Тут Такима вдруг увидела обручальное кольцо на пальце возлюбленного.

— Так, значит, это правда! Ты предал меня!

Денис не успел оправдаться. В рощу ворвался эскадрон рыцарей. Железные всадники плотным кольцом окружили Такиму и Кузнецова, направив на пленников частокол пик. Но их не убили. Подъехавший чуть позже грузный всадник поднял железную перчатку с зажатым в ней белым платком. Объявить вслух о помиловании толстяк не мог, ибо для этого потребовалось бы поднять забрало шлема и переждать приступ одышки, чего слишком дородный королевский шериф самостоятельно без помощи потерявшихся где-то оруженосцев сделать не мог.

Под конвоем Дениса и Такиму повели в направлении расположенного неподалеку замка. С изумлением Денис вдруг увидел в числе пленивших их всадников Нави.

— Рад видеть вас, господин сыщик. Вот вы и отблагодарили меня за оказанные вам услуги. Уж не вы ли отравили наших лошадок?

— У меня не было выбора, — без тени смущения пояснил Нави, — вы вели варваров прямиком к Узлу, который очень интересует моего хозяина — Мастера Кипта.

— Так, значит, ты работаешь на Кипта? — присвистнул от удивления Кузнецов.

— И на него тоже, — отшутился сыщик.

«Интересно, что человеку Кипта понадобилось в лагере Джамая? — подумал про себя Кузнецов. — Постой! Он так говорит об Остающемся, словно тот жив и даже способен вести какую-то свою игру». Денис собрался было еще расспросить Нави о Кипте, которого считал покойником, но тут сыщик отъехал от пленников.

Королевский замок, к которому рыцари железной стражи конвоировали Кузнецова и Такиму, серой каменной громадиной врос в вершину высокого скалистого холма. Издали своим видом цитадель напоминала обломанный гнилой зуб, росший из припухлости пересеченной местности.

Этот замок воплощал тему войны. Одинокий форпост королевского могущества высоко господствовал над окрестными лесами и полями, напоминая подданным и недругам о власти своего хозяина. Это был остров посредине потенциально враждебного пространства.

Деревья вокруг цитадели на несколько лье вокруг были вырублены, чтобы враги не могли незамеченными подобраться вплотную к крепостным стенам.

Перед тем как выехать из леса на открытое пространство перед замком, один из воинов кавалерийского патруля протрубил в рог условленный сигнал. Со стороны крепости послышался ответный прерывистый вой трубы — можно было ехать дальше.

Вначале отряд оказался на открытой площадке под стеной. Здесь они увидели прибитое гвоздями к деревянному щиту высохшее на солнце мертвое тело колдуна с очень длинной бородой. Страшный знак предназначался для отпугивания от замка черных сил.

Над самой крепостью на длинных канатах висели наполненные печным дымом огромные шары. Они были нужны для того, чтобы в случае появления в небе дракона не дать ему низко опуститься над замком, дабы зверь не мог выпустить свое смертоносное пламя прицельно в жилище короля.

Итак, они оказались на открытой площадке под стеной. Всадникам пришлось вытянуться в длинную цепочку, медленно следуя друг за другом.

Как историк, Денис знал, что они попали в специальную архитектурную ловушку-барбакан. При осаде в таких местах гибло особенно много вражеских солдат. Если неприятель шел на приступ, то на такой площадке неминуемо возникала пробка из наступающих воинов. К подъемному мосту вела узкая дорожка, по сторонам которой зиял ров. Быстро наступать по такому тесному проходу невозможно, а сзади напирает подкрепление. Попавших в ловушку вояк со стен осыпают стрелами и поливают кипящей смолой. Это была настоящая «тропа смерти».

Въезд в королевскую крепость пролегал через массивный подъемный мост, переброшенный через широкий ров с водой и далее через укрепленную сторожевую башню, в которой имелся сводчатый проход.

Вместе с королевскими всадниками в замок устремилась толпа людей, полдня ожидающая удобного случая проникнуть в богатую королевскую резиденцию. Здесь была пара странствующих рыцарей с гербами на щитах, замысловатый геральдический смысл которых Денис, не будучи специалистом, даже не пытался расшифровывать. Также среди посетителей замка оказались: труппа бродячих циркачей, торговцы, крестьяне, пара священников, а также несколько пеших молодых людей в небогатых доспехах, но с дворянским оружием в руках. Скорее всего, эти юноши мечтали наняться на службу к королевским рыцарям в качестве пажей или оруженосцев.

Вскоре внимание Дениса привлекла совершенно типичная сценка из местной жизни: стражники, обыскивающие повозки и поклажу путников, загородили дорогу нескольким торговцам. Воины стали задавать явно перепуганным крестьянам и купцам коварные вопросы, грозя отправить их в подземную темницу, как разоблаченных вражеских лазутчиков. Однако один из купцов быстро сообразил, как заставить стражников отстать. Делец быстро сунул в руку воина серебряную монету. Остальные задержанные тоже последовали его примеру, заплатив за возможность избежать проблем кто душистым пирогом, кто горшочком с пивом, кто деньгами.

Денису эта сценка напомнила его прошлую жизнь. Молодой человек вспомнил, как однажды наблюдал за милицейской облавой на одном из столичных рынков.

Удивительно, как напоминали нравы местных вертухаев повадки некоторых из их коллег из Главного мира!

Внутри цитадель своими огромными замшелыми формами подавляла Кузнецова. Если снаружи стены замка заливал солнечный свет, то внутри царил полумрак. В первые минуты глазам даже пришлось привыкать к недостатку света. Сверху на Дениса мрачно взирали круглые башни и черные провалы глазниц-бойниц. Вершины башен были увенчаны деревянными остроконечными кровлями, похожими на шлемы. Даже не хотелось думать о том, сколько заряженных луков и арбалетов настороженно караулят каждый шаг двоих чужаков. Денис невольно представлял себя вражеским воином, сумевшим, на свою беду, прорваться за трехметровую толщину внешних крепостных стен.

«Смельчаки из отряда прорыва редко живут далее сорока шагов», — вдруг вспомнил Кузнецов грустную стихотворную строку одного испанского поэта, погибшего при штурме твердыни замка Гарсии-Муньос. Выжженная земля под ногами и колючие кусты чертополоха показались Денису словно специально предназначенными природой для предсмертных шагов героев в рыцарских доспехах.

А еще Кузнецов подумал о том, что обладателю этой резиденции можно позавидовать, ибо, живя за такими стенами, даже не будучи королем по рождению, можно быть им по сути, то есть чувствовать себя истинно свободной личностью и никому не подчиняться.

Главная королевская резиденция была обнесена тремя неприступными кольцами крепостных стен. Если первая стена была высотой приблизительно с пятиэтажный дом, то каждая последующая возвышалась над предыдущей примерно метров на тридцать — сорок. За третьи стены рядовых посетителей замка не допускали, ибо это был предпоследний рубеж обороны на случай затяжной вражеской осады.

Если снаружи замок представлялся суровой феодальной крепостью, приспособленной только для войны и потому лишенной всяких украшений, то за третьими стенами картина принципиально менялась. Теперь взгляд Дениса ласкали изящные и причудливые излишества замка-дворца. Царственный властитель этих мест явно обладал утонченным вкусом и щедро оплачивал услуги лучших художников и архитекторов Сферы.