Почти дойдя до места, где пропали спецназовцы, рядовой остановился и обернулся: его командиры стояли поодаль, не рискуя подходить к нему слишком близко, но и не выпуская из виду, чтобы не убежал. Они, кажется, так и не осознали, что бежать здесь, по сути, некуда: от смерти не спрячешься, а в какой она придет форме, в общем-то, будет уже все равно. И от этого хотелось побарахтаться в мутном потоке этой жизни как можно дольше, отсрочив свидание с костлявой старухой.

Набрав в грудь побольше воздуха, Пращур сжал зубы и, бросив взгляд на онемевший детектор, сделал несколько шагов вперед. Сердце его бешено колотилось, в ушах звенело, перед глазами всё плыло. На мгновение земля ушла из под ног, и рядовой, не удержав равновесия, неловко завалился на бок. Заорав от неожиданности, он вскочил, дрожащими руками водя автоматом из стороны в сторону и бешено озираясь. Рядом никого не было, только под ногами лежало что-то небольшое, прямоугольное.

Пращур наклонился и, внимательно осмотрев, поднял предмет. Им оказался обычный военный планшет. У Сазанова был точно такой же, в нем тот хранил карты, ручки, карандаши да компас с линейкой. Повесив автомат на плечо, рядовой присел, расстегнул планшет и, подсвечивая себе тусклым фонариком, с интересом начал рассматривать найденную, испещренную незнакомыми пометками, карту. В глаза сразу же бросилась толстая линия, обозначавшая, видимо, маршрут. Один из квадратов был помечен кривой надписью «Привал». В стороне от него, жирным красным кеглем, кто-то обвел Аномальную Полянку с заброшенной железнодорожной станцией неподалеку от нее.

– Что здесь? – Сазанов, будто призрак, возник за спиной Пращура, оттолкнул его, выхватил из рук карту, сделал жест, мол, посвети, и всмотрелся в нее, жадно изучая. – Так-так, это уже интересно. Все ко мне!

Бойцы, практически невидимые в темноте, в густых зарослях, сгрудились вокруг майора.

– Это чья же? – прошептал Кузнецов, задумчиво почесав шею через воротник комбинезона.

– Точно не знаю, но похоже, что спецназовцы обронили, – неуверенно сказал Сазанов. – Видишь, и маршрут их проложен, и стоянка для привала обозначена. Даже аномальные поля по пути помечены.

– А это что, трищ майор? – Алексеев указал пальцем на пунктирную линию, коих на карте было целых три. – Запасные маршруты?

– Сомневаюсь, – покачал головой Сазанов. – Может, пути отхода? Смотри, они как раз из одной точки начинаются и все ведут за Периметр.

– Следуя вашей логике, точка, из которой они начинаются, и есть место, где спрятаны документы?

Майор напрягся на мгновение, а потом расплылся в широкой улыбке.

– Вот видишь, Алексеев, можешь же, когда хочешь, – прошептал Сазанов. – Вероятно, да, оно и является целью нашей прогулки. Судя по карте, мы здесь, – он ткнул грязным пальцем в мятый лист. – Получается, что пройти нам осталось еще около трех километров. Как раз за ночь успеем, если мешкать не будем! Мы их еще и обогнать можем!

– А почему они на привал не остановились? – подал голос Пращур, направив луч фонарика на подписанный от руки квадратик на карте.

– Спецназовцы вообще мимо него прошли. Причем, и мы как-то слишком быстро весь путь преодолели, никому не кажется? – добавил Алексеев.

– Ничего удивительного. Нам аномалий-то не встречалось практически, только сплошное радиационное поле. Вот мы не заметили, как ускорились. А по поводу маршрута… Знаешь, Пращур недавно такого шороху навел, что я бы тоже направление сменил, чтобы от «хвоста» оторваться.

– Так одно дело оторваться, а другое – вообще испариться, – прошептал Кузнецов. – Они ведь именно здесь пропали.

– Вот поэтому хорош трындеть! – прервал диалог Сазанов, поднимаясь и сворачивая карту. – Пошли отсюда, нам теперь километра полтора по прямой. Детекторы не прячьте, следите в оба: ночь все же.

Все согласно промолчали, спеша убраться подальше от страшного места, где исчезают люди. Встав в центре колонны, Пращур еще несколько минут нервозно оглядывался, боясь увидеть позади растущий прямо из земли бледно-голубой пузырь, коим, по легендам, проявлялась пространственно-временнаяпетля. Однако вопреки опасениям, все было тихо, только Кузнецов что-то недовольно бурчал всякий раз, как рядовой поворачивал к нему голову.

* * *

От неожиданности, невозможности происходящего у Ксаера из рук выпал нож, звонко ударился о бетонный пол и ускакал за ножку скамейки. Центнер застыл с поднесенной ко рту вилкой, на которую был нанизан кусок мяса. Провод же, сидящий к Герцену боком, затрясся мелкой дрожью, чувствуя, как сердце ухнуло вниз, а волосы по всему телу встали дыбом. Растерявшись, не в силах понять, что делать дальше, капитан пялился на призрака. Он был точно таким, как его и описывал ходок: седой морщинистый старик с потертой трубкой в зубах. Глаза мертвые, холодные, на самом кончике носа царапинка. Кожа на руках дряблая, будто пергаментная, через нее отчетливо видны сине-зеленые полоски вен. Одет он был в бело-голубой комбинезон, на правом плече которого болтался обрывок шеврона с остатками надписи «…тое небо».

– Так что, хлопцы, – пророкотал Герцен, так и не выпустив изо рта трубку. – Есть закурить-то?

В абсолютном безмолвии Провод отрицательно покачал головой. Остальные сидели неподвижно, словно окаменели. И лишь Тула смог взять себя в руки.

– Не слушайте его, – слова давались полковнику тяжело, будто кто-то мешал ему говорить, затыкал рот. Он медленно поднял автомат. – Его нет, все это ненастоящее…

– Как это, полковник? – удивленно спросил Герцен и сделал шаг вперед. Глядящий на него во все глаза Александр с ужасом понял, что луч фонаря проходит сквозь старика, освещая дверной косяк за его спиной. – Вот же он я! Ты не злись, мне же всего-то сигареток пару, в дорогу чтобы…

В замкнутом помещении автоматная очередь показалась раскатом грома. Но, к сожалению, призраку никакого вреда не принесла, лишь заставила умолкнуть на полуслове да сдернула пелену наваждения с Провода и Ксаера. Они мигом вскочили, схватили оружие и дрожащими руками направили стволы на Герцена. Хорек по-прежнему безмятежно смотрел в потолок, а Центнер, выронив вилку и, обхватив голову, сидел с ошалелыми глазами, бубня что-то невнятное.

– Вот вы какие, – укоризненно протянул старик и поцокал языком. – А еще солдаты, защитники. Тьху на вас!

Выплевывая беззлобные ругательства, он развернулся и растаял в дождливой мгле за порогом.

– Твою ж мать, – прошептал Ксаер, не уверенный, стоит ли опускать оружие. – Это сейчас что было?

– Герцен, – сухо констатировал Провод и нервно хохотнул. Дальше – больше. Истерически смеясь, он одной рукой держался за живот, а другой растирал по щекам выступившие слезы. – Навестил вот нас…

– Тот самый Герцен? – едва слышно спросил Центнер, приходя в себя. Видимо, ментальный удар неизвестной твари дался ему тяжелее, чем другим: морщась от приступа мигрени, он откопал в рюкзаке болеутоляющее и засунул в рот сразу несколько таблеток.