злости, пусть объявит войну Та-Кемет… о, Креол с радостью явится сюда в новом качестве, и сделает с Ме-им-пи то же, что сделал с Эреду.

Тут, конечно, другая ситуация. Но кто станет спорить с тем, что жители Ме-им-пи — те еще паразиты?

— Что тебе нужно, любимец Хепри? — ядовито спросил Креол.

Гор-Тутмос проглотил плохо скрытое оскорбление. Смерив Креола ласковым взглядом, он сказал:

— Истинно великий не может быть жадным, поэтому мы все же передадим в твои руки звездные таблицы. Но… мудрецы священного Нила создавали их на протяжении веков, в них тысячелетний труд и тысячелетняя мудрость. Прежде, чем ты коснешься их, тебе предстоит доказать, что и в твоем сердце есть мудрость. Ступай, сын Креола. Ступай в пустыню и сверши там два нетрудных дела. Измерь высоту высочайшей из пирамид и разгадай загадку сфинкса. Тогда ты будешь достоин мудрости Та-Кемет.

Креол прищурился, вглядываясь в ауру Гор-Тутмоса. Интересно, насколько он могущественней Халая Джи Беш, Шумамедху и Эскетинга? Все-таки Верховный маг, так что должен быть довольно силен… да еще и этот его ученик следит за Креолом, как цепной пес, хотя до сих пор не раскрыл рта.

— Помни, что вспыльчивый никогда не познает истину, — заботливо сказал Гор-Тутмос, правильно расценив его взгляд.

— Вот так, значит, у вас в Та-Кемет принято посылать в Кур, — произнес Креол. — Гор-Тутмос, у меня тоже есть для тебя загадка, прямо как у сфинкса. Кто такой: не лает, не кусает, зря время у людей отнимает?

— Не сделаешь косноязычного красноречивым, не превратишь лентяя в прилежного, не сделаешь мудрецом невежду, не заставишь поумнеть дурака, — вздохнул Гор-Тутмос. — Во славу богов и ради пользы твоей я согласился оказать тебе великую милость, но где благодарность, где почтительный поклон хотя бы в знак уважения к моей старости? Знай же, о сын Креола, что пока ты не пройдешь мои испытания, на глаза ты мне можешь не показываться, а если ты вовсе их не пройдешь, то лучше бы тебе и совсем покинуть Та-Кемет, передав моему доброму брату Менгске, что я был рад тебе помочь, но ты не оказался умен и сам все загубил. Теперь уходи.

Да, это было возможностью сегодня же убраться домой. Просто передать там, что ублюдочный Гор-Тутмос в издевку назначил невыполнимые испытания, и пусть они, если хотят, посылают их выполнять кого-то другого. Хоть того же Мешена’Руж-ах, этого скользкого выродка, который по всем законам должен был получить гвоздь в спину, но каким-то образом откупился от правосудия и снова беззаботно проживает в своем дворце.

Но Креол не был бы Креолом, если бы побежал домой поджав хвост. Разумеется, он в тот же день выяснил, какая из пирамид Та-Кемет высочайшая и где искать сфинкса. А следующее утро встретил верхом на верблюде, неспешно идущем прочь от рассвета.

Он решил начать со сфинкса. Пирамида никуда не денется, как стояла на своем месте, так и простоит. Ее, скорее всего, даже и мерить не придется — Креол просто спросит у кого-нибудь из ее строителей. Месяц назад он уже посещал от скуки место, где возводили новую пирамиду, неожиданно для себя встретил там зодчего Сети, которому когда-то помогал строить Вавилонскую Башню, и по старой памяти немного помог жирному евнуху в работе над огромной статуей… кстати, именно сфинкса, только каменного.

А вот реальный сфинкс… он слышал об этих пустынных тварях. Они дальние родичи ламассу, только их в колесницу уже не запряжешь, сфинксы гораздо умнее и опаснее. Прекрасно умеют говорить и питаются исключительно мясом. Говорят, некоторые из них особо предпочитают человеческую плоть, но поскольку есть в сфинксах что-то кошачье, они любят еще и поиграть с жертвой.