– Что мы сидим?! – сорвалась я на крик. – Немедленно соединитесь с Председателем. Раз ноутбук у него, то Родионов где-то рядом!

Мой начальник схватился за аппарат. Все остальные молча ждали развязки. События происходили столь быстро и стремительно, что не все успевали за их ходом. Неужели мне удалось успеть?!

Между тем телефон Председателя не отвечал. Первый зам стал прозванивать номера своих подчиненных – Гордеева и остальных. Ответа не было и от них. Прошло почти три минуты, наконец отозвался один из сотрудников. Первый зам молча выслушал его сообщение, затем сказал, чтобы тот немного подождал. После связался с референтом и приказал немедленно выслать на объект «72» дежурную группу, а также группу сотрудников ФСБ и прокуратуры.

– Знаете, что произошло три минуты назад? – повернулся наконец к нам первый заместитель. – Мои сотрудники и Павел Антонович были обстреляны неизвестными, напавшими на них на объекте 72-го километра. Председатель убит, мой сотрудник майор Гордеев тоже погиб, капитан Лужнов и старший лейтенант Маликов не пострадали, Лужнов со мной сейчас и разговаривал. Нападавшие, разумеется, скрылись.

Вспомнилась недавно обороненная кем-то фраза. Количество заказных убийств в России резко снизилось. Зато не менее резко возросло их качество! Таким образом, невидимый противник подставил всех нас. В том числе и первого заместителя директора СВР. Ведь одним из последних, с кем разговаривал Павел Антонович, был именно он. Председатель комиссии по внутренним расследованиям убит, офицер службы внутренней контрразведки СВР Гордеев тоже. Ноутбук исчез.

– Ну вот и… – начал было Валера, но Саша оборвал его жестом.

– Ребята, выйдите в соседнюю комнату, – распорядился первый зам.

Ему очень не хотелось, чтобы посторонние видели такую его неудачу. Ведь он знал, был информирован о возможном убийстве Председателя, но ничего не успел предпринять. Впрочем, в галошу сели мы все, и не надо все валить на старшего по должности и званию. А ребят он правильно удалил. Пусть побудут наедине со своими мыслями, может быть, что-нибудь придумают.

– Они опередили нас, – произнесла Люба, когда Гриднев и Валера покинули кабинет.

– Я немедленно должен обо всем доложить директору СВР, – произнес первый заместитель. – После этого меня отстранят от службы. Далее сформируют новую комиссию по расследованию, подключат ФСБ, представители которой и возьмут инициативу в свои руки. Вас, Инга, следует немедленно арестовать. Извините, но… У меня нет иного выхода. Точнее, выбора. Извините, – вторично произнес он и отвел глаза.

Возражений у меня нет и быть не может. Все верно. Председатель комиссии убит, молодой майор Гордеев погиб вместе с ним, ноутбук пропал, генерал Лазарев скончался в госпитале после автокатастрофы, спецгруппа подполковника Климова уничтожена в полном составе, агент-нелегал Корсар, он же Виктор Пашков, застрелен в моем номере. За всеми этими смертями стою я. Первого зама можно понять. Оставлять меня на свободе более никак нельзя.

– Я не знаю, что делать, Назарова, – вдруг произнес первый зам. – С одной стороны, я готов поверить вам, но с другой…

– Я могу вам кое-что посоветовать, – проговорила Люба. – Инга, подождите, пожалуйста, в комнате отдыха.

В данную комнату я была препровождена в сопровождении двух сотрудников. Одну меня теперь уже никуда не отпускали. Ну что, теперь меня ждет Лефортовский изолятор? Неужели это Родионов, Андрюша-Дракон, так ловко переиграл нас всех?! И ведь благодаря ему может полностью смениться верхушка СВР и ФСБ. Возможны и перестановки в правительственных структурах. И там могут оказаться ставленники Организации. Такой вот «мягкий переворот» смог устроить мальчишка-капитан?! По большому счету, умеющий лишь ловко махать ногами и руками, всегда бывший лишь исполнителем при подполковнике Климове и мне. Выходит, проглядели… И я, и Игорь, столь хорошо разбиравшийся в людях.

Долго раздумывать над этим вопросом мне не пришлось. Из комнаты отдыха меня вызвала Люба и приказала быстрым шагом двигаться за ней. Мы спустились на проходную, показали пропуска, разрешающие выход (Люба протянула мне жетон, пока мы шли коридорами), затем сели в Любин «Форд» и выехали с территории ясеневского комплекса. Проехав километров пятнадцать, Люба сбросила скорость, и «Форд» остановился. В ней чувствовался водитель с опытом и страстью к этому делу.

– Куда теперь? – спросила я.

– Ко мне в управление. Я арестовываю тебя, – как ни в чем не бывало ответила Дмитриева. – Твой начальник дал добро. У вас ведь в СВР своего изолятора нет? Это значит, тебя увезли бы в Лефортово, изолятор ФСБ. Я вырвала тебя из рук фээсбэшников.

Видимо, надо было сказать «спасибо». Но я почему-то не торопилась этого делать.

– И что, я буду сидеть в камере? – уточнила я.

– А ты как думала? – переспросила Люба. – Вокруг тебя одни трупы. Я начинаю вести дело по наркотикам. Ну а ты… Чистосердечное признание писать будешь сама?

– Что?! – чуть не вскрикнула я.

Дальнейших объяснений мне не требовалось. Блондинка-подполковник хитро использовала меня в собственных целях! Что же теперь получилось?! Она свалила своего злейшего врага Павла Антоновича, Председателя. Благодаря мне, Раму и Раджу вышла на основную столичную наркосеть. Видимо, заручилось поддержкой своего замминистра, генерал ей явно благоволил, я это отметила. Теперь я ей нужна как один из фигурантов уголовного дела. Быть подполковнику Дмитриевой полковником!

– И что я должна написать чисто и сердечно? – тем не менее спросила я, не получив от Любы ответа на свой эмоциональный «всплеск души».

– Все, что знаешь о деятельности Председателя. Про его возможные связи с Лиммом, которые, увы, сейчас недоказуемы. Ну а под арест ты взята потому, что есть подозрение, что ты связана с его убийством. Поскольку дело по наркотикам веду я, то и заниматься убийством, хоть и косвенно (это дело следственного комитета при прокуратуре), тоже придется мне… Слушай, Инга, не надо нервничать! Видишь, в десяти метрах от нас затормозил джип. Это наши сотрудники, генерал выделил сопровождение. Не вздумай делать глупости.

– Я ничего не собираюсь делать, – только и произнесла я.

На самом деле я начала обдумывать, как бы ловчее вышвырнуть блондинку-следователя из «Форда» и самой сесть за руль. Я не знаю, чего стоит Люба в рукопашной, скорее всего очень немного, но у нее есть оружие. Наверняка есть. Предположим, я даже сумею избавиться от нее и сесть за руль. Но что дальше? Что?! Да и «сопровождающие» сумеют нагнать, организуют какой-нибудь «план-перехват».

– Ну вот что, давай-ка сюда руки, – точно прочитав мои мысли, произнесла Люба, достав стандартные милицейские наручники. – Так мне будет спокойней.

Сейчас я ненавидела ее, молча, не двигаясь, смотрела в ее прищуренные маленькие глазки. Нельзя, нельзя было доверять таким ментовским поросячьим глазкам. Эта Дмитриева стальная баба, но совершенно беспринципная. Карьера для нее превыше всего. Как ловко она использовала и меня, и Рама с Раджем. И теперь, по ее мнению, для меня настало время наручников.