Генерал подавил попытки внутреннего голоса объявить армию Эруэлла и вовсе несуществующей. Ни одна армия не может воевать с призраками. Это лишь магам под силу. А как раз маги с армией Эруэлла и не справились. Значит, несмотря на все иллюзии, она существует. Или, по крайней мере, будем считать, что это так, пока не доказано обратное. Генерал думал о детях, по слухам, бывших в армии Эруэлла. Даже если самозванец ускользнет от него, эти дети – недурной приз. Цвет высшего дворянства Лангиари. Завтрашнего дворянства. Лакомый кусочек для Его Милости. Уж он-то сумеет должным образом распорядиться их жизнями. Кое-какие договоры будут переписаны в одночасье. И не только, не только договоры. Ведь страна, потерявшая все свое высшее дворянство, она уже вроде как бы и не страна вовсе – когда еще подрастут те грудные младенцы, которым посчастливилось остаться дома? А от Лангиари так недалеко до ненавистного Джанхара. Просто рукой подать! Нет, Его Милость определенно будет доволен. Определенно.

Прибывшие разведчики доложили, что в тылу все спокойно. Даже в очень глубоком тылу. Генерал окончательно расслабился и посмотрел на иллюзию на холме уже без прежнего раздражения. Ну ладно, ну не захватит он короля-самозванца, во всем остальном-то победа на его стороне.

– Пошлите троих, пусть все же проверят эту окаянную иллюзию, – приказал он командиру конной разведки.

Трое всадников поскакали к холму. Стоя в общем строю, они, как и все, считали войско на холме иллюзией, теперь же… А вдруг оно… настоящее?! – думалось каждому из них. По мере сокращения расстояния эта мысль усиливалась, и руки сами натягивали поводья, придерживая коней. На холм въезжали шагом. Въезжали, считая себя почти покойниками. Вот сейчас эти копья опустятся, вот сейчас эти мечи взметнутся, вот сейчас эти стрелы скользнут с луков в короткий и безжалостный полет, вот сейчас эти глотки исторгнут какой-нибудь ужасающий клич…

О да, конечно!.. за спинами этих троих огромная армия, во много раз превышающая ту, что столь грозно выстроилась на холмс, ронская армия на таком пятачке ни в жизнь бы не уместилась, но ведь она там, позади, а здесь их всего трое… и если эта, с холма, оживут и ринутся вниз… Они выглядели такими живыми, такими настоящими… Если они и в самом деле сейчас оживут, двинутся, сорвутся с места… уж их-то они точно сомнут, сотрут, раздавят в кровавую жижу…

Разведчики ехали тихо. Умирать ведь никому неохота.

Они проехали еще немного, сжимаясь, ожидая немедленного удара, и… вздохнули с облегчением. Тела замерших перед ними воинов просвечивали!

Иллюзия! Всего лишь иллюзия. Пришпорив коней, они поспешили вперед. Разрушить ненавистный, так напугавший морок. Все потонуло во вспышке ослепительного света. Иллюзия, дрогнув, распалась. Трое всадников спускались с холма.

– Что и требовалось доказать, – пренебрежительно фыркнул генерал, когда видение исчезло.

Трое всадников подскакали к нему.

– Осмелюсь доложить, господин генерал, – воскликнул один из них, – вы арестованы! Основание – вооруженное вторжение на территорию Оннерского Союза!

Обнаженный меч коснулся генеральской шеи.

– Измена! – пискнул адъютант.

И тотчас искусно наложенные личины упали со всех троих. Это были совсем не те конники, что поднимались на холм. И кони тоже – другие.

– Ой, – тихо выдохнул адъютант. – Мама! – добавил он совсем шепотом.

А потом коснулся родинки на своей левой руке. Незаконный портал, подарок горячо любимого старшего брата, сработал, и адъютант исчез.

Он останется жить. Его не отыщут ищейки Ордена Черных Башен. Его душу не пожрут чудовищные безымянные твари. Но он до конца жизни будет вздрагивать, не узнавая себя в зеркале, а его собственное имя уютно устроится на могильной плите, куда он как-то раз приведет свою невесту, чтобы ребенок, родившийся после, имел право носить его безвременно ушедшее имя. Впрочем, мать привыкнет. И жена тоже. А брат будет счастлив так, словно у него вновь выросла отрубленная нога и прекратились нескончаемые судороги.

– Предатель! – удивленно воскликнул генерал, пялясь на то место, где только что находился его бравый адъютант. – Ах, предатель!

Он рискованно мотнул головой, и тонкая струйка крови ручейком побежала по его шее. Меч у горла оказался острым. Очень острым.

– Охрана… – придушенно просипел генерал. – Охрана!

Его голос сорвался в жалкий всхлип.

– Стоять! – гаркнул страшный седой старик. Генерал почувствовал, что съеживается под его взглядом, как бумага, попавшая в огонь. – Еще шаг – и ваш командир умрет!

Когда вспышка ослепительного света на миг закрыла троих всадников от ожидающей их внизу армии, произошло на самом деле вот что…

Среди иллюзорного морока укрывались трое настоящих воинов. Винк Соленые Пятки, Рэй Сломанный Дракон и Усатый Могила. Мгновенно вскочив в седла позади оторопевших, ослепленных вспышкой разведчиков Тхиона Ар-Фома, они задействовали свои порталы и исчезли вместе с ронскими разведчиками и их конями.

Вспышка погасла. Иллюзия рухнула. А вместе с первой иллюзией рухнула и вторая, скрывавшая до поры до времени Эруэлла, Линарда и Герцога Седого, которым неутомимый гном успел придать облик разведчиков Тхиона Ар-Фома. Особенно он волновался из-за коней. На такой скорости иллюзорные кони вышли плоховато. Настоящие то и дело из-под них просвечивали. Особенно сзади. Кроме того, гном очень надеялся, что никто не обратит внимания на тот факт, что у жеребца Эруэлла шесть ног, а у лошади Линарда четыре хвоста. Впрочем, срок этой иллюзии истечет прямо сейчас. Авось никто не успеет разглядеть…

– Стоять! – страшным голосом рявкнул Линард. – Еще шаг – и ваш командир умрет!

Герцог Седой держал обнаженный меч у генеральского горла. На горле уже алела свежая царапина. Эруэлл сидел на коне в странной скрюченной позе; меч свободно лежал у него на коленях, но телохранители генерала знали, с какой скоростью вскакивает опытный воин из этой позиции и какое количество целей он может поразить почти одновременно. А в том, что Эруэлл – опытный воин и даже более того, сомнений быть не могло – об этом кричала выглядывавшая из-под расстегнутой куртки татуировка разведчика высшего класса. Ронская татуировка. Кому попало порталы на коже маги рисовать не станут. Телохранители недаром ели свой хлеб. Они понимали, что смогут справиться с этими тремя, только заплатив жизнью своего генерала, да и своими собственными заодно. И это еще вопрос – справятся ли? От одного взгляда на Линарда надежда начинала улетучиваться со страшной силой, а взгляд на Герцога Седого испарял ее окончательно.

– Бросить оружие! – приказал Линард.

И телохранители уронили мечи.

Их генерал молчал, тяжело дыша и старательно пуча глаза, словно решил надуть их на манер воздушных шаров и взлететь, ускользнув таким образом от плена. Несмотря на все старания, генеральские глаза увеличивались неохотно. Точней, вообще не увеличивались. Впрочем, даже удайся ему этот невероятный трюк, меч Герцога Седого проткнул бы его раньше, а после этого он мог бы лететь куда ему заблагорассудится – какая кому разница, где валяется мертвое тело?