15.21. Среда, 11 мая 1988 г., трасса М-20, map #1853

– Да я эм-двадцать как свои пять пальцев. – Димка лихо рулил по местами разбитому шоссе. – Сколько раз меня отец на юг по ней возил. А теперь-то, при наших-то недюжинных способностях… Да каждый поворотик. Перед Лугой заправимся. Если тут заправок не сохранилось, выскочим в нормальный мир, зальемся под завязку – и обратно.

Слава отложил на заднее сиденье автоматы, оставшись удовлетворенным их состоянием, и пригляделся к показавшимся впереди домам.

– Похоже, Гатчина?

– Она самая. – Димка чуть сбросил скорость.

Окружающий пейзаж немного изменился. Вдоль дороги стали попадаться уже не просто прямостоящие деревья, а некоторые из них даже не обугленные. Городок, правда, все равно оказался разрушенным до основания. Частично сохранились только дома на окраинах, да, проезжая по центру, друзья обнаружили несколько обгорелых стен старинной кладки. Воронки от взрыва они не увидели.

– Воздушный взрыв, ага. – Базов кивнул самому себе. – Вон там, над станцией жахнуло. Эт скильки же оне зарядов на землю-матушку положили? Весь накопленный арсенал, что ли?

Димон, прищурившись, посмотрел на безоблачное небо с белой дыркой палящего солнца.

– А где же обещанная ядерная зима, я вас спрашиваю?..

По выезде на трассу Слава, убаюканный однообразным пейзажем, плотным завтраком и бормотанием Димона, слегка задремал. И когда машина резко затормозила, чуть не ударился головой о лобовое стекло.

– «Выра», – прочитал Димка на указателе, перед которым и остановился.

Деревня выглядела не тронутой ядерным кошмаром. Дома и заборы предпочитали стоять. Пусть не совсем прямо, но это было присуще российским домам и заборам даже в мирное время. Базов повел машину медленно, стараясь разглядеть в проплывающих мимо дворах хоть какие-нибудь признаки разумной жизни.

– А вот интересно, в этой деревне первого человека встренем али в следующей?

– В этой. Стой!

Слава первым заметил выползающую на перекресток телегу, буксируемую флегматичной гнедой. Лошадь махнула ухом, то ли муху отгоняя, то ли выказывая свое отношение к неправильной команде, отданной вовсе не ей и вовсе посторонним человеком. И, ничуть не замедлив мерной поступи, вытянула телегу на перекресток.

На команду среагировал Базов.

– А? – Нажав на тормоза, Димон повернул голову.

– У тебя помеха справа. – Кротков кивком указал на гужевое транспортное средство.

Друзья с интересом рассматривали первую попавшуюся им на этой дороге живность.

– А где водитель кобылы?

На телеге стояло несколько черных двухсотлитровых бочек. Вожжи, свободно провисшие между удилами и телегой, уходили куда-то в просвет между передними двумя. Неожиданно они натянулись, заставив лошадь недовольно задрать голову.

– Тпр-р-р-ру!

Телега встала прямо посреди дороги, преградив УАЗику путь. Над бочками осторожно поднялась лохматая голова со всклокоченной бородой. Базов вышел из машины, громко хлопнув дверцей. Слава на всякий случай достал сзади один автомат и открыл дверцу.

– Здоров ли будешь, мил человек? – поприветствовал Димка водителя кобылы.

Возница настороженно перевел взгляд с Димона на Вячеслава и обратно, чуть наклонился и встал на телеге во весь рост. Над бочками показался ствол большого ручного пулемета.

– Здоровей некоторых. – Бородач посмотрел на машину. – Бензин, часом, не нужен?

– О! Колхозное крестьянство занялось нефтепромыслом?

Димка подошел к телеге и постучал по одной из бочек. Бочка тихо, но больно отозвалась. Лошадь громко фыркнула, скосив карий глаз на Базова.

– Прикупим, пожалуй. – Дмитрий, хитро прищурившись, наклонил к плечу голову. – И почем нонче горючка?

– Э… – Хозяин мобильной заправки почесал бороду. – А что у вас есть? Консервы? Патроны?

Перечисляя, возница внимательно следил за выражением Димкиных глаз.

– Лекарства? Инструмент? Одежда? – Он заметил в очах покупателя какую-то искорку. – Форма у вас хорошая, я бы взял.

Димка, осмотрев серую милицейскую форму, ухмыльнулся.

– Есть одежка, щас.

Базов подошел к воронку, открыл заднюю дверцу и потянул оттуда ворох своей и Славкиной гражданской одежды.

– Кстати, Крот, в бардачке есть несколько пачек «Столичных». Достань мне сигаретку, че-та курить захотелось. – Димка снова пошел к гужевому бензовозу.

В бардачке Слава действительно обнаружил курево, полупустую газовую зажигалку и автоаптечку. Он достал две сигареты и вышел из машины.

– Э-э! Не кури! – замахал руками крестьянин, заслышав щелчок колесика о кремний.

Вячеслав понимающе кивнул.

– Ого! Натуральный коттон! – Возница выудил из кучи одну пару джинсов и радостно подергал ткань. – Меняемся.

После непродолжительного торга бак УАЗика оказался заполнен под самую горловину, а «обезьянник» в задней части машины принял две двадцатилитровые канистры, которые нашлись в загашнике у предприимчивого бородача. Лошадь степенно пересекла перекресток и с достоинством удалилась влево от трассы. Друзья проводили бензовоз взглядом.

– Как удачно все получилось. – Димка улыбнулся. – Теперь этот лысый потрох попрется за нашими метками на восток. Сиверский, Вырица… Смотря, где догонит.

– Кстати, о метках. – Слава дернул за рукав товарища. – А как ты собрался Андрюху искать?

– А! Да. Я ж тебе не сказал. Дело в следующем. Не знаю, почему, может, потому что руки у меня вечно потеют… Только обнаружил я, что на всех, с кем ручкаюсь, моя собственная метка остается. Нечаянно. – Глаза Димона улыбались. – Так что знаю я, где Андрюха.

12.47. Пятница, 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, ул. Академика Павлова, 9. Клиника Института мозга человека РАН, map #1837

Сергей сорвал с головы предусмотрительно захваченный из дома шлем и нервно почесал ключицу.

– Ну? – Ирина прекратила свое путешествие из одного угла палаты в другой.

– Не знаю! Она и не здесь крутится. – Сергей тупо смотрел в экран монитора. – Я думал здесь, больше негде было…

– Коллеги. – Сидящий на кровати больного Павел Ильич поднял руку. – Может, все-таки объясните и мне, что происходит?

Ирина устало опустилась на кровать рядом с Павлом.

– Сережка потерял контроль над своей программой.

Павел Ильич вопросительно посмотрел на студента.

– Ну… я не могу ее остановить.

– Что за новости? Ты же сам ее написал?

Молодой доктор взглянул на приборы, показывающие довольно приличную мозговую активность коматозника, машинально отследил значения жизненных показателей и застыл, почувствовав вдруг повисшую в палате напряженную тишину. Обернулся к Сергею: