Разногласия возникли в связи с тем, что советская сторона не стала представлять американской результаты инвентаризации, хотя и должна была это сделать. Из-за отсутствия информации из нашей страны, которую они могли бы сопоставить с собственными данными, американцы односторонне посчитали, что такого оборудования в СССР находится на несколько миллиардов долларов.

Советское правительство отказалось проводить инвентаризацию, ссылаясь на несоблюдение закона американской стороной. В статье 7 закона о ленд-лизе предусматривалось, что имущество, оставшееся после окончания войны и пригодное для гражданских целей, полагалось оплатить полностью или частично на основе предоставленных Соединенными Штатами долгосрочных кредитов.

Однако просьба СССР о займе в 1 млрд. долл, не была удовлетворена американским правительством. Это обстоятельство и послужило формальной причиной отказа в проведении инвентаризации, которая подкреплялась ссылкой на нехватку в СССР необходимых специалистов.

Есть основания полагать, что инвентаризация все-таки велась, причем детальная. Количество и стоимость оставшегося имущества оказались настолько велики и значительны, что, по-видимому, возник большой соблазн найти весомое оправдание уплаты не всей, а только небольшой суммы. Для этого удобнее было строить расчеты с США, опираясь на какой-то прецедент, свидетельствующий о несправедливости по отношению к СССР. Выход нашли, решив сослаться на проведение аналогичных по сути, но якобы иных по методике проведения расчетов между США и Великобританией.

Советская сторона приняла выжидательную тактику, не спешила с обозначением своей позиции и активности не проявляла. В Москве ждали, какое заявление сделают американцы.

В мае 1947 г. советской стороне был передан «Меморандум, касающийся оценки ленд-лизовских товаров, находящихся в распоряжении СССР после окончания военных действий против Японии с конца лета 1945 г.», в сответствии с которым получалась, что СССР должен США 2607 млн. долл. Эта сумма имела свою структуру и слагалась из стоимости потребительских товаров, оценивавшихся в 357 млн. долл., стоимости оборудования, оценивавшегося в 1960 млн. долл., плюс 290 млн. долл, за морской фрахт[309]. Однако в следующем, 1948 г. эта сумма была сокращена американской стороной вдвое, а затем уменьшена до 1 млрд, долл., а потом еще на 200 млн.

Предложения по ведению расчетов имели ряд важных оговорок. Одна из них – если из-за экономических трудностей, возникших в течение периода платежей, производство какого-либо платежа не будет соответствовать интересам обоих правительств, то можно отложить его до другого времени по достигнутому договору. Вместе с тем правительство США потребовало возвратить в хорошем состоянии предметы, переданные СССР по соглашению от 11 июня 1942 г., как необходимые «для немедленного использования»[310]. Требовалось вернуть 186 судов (десантных —15; торпедных катеров —101; больших и малых охотников за подводными лодками – 70). При этом правительство США предлагало по согласованным ценам продать правительству СССР некоторые виды кораблей.

В 1948 г. стороны не смогли договориться, и переговоры были прерваны. Только через три года, в 1951 г. они возобновились, когда одна сторона требовала в несколько раз меньшую сумму – 800 млн. долл., а другая сторона соглашалась уплатить почти вдвое большую по сравнению с первоначально заявленной – сумму в 300 млн. долл. На первый взгляд покажется удивительным такое резкое уменьшение запросов со стороны США. Однако этому есть вполне объяснимые причины. Дело в том, что наша страна продолжала возврат собственнику оборудования, полученного от него по межгосударственному лизингу. Так, например, выполняя условия специального соглашения от 27 сентября 1949 г. о сроках и порядке возвращения военного имущества, поставленного по ленд-лизу в СССР, наша страна передала американцам 3 ледокола и 27 фрегатов военно-морского флота США.

По подсчетам специалистов США, в СССР должно было оставаться не менее 138 судов. Причем пять из них впоследствии участвовали в перевозках стратегических грузов на Кубу в ходе Карибского кризиса27. Параллельно обсуждался вопрос покупки у США торговых и части военно-морских судов, поставленных по ленд-лизу, которые требовалось вернуть. Однако это предложение так и не было реализовано.

Руководство Советского Союза сочло, что расчет должен вестись не в соответствии с реальной задолженностью. Была придумана иная формула. Она основывалась на пропорциях, сложившихся при определении долга Великобритании перед Соединенными Штатами, который был закреплен в отчете сенатской комиссии по урегулированию ленд-лизовских расчетов 22 марта 1946 г.

Иными словами, советские представители исходили из прецедента, созданного англо-американским соглашением. В данном случае следует отметить, что американское законодательство в отличие, скажем, от французского или немецкого, где все кодифицировано и расписано по законам, строится на принципе «common law», т. е. на основе созданного прецедента. Благодаря этому судебное разбирательство можно повернуть в ту или другую сторону исключительно благодаря удачно выбранной аргументации.

Советская сторона посчитала, что представленные доводы выглядят вполне обоснованными, и настаивала на применении в расчетах своего концептуального подхода, который был сформулирован в редакционной статье газеты «Правда» от 7 февраля 1951 г. «Кто срывает урегулирование расчетов по ленд-лизу?» Без сомнения, статья выражала позицию тогдашнего руководства страны.

Конечно, метод сравнения посредством использования показателей третьей стороны не самый точный, но, в конце концов, его можно было бы взять за основу для выработки приблизительной оценки. Однако я задалась вопросом, насколько объективно представлены в правдинской статье пропорции в расчетах, сложившиеся между США и Великобритании. В статье доказывалось, что Великобритания будет оплачивать всего около 2 % от общей стоимости ленд-лизовских поставок в страну.

В ходе анализа я пришла к выводу, что картина взаимозачетов между США и Великобританией была представлена неверно. Сумма английской задолженности и, следовательно, проценты с этой суммы требовали существенного уточнения. Дело в том, что аналитики и советники руководителей страны, подготовившие статью в «Правде», как-то «не заметили» и не учли в своих расчетах 5002 млрд, долл., которые Великобритания возместила Соединенным Штатам по обратному ленд-лизу. В результате возникло искажение действительности. По моим расчетам, удельный вес компенсации США Великобританией равнялся 4,1 %, а не «около 2 %».

Переговорный процесс продолжался, и 16 июня 1952 г. вопрос компенсации вновь поднимался в Вашингтоне на заседании представителей СССР и США в связи с урегулированием расчетов по ленд-лизу. Однако, несмотря на усилия дипломатов, определенной договоренности не было достигнуто, так как представитель США настаивал на возвращении всех оставшихся судов и на уплате завышенной, как считала советская сторона, суммы долга. Наши не соглашались, и по просьбе представителей США дальнейшее обсуждение вопроса было вновь отложено.