— Дитя мое, я не сомневалась, что ты об этом заговоришь, — тут же ответствовала достойная женщина. — Как и ты, я думаю, не сомневаешься, что мы в состоянии принять тебя в своем доме на какой угодно срок.

Не давая возразить открывшей было рот Сьюзен, миссис Торнтон продолжила:

— Чтобы не возводить между нами стену из каких-то нелепых условностей, как это принято в твоем Лондоне, я соглашусь с тем, что тебе нужно чем-либо заняться, хотя бы для того, чтобы не мучить себя бездельем и ненужными воспоминаниями. Также я соглашусь брать с тебя некую сумму за стол, а уж наш скромный кров, я думаю, ты согласишься разделить на то время, которое понадобится тебе на устройство своей дальнейшей судьбы.

— Что вы, миссис Торнтон, я не какая-нибудь гордячка вроде моей тети Элизабет! У вас чудесный дом, а с такой большой семьей, как у вас, казалось бы тесно даже во дворце!

— Вот и прекрасно, дорогая. Теперь стоит подумать, как бы ты могла зарабатывать себе на жизнь, — озабоченно сказала добрая леди.

— Это-то и беспокоит меня, дорогая миссис Торнтон! Я не могу работать ни гувернанткой, ни учительницей музыки или рисования… А пойти в прислуги — что сказал бы мой отец!

Сьюзен печально поникла головой, не будучи в состоянии придумать что-нибудь еще. Миссис Торнтон ободряюще улыбнулась, и по довольному виду Бет Сьюзен догадалась, что друзья уже успели подумать за нее.

— Ты помнишь мисс Доус? — начала миссис Торнтон. — Она следит за порядком в нашей библиотеке.

— Ну, конечно! Она всегда кутается в шаль и кашляет от книжной пыли.

— Пыль здесь ни при чем, милая, — опечаленно произнесла миссис Торнтон. — Мисс Доус тяжело больна, у нее не все в порядке с легкими. От этой же болезни умерли ее мать и старшая сестра. Увы, мисс Аоус больше не может исполнять свои обязанности.

— Как жаль, — расстроенно ответила Сьюзен. — Но как она будет жить без работы? Доусы так бедны!

— Ее отец продал дом и через несколько дней увезет ее в Бат. В этом городе живет его сестра, вдова с небольшими деньгами, она и приютит их. Возможно, там мисс Аоус почувствует себя лучше.

Сьюзен горестно вздохнула — они были почти ровесницами с мисс Доус, и ей показалось неблагодарным роптать на судьбу перед лицом подобного несчастья, когда сама она сильна и здорова. Но миссис Торнтон и не собиралась предаваться сожалениям о несчастной девушке, которой никто из них не смог бы помочь.

— Ее место сейчас свободно, попечительский совет еще не успел найти другую девушку, пожелавшую бы дышать книжной пылью. Две молодые леди уже отказались из боязни заболеть, как мисс Доус. Мистер Торнтон, как ты знаешь, член попечительского совета, и его протекции будет достаточно, чтобы тебя приняли.

— Ас пылью мы поборемся вместе! — подхватила Бет. — Эта работа как раз для тебя, ты обожаешь книги, и тебе не надо будет никого учить. Я буду тебе завидовать — мои ученицы в этом году на редкость бестолковы!

— Возможно, бестолкова их учительница, — добродушно подшутил над дочерью мистер Торнтон. — Мисс Шелтон, если у вас нет возражений против этого более чем скромного места, я завтра же поговорю с главой попечительского совета, преподобным Слейвудом.

— О, конечно, конечно! — пылко воскликнула Сьюзен. — Я и не предполагала, что так скоро смогу устроиться. И все благодаря вам! Поистине, ваша семья для меня — сонм добрых ангелов.

— Не думаю, что мы оказываем тебе чрезмерное благодеяние, — возразила миссис Торнтон. — Это нетяжелая работа, но и платят за нее очень скудно. Тебе едва хватит на одно новое платье в год и две пары башмаков.

— Пустяки, у меня есть целых два платья и ботинки, в которых я приехала, — значит, я обеспечена уже на целых два года, — отшутилась Сьюзен.

— К тому же будем надеяться, что ты не похоронишь себя среди старых стеллажей на пять лет, как мисс Доус. Как только вернется твой дядя, ты напишешь ему, чтобы он взял тебя к себе и нашел достойного жениха! — мигом разрешила все проблемы Бет.

— Я не осмелюсь просить его о гостеприимстве, как дерзаю рассчитывать на ваше, — посерьезнела Сьюзен. — Если он пожелает как-то помочь мне, я с благодарностью приму эту помощь, но навязываться… нет, я не смогу. И потом, вернется Эдмунд и, может быть, захочет уехать от миссис Элингтон…

— Я бы не стала на это рассчитывать, Сьюзен. — Миссис Торнтон слишком хорошо помнила Элингтонов, чтобы обольщаться на их счет. — Он глубоко увяз в этом семействе и, пока жива миссис Элингтон, будет плясать под ее дудку. Как и Люси. Впрочем, ему это никакого вреда не причинит, он никогда не был таким самостоятельным, как ты, дитя.

— Похоже, это мне надо было родиться мужчиной. Я бы пошла в армию и прославила имя своего отца.

— Чепуха, ты и без мундира являешься украшением своей фамилии, — возразила Бет. — Любопытно будет посмотреть на лицо Джеймса Элинг-тона, когда он увидит тебя!

— О боже! Я совсем забыла про Джеймса! — ахнула Сьюзен. — Он что, посещает библиотеку Сандерли? В Элингтон-холле, по-моему, вполне достаточно книг.

— Преподобный Слейвуд решил назначить его почетным членом попечительского совета, чтобы вытрясти некоторое количество денег на ремонт крыши библиотеки, — пояснил мистер Торнтон.

— Представляю, что он ответил, — хихикнула Сьюзен. — Он не выносит всяческую благотворительность, так что преподобному не повезло с ним так же, как в прошлом году — с его мачехой, не давшей и пенни.

— Ты ошибаешься, — возразила Бет. — Он раскошелился и теперь приезжает лично следить за ходом работ. Осталось доделать не больше трети, и, когда ты усядешься за конторку, тебе на голову не будут стекать вода и воробьиный помет с чердака.

— Мне бы не хотелось с ним встречаться.

— Пустяки, ему необязательно заходить внутрь, смотреть за кровельщиками можно и снаружи, — усмехнулась Бет. — А вообще говоря, он не производит впечатления угрюмого зануды, как ты описывала, хотя и не так добродушен, как его покойный папенька. Мы виделись на балу на прошлой неделе, и он даже танцевал некоторое время, после чего довольно долго сидел в буфетной, беседуя со старыми знакомыми своего папаши.

Сьюзен удивилась — она предполагала, что Джеймс либо отгородится от местного общества, заперевшись в поместье, либо рьяно примется за переустройство жизни в Сандерли, как единственный человек, который знает, как действовать в той или иной ситуации. Похоже, Джеймс еще не успел раскрыть себя и, будучи привлекательным с точки зрения матримониальных планов здешних молодых леди, вызывает лишь доброжелательное любопытство. «Ничего, он еще им покажет, — подумала Сьюзен. — Видимо, никто до сих пор не догадался спросить его об Италии». Сама она тоже не собиралась этого делать, да, в общем-то, и не отводила Джеймсу Элингтону сколько-нибудь заметного места в своей жизни. Кивок при встрече на улице или в гостях — самое большее, на что он мог рассчитывать.

На этом разговор о Джеймсе закончился, а уже через два дня Сьюзен в отчищенном и отглаженном голубом платье восседала за конторкой и библиотеке Сандерли. К ее удивлению, это оказалось очень людное место. Молодые леди и джентльмены не сразу открыли для себя все его прелести прежде всего возможность встречаться и флирто вать друг с другом без порицающих взглядов ма тушек и тетушек, но теперь библиотека весь день была полна посетителей. Еще несколько лет назад здесь находился старый тележный сарай, но вновь назначенный священник, преподобный Слейвул, счел необходимым нести культуру своим прихо жанам, как и слово Божье. Упорством и убеждением он добился пожертвований от наиболее си стоятельных жителей Сандерли и окрестных поместий, а те, кто не мог сделать солидный взнос, принимали участие в обустройстве библиотеки. Приветствовалось любое сочувствие нуждам зарождающегося очага просвещения, даже три старейшие жительницы Сандерли принесли по одной — две книги проповедей и поучений, которые с той поры пылились на полках, не имея успеха у молодого поколения. Сьюзен невольно оказалась в центре внимания любопытной толпы, жаждущей рассказов о Лондоне и ее личной жизни в частности. Обстоятельства ее отъезда были известны всем, теперь всех интересовали детали возвращения. Чтобы рассеять подозрения, Сьюзен пришлось сказать, что она не смогла выносить тиранство миссис ЭлингтОн, и большинство обитателей Сандерли, знакомых с характером почтенной леди, приняли эту версию, по крайней мере, сделали вид, что поверили Сьюзен. Она не сомневалась, что еще некоторое время послужит объектом сплетен, но при встречах с ней все были приветливы и любезны. Унылый, болезненный вид мисс Доус не способствовал легкомысленным разговорам — то ли дело, когда за конторкой сидит хорошенькая девушка в модном платье.