Надя продолжает.

Или «Эксмумация Гуму». Это зависит исключительно от степени опьянения. Если «ты меня уважаешь», значит «эксмумация». Если нет – эксгумация.

Ночь 6-7 января 2020 года.

Ипполит сказал тогда: «Может просто водки выпить, зачем собаку раскапывать. Что уж так радикально…». Но его не послушали.

Проснулись около 12 ночи, потянулись, почистили зубы и пошли.

(Особенно вампирам зубы и нужно чистить).

Мы послушали на чердаке ШУБЫ прелюдию Скрябина, вторую из 72-го опуса и пошли на кладбище.

Вовочка, Валторнист, Катя-кривоножка на каталке, голем, Хрустальный принц и другие шкидовцы и полный состав «ряпусь» пошли в час ночи на кладбище. Десять фантомасок на Лиховидьевском погосте. И особенно черный Насти, Настасьи Филипповны. Да и тот, который цвета индиго, который летает сам по себе. Но ночью цвет индиго выглядит как серый, «недочерный». Все это было чем-то чревато. Не может это хорошо закончиться. Кое-где работают фонари, и освещают следы на снегу. Зеленые и желтые, фосфоресцирующие. Как кровь инопланетянина. Или, мы бы сказали, как собаки Баскервилей, но следы не собачьи. Раздвоенные копыта. Значит чьи? Черти раньше отмечались, но они приходили летом, на день местного целителя святого Евлампия Романова, летом, в июле, когда в Бестужево была тотальная пьянка. Даже лежачих и парализованных привозили, и неперспективных больных с БАМА ШУБЫ, и все пили медовуху до потери памяти. Но никто не умирал, а некоторым даже становилось лучше. Ангелки с хитрыми улыбками и «пальчиком», как амурчики Фальконе, древние камни, наполовину вросшие в землю с нечитаемыми надписями, а возможно и на неизвестных «мертвых» языках, древние, покрытые мохом кресты, некоторые крестики упали. Если в мире должно было существовать кладбище Царствия Небесного, то оно должно было бы выглядеть именно так. Но это было пока не это кладбище. Это было за трехметровой стеной. Надпись «Рабе Божей Мурасе Мушаковой 1849 – 1937». Другая могилка: «Рабе Божей М.У.М.У.». Без дат. Это инициалы. Муму не могли закопать на человеческом кладбище. Версии Вовы: «Это акростих. «М» – Мария. «У» – Утешение. «М» – Мир «У» – Успение. Это могила святой. Но почему не ухожена. «Нам не на это, а на соседнее кладбище нужно», – сказала Катя-Кривоножка. Она, несмотря на возраст, знала, похоже, все, и разбиралась во всем. Если бы ее звали Полина, она могла бы составить конкуренцию Полет в Лужниках, на мероприятии «Кубок Полин», где соберется 100 тысяч Полин, которые по документам рождены 7 января 2000 года и все претендуют на Корону мира. Разумеется 90% поддельных. Чтобы стать лицом новой Сати юги. Которая возможно станет называться через 75 миллиардов лет «Поли-юга» или «Полюга». Это история зимы 2011 года. Тогда Вовочка оденет парик, подделает метрики и под видом Полины добьется в «кубке» Полин больших результатов.

Нам было нужно кладбище домашних животных. Чтобы найти табличку в формате «У п*па была собака, п*п ее любил, она съела кусок мяса, п*п ее убил, и на камне написал…», но про Герасима, про «Ленин нас опередил».

Но мы попали опять на другое кладбище, Кладбище Царства Небесного. Или официально, по документам, Всехсвятское. Всех святых, то есть.

Я набрала номер Пушкина, нужно было зачем-то. Слышим, звонок идет от черного обелиска. Звонков десять и потом ответили! Хриплый, низкий голос, не Пушкинский. «Извините, я не туда попала», – сказала я и хотела отключиться. А там говорят: «Ты туда попала, девушка, я знаю, ты Надя Толоконникова, 71 год жду, я сейчас, подожди, только умоюсь и зубы почищу». Голос, как когда нужно изменить голос, или «синтезированный». Или чревовещатель, когда в него вселяется дух умершего.

Могилка зашевелилась и отодвинулась плита. Вова подошел к черному обелиску и сказал, что там написано «Раб божий Зигмунд Фрейд». «Фрейд, давай так душка, мы с тобой потом встретимся, у нас времени нет, нам надо собаку раскопать, оживить, выдать замуж и срочно лететь в Альфахренаблю. Потому что по телевизору сказали сегодня в программе «Время»: «Воды всемирного потопа плескались уже у стен Иваново…. Мир погружался во мрак….», – сказала я как можно более потусторонним голосом.

Фрейд прыгает обратно в могилу. С легкостью гимнастки Ольги Корбут. Камень задвигается.

– Как у них все отработано, мертвые говорят, прыгают так… чуть ли не четыре оборота, камни задвигаются, как ячейки в банке. Такое впечатление, что мы в чьем-то мозгу. Наверное, в мозгу читателя, – сказал голем.

– В таком случаем мы не в мозгу читателя, а в желудке писателя, который одновременно и читатель. Все так стало запутано, – сказал Вова.

– Да… интернет, – сказал Интернет.

Надя: «Фрейдушка, можно мы к тебе придем, когда освободимся, мы сейчас немножко заняты. Мир спасаем. А когда спасем, Настасья Филипповна для тебе имеет сообщение. Ты говорил, что знаешь все, но не знаешь, чего хотят женщины и о чем они думают. Мы тебе расскажем. Ты надолго не засыпай и глубоко не закапывайся. Окей? Да, Настасья Филипповна?».

«Окей», – донеслось из недр, – подождите, а почему вы в страшных масках?»

Вот и еще один вопрос, на который даже Фрейд не знает ответа.

Позвонил Пушкин и сказал: «Бросайте х*ней заниматься, все срочно погрузка и отлетаем завтра».

ОТСТУПЛЕНИЕ 2013 ГОДА. Теперь я должна сделать небольшой исторический экскурс. Чтобы читателям было понятно, что такое замок, построенный Леонардо да Винчи на природном коллайдере, ископаемом «завитке», пупочке мира, медиаторе Мировой Гитары, «мировых супер-стрингов». Чтобы было понятно, что речь у нас идет не о фантастических, выдуманных событиях типа «летающие города». А идет она о природном явлении. Которое до сих пор не было описано физиками (или геологами, биосферщиками). И не описано оно было потому, что под грифом «совершенно секретно» скрывалось от мировой общественности российской администрацией. Хотя, несомненно, являлось и является общественным достоянием. А известно оно было в XV веке.

«Убежище» в Бестужево существует с 1962 года со времен Карибского кризиса. Еда на полгода, Кислород, Вентиляция и регенерация атмосферы. Домашние животные и корма для них. Оборудование школ и детских садов. Одежда. Теплицы, утилизация отходов.

Дети после ядерной войны планировались: бутылочки соски пеленки, мягкие игрушки. Настилы для подъема колясок, тетради, учебники и ампулы с морфием для подростков. Они будут сидеть под землей лет 16 и размножаться. И наступит такой момент, когда дети попросят наркотики, значит надо заготовить. «Рожки», одеяльца, пеленки, кроватки, детские книжки – «Маша и медведь», «Девочка и три медведя»: «Кто-о-о кушал из моей тарелки, кто-о-о спал в моей кроватке». В условиях недостатка пищи и места эти вопросы станут главными. Естественно, про бабу ягу, как без нее. Глобусы, готовальни, маркеры чертежные доски, мел. Запасы радиопротекторов, подвалы с устрицами и консервированной брюссельской капустой, крабами в банках – гастрономическая ностальгия времен партийных пайков и «наборов».

1990 – 2000-е годы. В ковчеге жили бомжи, с ними периодически боролись. Они ели стратегические запасы, то есть то, на что жил Есенин и его совхоз Бестужевский. Не на продажу мяса и молока. А на продажу стратегических запасов тушенки, сгущенки из «госрезерва», и другого содержимого ковчега. Еще в конце девяностых распродавали на «блошином» продуктовом рынке у Киевского вокзала, закрытом году в 2004, тушенку со сроком годности до ноября 1962. Сало в шоколаде. Измусоленное сало с вкраплениями шоколада, будто его беззубая корова жевала, потом заморозили. А потом беззубый крокодил жевал, но разжевать не смог, потом снова заморозили. Потом пришел украинец, великан, сказал, что сало жесткое, его невозможно прожевать, но половину прожевал. Остаток опять заморозили. Это сало, говорят, толи с 1944 года лежало, толи было завезено в Архангельск 1920 год, как паек интервентов. Кетчуп «Банкл бемс» – бамбажные банки. Ночью с таким – «бемс» – звуком взрывались в ящиках.