Я ее любил.

После бани я решил дать себе ровно два часа на сон. Это времени хватит, чтобы кое-как восстановить силы. Затем — акция. Возницы будут поджигать пакгаузы, мы с Виджи, Крессиндой и Колчеком осуществим, как сказал бы мой лучший приятель вор Джабар, справедливую экспроприацию груза. Жаль, что к тому времени паника и шум, вызванные появлением монстра Брадмура, улягутся.

Сняв номер на втором этаже харчевни, я вытянулся на сомнительной чистоты перине. Виджи была рядом, прижалась, как ласковая кошка, оплела телом, согревая дыханием шею, положила руку мне на затылок. Не знаю, что она делала — использовала, видимо, какую-то хитрую эльфийскую магию, но я, несмотря на боль в каждой мышце, почти мгновенно погрузился в сон.

Дали мне поспать два часа, как вы думаете?

Угу, как же.

Стук в двери подбросил нас на кровати.

— Бум-бум-бум!

В точности как тогда, в Хараште, в самом начале моей истории, в дверь колотили не только кулаками, но и сапогами.

Неизвестный был зол, расстроен, без меры энергичен.

— Бум-бум-бум!

Мне дали поспать с полчаса, не больше.

Виджи уже была у двери, умная девочка — оружия нет, но табурет сгодится, чтобы проломить буйную голову пришельца.

— Бум-бум-бум!

— Между прочим, здесь спят! — крикнул я, с трудом проталкивая слова сквозь распухшее горло.

— Вставайте! Эркешш махандарр! Вставайте, сонные тетери! Иначе я вас всех… накажу! Олник пропал!!!

Вопила, разумеется, Крессинда.

Виджи отперла, и массивная гномша смерчем влетела в комнату. Волосы у нее были растрепаны (перед сном она расплетала косы), на щеке виднелся отпечаток матраца. В глазах, если пользоваться театральными фразами моего друга Отли Меррингера, застыли слезы отчаяния.

Гномша начала говорить, от переизбытка чувств расхаживая по комнатке. То, что я и Виджи, собственно, нагишом, ничуть ее не смутило.

— Я не спала все ночи, пока Олник… пока ему было дурно… Я только немного прикорнула сегодня… когда ты, Фатик, убрался по своим делам… Я думала, я посплю немножко… А оказалось… Я сейчас встала… Олника нигде нет! Он перегрыз веревки и… гномья курва!.. сбежал!

Гритт, Великая Торба! Снова!

В этом путешествии Олник пропадал уже не в первый раз. Сначала в Мантиохии он попил из нас кровушки, правда, примчался к самому отплытию фалькорета, нагруженный сокровищами. Но теперь-то он безумен! Боги, что он выкинет на этот раз?

Вместо акции мне придется ловить сбрендившего гнома по всему рынку Авандона! И не факт, что его удастся быстро найти… если вообще удастся.

— Крессинда, жди внизу. Мы — быстро.

— Еще быстрее, мастер Фатик! Если с Олником что-то случится…

Ну да, да, да. Ты нас всех накажешь. Если допрыгнешь, конечно. Но с ним ничего не случится. Он — удачливый маленький сукин сын. Даже если его проглотит гул, то подавится.

— Ты хорошо осмотрела фургон, Крессинда?

— Мастер Фатик!!!

— Пока мы будем одеваться, осмотри харчевню, баню, все этажи «Чаши». Возможно, Олник где-то на кухне. Ты ведь знаешь, он любит поесть.

— Брутально, эркешш махандарр!

Гномша, топоча тяжелыми сапогами, исчезла.

Если Олник каким-то чудом окажется на кухне и она его поймает — не миновать ему пары-тройки увесистых оплеух. Нет, что ни говори — сложно жить с любящей женщиной-доминантом. Уж если она заведется… Интересно, будет ли практиковать Крессинда — буде с Олником у нее все сложится — телесные наказания? Нет, мне правда интересно. Великая Торба, я все-таки за равноправие в отношениях. С другой стороны, если мой бывший напарник счастлив под женским каблуком — то скатертью, как говорится, дорога. Нет, не так — счастливы должны быть оба партнера, иначе выйдет чепуха и страдания.

Меня скрутил кашель. В горле больше не было ревнивых кошек, о нет, теперь там застрял толстенный дикобраз.

Виджи притиснула горячую ладошку к моей груди, и через несколько мгновений я ощутил новый прилив сил. Я взглянул на нее благодарно, она же просто кивнула в ответ. Понимала меня без слов. Редкое качество у женщин. И тут же лицо ее исказилось, она издала протяжный крик и запрыгнула на кровать.

— Фатик! Фатик!

В солнечный луч, падавший на стену, заползла красноватая ящерица.

— Не бойся, она охотится на мух.

Моя супруга, оказывается, боялась ящериц больше, нежели крыс Мантиохии и разных монстров. Мне пришлось поговорить с ящерицей по душам, однако же без членовредительства. Распахнув окно, я посадил гостью на внешнюю стену харчевни. И… увидел, что на улицах снова, Гритт его маму за ногу, происходит странное шевеление. Люди и нелюди бегут куда-то в направлении пакгаузов.

Ого. Там, знаете, остались пять трупов. Может быть, члены фемгерихта таким образом решили мне отомстить? Скажут, что это я убийца (собственно, трое кверлингов были на моей совести), обвинят, обяжут капитана Карибдиза меня арестовать, и, не мытьем, так катаньем, добьются моей казни?

Мы наскоро оделись (я напялил старые отрепья) и выскочили на первый этаж. Там происходила суета. Харчевник и служки (в Хараште их с помпой именовали «официантами») с криками «Беда! Беда!» созывали ополчение.

Как, снова беда? Что за день такой сегодня?

Я остановил служку, удачно поймав его за воротник.

— Хламлинги сдурели! — крикнул он, пытаясь вырваться.

— Что? Как сдурели?

— Они зажгли факелы и всем племенем стоят на границе с городом! Капитан Карибдиз со стражей едва сдерживает их! Он даже снял солдат с дальних таможенных застав у Бычьих. Хламлинги бешеные! Никогда такого не было… Ярятся… Угрожают сжечь весь город дотла!

Я переглянулся с Виджи. Затем встряхнул служку как следует.

— Что произошло? Говори толком.

— Пришествие мессии!

— Что-что?

Служка вращал глазами.

— Хламлинги требуют выдать им репового мессию! Он самозародился в репазитории, выбрался оттуда совершенно голым, спел им несколько песен на странном языке, станцевал несколько удивительных танцев, потом прошелся колесом, показал им голый зад и потребовал почему-то юбку, после чего удрал куда-то в направлении города. Хламлинги считают, что мы его скрываем! Мы идем на защиту, иначе они предадут Авандон огню!

О боги, какой случай пропадает! Если бы только вернулся Олник, мы взяли бы груз почти без боя!

Но, однако же, я бы никогда не поверил, что в гниющей репе может завестись что-то годное…

И, как выяснилось, оказался прав.

Мы с Виджи отправились к фургону, где премудрый Фатик М. Джарси имел запас одежд. Маммон Колчек был взволнован — смотрел на суету за воротами.