Учитывая, что в письме преступники обещали вернуть Ольгу в течение часа после передачи денег, можно было полагать, что раньше девушка и не появится. Но Лев, примерно подсчитав, решил, что она должна вернуться не позже чем минут через двадцать-тридцать после того, как Расин увез деньги. Он вышел из укрытия и дал команду подчиненным устроить небольшую суету поблизости от камер хранения. Теперь пришла очередь оперативников разыгрывать спектакль под названием: «Ой, мы упустили похитителя с деньгами. И теперь лихорадочно пытаемся напасть на след».

К главному входу подъехали две машины патрульных, полицейские в форме рассыпались по зданию. Возле камер хранения сновали кинологи с собаками. Один из оперативников обсыпал шкафчик белой пудрой, он махал кисточкой и старательно делал вид, будто ищет отпечатки пальцев. Капитан Рязанцев в полицейской форме бурно жестикулировал, орал на подчиненных, изображая разгневанного начальника.

Гуров, нацепив на лицо маску удрученного, но покорного судьбе человека, отрешенно наблюдал это представление со стороны. И терпеливо ждал. Ольга не торопилась появиться. Время шло, и Лев уже начал нервничать, полагая, что где-то просчитался или не до конца понял планы преступников, как увидел Ольгу Копылову.

Девушка полностью преобразилась. Черные брюки были заправлены в высокие ботинки, которые выглядели на пару размеров больше, чем следовало. Серый свитер крупной вязки сидел на ней неловко и был не только велик, а имел сильно потрепанный вид. Волосы потускнели, были причесаны кое-как и собраны в хвостик, лицо выглядело бледным и осунувшимся. На щеке и шее угадывались очертания недавно сошедшего кровоподтека.

Ольга пришла не одна. Ее сопровождал сержант из патрульной службы. Парень притормозил, поискал глазами начальника. Разумеется, первым заметил громогласного Рязанцева.

— Товарищ капитан, — обратился к нему сержант, — тут девушка спрашивает начальство. Говорит, что она — Ольга Копылова.

— Честно говоря, — капризно дернула девушка плечом, — я думала, моим похищением будет заниматься кто-нибудь хотя бы в чине майора. А мои родители? Они здесь?!

— Позвольте представиться, меня зовут Гуров Лев Иванович, — приблизился к Ольге полковник. — Спасибо, сержант, вы можете возвращаться на пост.

— Так снимают уже посты, только что объявили по рации.

— Тогда в распоряжение непосредственного начальника, — кивнул Гуров и добавил, уже обращаясь к Ольге: — Я полковник полиции, и это я занимался расследованием вашего похищения.

— И как?! — снова вырвалось у Ольги, но она тут же поправилась: — Простите, это, видимо, от нервов.

— Да, — с готовностью кивнул Гуров, — нервы у всех напряжены. Тем более что похитителей с деньгами мы упустили. И теперь мне предстоят объяснения и с начальником, и с вашим батюшкой. Они, кстати, вместе ожидают окончания операции в Главном управлении, в кабинете генерала Орлова. А Елену Петровну отвезли домой. Последние дни ваша матушка, к сожалению, не совсем хорошо себя чувствует.

— Лев Иванович, мне бы тоже поехать домой.

— К сожалению, с этим придется повременить. Я понимаю, вы истощены, измучены и натерпелись страха и унижений. Но боюсь, что это необходимо. Мы должны снять с вас показания, расспросить о том, как выглядели похитители и где вас держали, составить протокол. Понимаете, все эти подробности очень важны и необходимы, чтобы немедленно начать поиски преступников, дать ориентировки. Если у вас есть пожелания, мы все учтем. Кофе, сок, вода, может, что-нибудь из еды? Все это доставят в мой кабинет, стоит только сказать.

— Нет, это не к спеху, — потупив взгляд, сказала Ольга, — меня не ограничивали в питье и еде. Все топорно приготовлено, конечно, но сносно. А вот помыться и сбросить эти грязные лохмотья я просто мечтаю. Похитили меня прямо из постели, знаете ли, так что вещи все эти не мои. Но пришлось брать что дают и постараться не обращать внимания на внешний вид и гадкий запах чужого пота.

Сопровождая Ольгу к своей служебной машине, Гуров шел достаточно близко к ней и, потянув после ее слов носом воздух, не ощутил никаких неприятных запахов. Ему даже показалось, что он уловил аромат довольно дорогих французских духов, похожих на те, которыми пользуется его жена.

— Боюсь, что с душем придется немного подождать, — улыбнулся он, — и потом, все не так плохо, я улавливаю очень приятный запах. Что это, «Шанель Мадемуазель», кажется?

— Нет, «Диор Черри». Наверное, от волос еще пахнет, аромат стойкий, — пробормотала Ольга, проведя рукой по волосам.

Расспрашивать девушку Гуров начал еще по дороге в Управление.

— Скажите, как вы оказались у здания торгового центра «Энигма»?

— Меня привезли на машине, — с готовностью кивнула Ольга, — высадили в каком-то переулке и велели идти вперед. Поскольку глаза мне завязали еще в подвале, я не могу сказать, откуда приехала. Я даже в переулке, когда меня высадили, не сориентировалась, не сразу поняла, где нахожусь. Просто шла вперед, как было велено, и, честно говоря, пребывала в каком-то странном состоянии. Отупения или легкой заторможенности. Я просто шла, а когда показалось здание, приблизилась и не знала, что делать дальше. А заметив полицейского в форме, догадалась обратиться к нему.

— Это понятно. Такая реакция нормальна, просто шок. Подобным образом ваша нервная система пытается оградить организм от еще большего стресса, — с сочувствием покивал головой Лев. И подумал, что девушка подготовилась еще более тщательно, чем он полагал ранее. А потом более деловым тоном добавил: — Значит, вы не видели, откуда приехала машина? А сколько времени находились в пути, запомнили?

— Ехали мы довольно долго, сначала вроде бы по трассе, а потом по городу, а вот сколько по времени и с какой стороны, не скажу. И расстояние мне оценить трудно, простите. Ведь по городу они могли поездить кругами для конспирации. Да и по трассе круг намотать лишний не так уж и сложно при желании.

— Хорошо, — разочарованно протянул Лев. — Вы можете описать помещение, где вас держали?

— Это был подвал. Не сырой, но довольно холодный и темный. Меня вообще все время держали в темноте. В первое время даже связывали руки, а потом перестали. Тягаться с мужиками силой мне было бы сложно, а бежать я не пыталась, следили за мной постоянно.

— С чего вы так решили?

— Не помню, на какой это было день, но не сразу точно. Я немного осмелела и решила обследовать свое жилище. Бетонные стены, окна отсутствовали, дверь металлическая, хорошо укрепленная. Это все, что мне удалось понять. В подвале, кроме моего матраса, стоял стеллаж у стены, пустой шкаф, какие-то коробки и тюки валялись. В темноте я на что-то наткнулась и упала. На шум сразу же среагировали. Дверь открылась, на пороге появился мужчина и велел мне сидеть на матрасе. Сказал, если ослушаюсь, прикует к стене цепью. С тех пор я опасалась лишний раз сдвинуться с места.

— Как они к вам относились? Били, угрожали?

— Не особо, — покачала головой Ольга. — То есть угрожали, конечно! Постоянно запугивали, чтобы бежать не смела. Были довольно-таки грубы. Но ударили лишь раз, во время похищения, да так, что я сознание потеряла. А в общем, кормили почти регулярно. И обещали, что отпустят, когда мой отец заплатит выкуп.