— Да, был, и меня освободили! — Савелий пожал плечами.

— Вас не освободили, а осудили. Вот приговор суда! — Капитан протянул Савелию бумагу. — Четыре года лишения свободы в колонии строгого режима. — Но как же так? Меня же освободили! — тупо повторил Савелий.

— Сотрудник суда, допустивший халатность, уже наказан. На сборы вам даю пять минут. Вопросы? — бесстрастно проговорил капитан.

— Какие тут могут быть вопросы? — зло бросил Савелий. — Суки рваные! Что хотят, то и творят, то отпускают, то арестовывают. Бардак!

— Он ходил по квартире и отпускал проклятья всем подряд, не забывая складывать в наволочку все, что уже приготовил для ареста. Каждую вещь он предупредительно показывал капитану Артемьеву, как бы спрашивая: можно или нельзя?

— Да не расстраивайся ты так! — дружелюбно заметил тот. — По всей стране бардак! Радуйся, что лишние сутки побыл на свободе.

— Эх, знать бы раньше! — вздохнул с огорчением Савелий.

— Что, сбежал бы? — спросил участковый инспектор.

— Куда сбежишь в нашей стране? — усмехнулся Савелий. — Хоть гульнул бы на прощанье! Да так, чтобы чертям тошно стало! — Он подмигнул капитану Артемьеву.

— Вот это по-нашему! — Тот с улыбкой потер ладони, потом милостиво добавил: — Если есть чего, можешь залить за воротник.

Савелий хотел, чтобы его «арест» прошел как можно более натурально, и поэтому заранее прикупил бутылку «Смирновской».

— Вот, спасибо, капитан, уважил! — Он налил полный стакан водки себе, кивнул на бутылку. — Может и вам по чуть-чуть?

— Ладно, только по «полтинничку», — согласился капитан. Савелий быстро разлил остатки водки по стаканам, но капитану налил чуть больше остальных.

— Сразу видно, что служил в армии! — самодовольно заметил тот. — Где, если не секрет? — В Афгане, — спокойно ответил Савелий. — Понял!

— вздохнул капитан. — Ну, постарайся в зоне не задерживаться! — Он быстро опрокинул водку в рот. Савелий усмехнулся — очень уж двусмысленно прозвучало пожелание капитана.

— Постараюсь! — сказал он и медленно выцедил сквозь зубы стакан. — Ну, что, собрался? — спросил капитан. — Нет, еще кое-что. — Савелий показал авторучку. — Можно?

— Можно. Будешь писать своим возлюбленным. Пасту, мыло, полотенце не забыл?

— А как же! — воскликнул Савелий, потом взял учебник географии. — А эту книжку я могу взять с собой?

— Что, учиться там думаешь? — Капитан взял учебник и внимательно пролистал его. — Попытаюсь! — Хорошо, возьми. Все?

— Вроде все! — Савелий даже вздохнул с облегчением. — А паспорт, военный билет? — Паспорт при себе, а военный в военкомате. — Ладно, там разберутся, пошли! Надеюсь не будешь делать глупостей? — Капитан щелкнул наручниками, пристегнув правую руку Савелия к своей левой руке.

— Я ж не сумасшедший на автоматы кидаться! — хмыкнул Савелий. — Да вы хотя бы куртку накиньте на наручники — перед соседями неудобно. — Это можно.

У подъезда они распрощались с участковым и сели в «рафик» темно-зеленого цвета, который быстро домчал их до Курского вокзала. Поезд вот-вот должен был отправиться в путь. «Столыпинский» вагон был самым последним, и «рафик» остановился прямо у его входа.

Капитан вышел из машины и решительно постучал. Долго ждать не пришлось — вскоре в дверях появился конвоир.

— Чего вам? — угрюмо спросил рослый сержант.

— Позови-ка начальника конвоя! — Он сейчас занят!

— Ты что, не слышал! — бросил капитан с раздражением. — Начальника конвоя сюда, быстро!

Через несколько минут вышел майор, застегивающий ворот гинастерки.

— В чем дело, капитан? — Он был изрядно навеселе.

— Пополнение к вам! — Капитан не стал ничего объяснять и протянул документы Савелия майору.

— Могли бы и пораньше! — поморщился тот. — Так получилось, майор.

— миролюбиво сказал ОМОНовец, потом крикнул: — Любимов, осужденного сюда!

— Ладно, давай! — Майор махнул рукой. — Шмонать его надо, а все помещения уже заняты.

— Мы его уже шмонали, да и парень он неплохой… — многозначительно проговорил капитан.

— Ага, неплохой! Со сто восьмой-то? — Всякое бывает…

— Вот именно! Говорков! — громко вызвал майор. — Савелий Кузьмич, сто восьмая, четыре года строгого режима! — угрюмо отрапортовал Савелий.

— Ну и рожа! — ухмыльнулся майор. — Кто это тебя так разукрасил? — спросил он, указывая пальцем на шрам.

— Пусть не лезут! — с улыбкой ответил Савелий.

— Ну-ну… — Майор взглянул на тощую наволочку и подумал, что в ней вряд ли есть что-то запрещенное, если парень прошел через ОМОН. Он вдруг почувствовал к этому угрюмовеселому парню нечто вроде симпатии и решил посадить его в первое купе, где находилось всего пятеро осужденных. Это было особое купе — коммерческое. В нем ехали «авторитеты», которые сумели сунуть конвою сотню баксов за то, чтобы ехать более-менее комфортабельно. В других было набито по десять-двенадцать человек.

— Слушай, майор, мы же вроде договорились! — попытался возразить один из тех, кто сидел в первом купе, но майор тут же оборвал его:

— Он тоже договорился! — Для осужденных это могло означать только одно: новичок тоже заплатил, и потому к нему не может быть никаких претензий.

Савелий ничего не понял из этого короткого обмена репликами. Он был очень удивлен, что внутри купе оказалось всего пять человек, и мысленно поблагодарил майора.

— Привет, братва! — уверенно бросил Савелий, ступив за решетчатую дверь.

— Привет, коли не шутишь! — отозвался за всех пожилой мужичок с золотыми фиксами. Судя по тому, что на нижней полке рядом с ним никто не сидел, он был крупным «авторитетом». Не спрашивая разрешения, Савелий уселся рядом, открыл наволочку и достал оттуда пачку «Мальборо»:

— Угощайся, земляк! — предложил он спокойно, без подобострастия. Тот внимательно посмотрел на Савелия и тихо спросил: — Москвич? На воле с кем кентовался? — Сначала с Лешей-Шкафом, а когда его кокнули вместе с его Лолитой, мне Мабуту предложил взять их участок.

— Ты работал на Мабуту? — В голосе фиксатого было то ли удивление, то ли сомнение. — Кого еще знаешь у него?

— Проверяешь, что ли? Близко знаю Хитрована, еще называть?

— Достаточно! — Фиксатый улыбнулся и протянул ему руку. — Фомич. — Бешеный.

— Бешеный? — Фомич наморщил лоб. — Что-то я о тебе слышал, землячок.

— Немудрено — в одних водах плаваем! — Савелий с трудом скрыл волнение. Проколоться прямо здесь совсем не входило в его планы. — Это точно! А теперь можно и закурить! Только сейчас, после того как Фомич взял сигарету из его пачки, Савелий понял, что пока он обеспечил себе кратковременную передышку.