Напряжение росло, невинные, но такие чувственные прикосновения демона, несли Оливию куда-то ввысь, пружина в низу живота сжималась все сильнее.

- Лорд… я не могу больше…

- Ты такая сладкая, малышка… - шептал демон, словами заводя ее еще больше, - такая горячая…

- Это невыносимо… - хныкала Оливия, голод становился все сильнее, ей безумно хотелось большего. Каким-то внутренним ощущением она знала – это большее можно получить. Но демон этого не дает. Все из-за императора…

Как сладко, как жарко…

Прогнувшись в спине, Оливия простонала, предприняв последнюю попытку глубже вобрать в себя пульсирующий кончик. Разгоряченные складочки томительно заныли, но демон успел отодвинуть хвост.

- Какая ненасытная, - раздалось над ухом глухое и хриплое. Оливии опять померещилась в его голосе боль.

- Мне так хочется… - простонала Оливия, окончательно теряя контроль.

Пальцы демона на ее соске сжались, Оливия вскрикнула от сладкой боли, но крик заглушил глубокий и требовательный поцелуй, который накрыл ее рот, когда демон снова развернул ее за подбородок к себе.

- Ммм… м… - только и вырвалось у нее страстное.

А потом самое ее средоточие вспыхнуло, внизу живота распрямилась пружина, которая так томительно и долго скручивалась.

- Ммм!!! – закричала Оливия в рот демону.

Тело сократилось от сладкого спазма, она перестала контролировать себя, кажется, стала брыкаться, дергаться, но лорд держал крепко, продолжая долгий и властный поцелуй, от которого каждая клеточка трепетала.

Хотелось кричать, еще и еще, хотелось глубже, больше, сильнее… Но демон будто знал, сколько и чего нужно – держал и медленно дозировал наслаждение, которое яркой вспышкой отозвалось между ног. А потом что-то мощное и теплое влилось в нее снизу и стремительно растеклось по всему телу.

Сердце колотилось, дыхание стало  частым, все тело ныло и гудело. Как сладко, как вкусно, как приятно и… ей хочется еще. Будто голод, который возник в ней совершенно неожиданно, затих лишь на время, словно его приглушили пирожным. Но ведь всем известно, пирожным не наесться. Для сытости нужно что-то посерьезнее.

И все равно Оливию колотило от только что испытанного экстаза, тело обмякла, она повисла в руках демона.

Почему ей так хорошо с ним? Он ведь демон-инкуб? Разве может приличная девушка, тем более человек, испытывать такое возбуждение и надежность рядом с тем, кто даже не принадлежит ее роду?

И все равно по телу продолжала растекаться сладкая нега.

Демон все еще держал ее, бережно, словно фарфоровую, поглаживал волосы, придерживал, чтобы не упала. Хвост при этом легонько касался колена.

Что же с ней творится…

Пелена страсти немного спала, и Оливия снова увидела перед собой отражение их обоих – ее, полуголое, и демона с непонятным выражением лица: то ли удрученным, то ли удовлетворенным.

Несколько мгновений они так и стояли. Точнее, стоял демон, а Оливия висела у него на руках. Он будто успокаивал ее, поглаживая по волосам, а потом наконец произнес сдавленно:

- Навыки любовных наук переданы, Оливия. Теперь ты готова стать наложницей императора.

Джемис сам не верил, что смог вынести эту пытку. Оливия, такая теплая, страстная и горячая была в его руках. Она извивалась и стонала от каждого его прикосновения, он и подумать не мог, что чьи-то эмоции могут его заводить так сильно.

Когда он увидел ее перед зеркалом, такую соблазнительную в своей невинности и, одновременно, порочную, все его инкубское содержание взревело и едва не вырвалось наружу. Видимо все же помогли зелья Берингара, без них он бы давно перешел в истинную форму и тогда неизвестно, что произошло бы.

Почему-то только с ней, с Оливией, девчонкой из человеческого рода, он испытывает непреодолимое возбуждение и тягу.

И для него, как для инкуба и наставника любовных искусств, это сложность. Эту сложность ему необходимо преодолеть.

Но когда он смотрел на ее оттопыренный под сорочкой зад, на черные трусики, которые просвечивались сквозь ткань, вся его решимость основательно пошатнулась.

Сейчас, стоя под ледяным душем у себя в покоях, Джемис всеми силами пытался выгнать из головы образ белокурой девчонки, которая стала для него настоящим соблазном. Запретным соблазном, который влечет его с каждым днем все сильнее.

Обжигающие холодом потоки струились по телу, любого другого они давно бы заставили с криком выскочить из душевой. Но демон их почти не чувствовал – все мысли свелись к одной - Оливия.

Он еле сдержался этой ночью, чтобы не наброситься на нее, не сделать своей. Как бы он хотел сжать ее в руках, услышать стон, войти в нее, ощутить жар самого средоточия.

Болезненно простонав, демон провел ладонями по мокрым волосам, заглаживая их назад.

Он помешался. Другого объяснения нет. И от этого срочно нужно найти лекарство. Слишком опасно демону испытывать такое к человеку. В конце концов, она смертная, и однажды покинет этот мир. Максимум, на что он может рассчитывать – это привязать ее к себе в качестве духа…

- Рррааах! Дикое пламя! – рявкнул на себя Джемис и с силой ударил себя по лицу.

Шлепок получился смачным и жгучим, но хоть немного привел его в себя. Даже немного ощутил холод воды.

Что он несет? О чем думает? Какие духи?

Нет. Это все слишком. Он демон. Инкуб. Он не должен чувствовать такого влечения к человеку. Это иррационально. Он никогда в жизни не слышал, чтобы инкуб воспылал такой страстью к обычной девушке.

С ним что-то сделали.

И он выяснит, что.

А когда это случится, предпримет все, что нужно, чтобы это исправить.

С такой решительной мыслью Джемис вылез из душа, обмотав короткое полотенце вокруг бедер, и прошлепал босыми ногами в покои, где ждал поднос с завтраком.

Вчера близость с Оливией в момент передачи любовного мастерства была такой сильной, что у него чуть не сорвало все рычаги. Его хвост – канал магии, который он использует в постели, всегда служил ему верой и правдой. Но даже он все еще гудит по всей длине до самого крестца после ночного контакта.

Великое пламя… Он еле вынес напряжение. А она? Маленькая развратница. Двигалась ему на встречу, подавалась, явно желая стать еще ближе. Совсем потеряла страх, а ведь он сто раз говорил, что портить императорскую собственность, кем она, по сути, и является – крайне плохая идея.

Но все же его магия инкуба довольно сильна. Не просто так ведь Оливия так извивалась и пыталась насадиться на его пальцы, а потом на возбужденный кончик хвоста…

Джемис шумно сглотнул пересохшим горлом. Великое пламя… Как бы он хотел, чтобы вместо хвоста к ее влажной дверке прикоснулся своим членом. Он ведь даже сейчас от мыслей об Оливии поднялся и оттопырил полотенце.