– Остановись! – закричала она, борясь с ним. – Постепенно, все постепенно! Ну, хватит! Прекрати! В тебе нет ни капли терпения!

Сафар не слушал ее причитаний и потянулся к платью. В этот момент Катрин, сама того не желая, со всей силы двинула ему коленом в пах, попав точно в цель. Сафар резко вскрикнул и упал на постель, корчась от пронзительной боли. Девушка перепугалась не на шутку: второго нокдауна он не допустит. Что теперь сделает с ней – изнасилует, как дворовую девку? Бежать! Но куда? Оставаться на месте – смерти подобно, отдаться ему – она не переживет подобного унижения. Единственное, что пришло ей на ум в этой щекотливой ситуации – попросить прощения.

– Ты в порядке? – прошептала она, склонившись над ним. – Я не специально! Просто я предупреждала, что не потерплю грубости.

– Мерзавка! Как больно… Ты чуть не убила меня! – прошипел он.

– Я не нарочно, – стала оправдываться Катрин и осторожно похлопала его по плечу. – Мы, русские барышни, умеем хранить свою честь. К сожалению, у меня нет с собой пояса целомудрия, поэтому приходится защищаться. Если ты намерен взять меня силой, то придется привязать меня веревками, чтобы обездвижить меня. Но тогда я буду брыкаться, царапаться и кусаться, как дикарка!

– Хорошо, что я успел обзавестись детьми, а то после твоих побоев возможны серьезные последствия. Не ожидал, не ожидал… Какая необузданная кошечка, настоящая львица! Но мне это по вкусу. Я не сдамся! Будь моя воля, ты отдалась бы мне в два счета, но я милостивый принц и не склонен к насилию. Я готов ждать столько, сколько потребуется, торопиться нам некуда. Жаркие ночи выматывают – не ровен час, когда ты сама запросишься в мою обитель. Я покорял всех, покорю и тебя! Скажи спасибо, что ты не одна у меня и мне есть, с кем развлечься сегодня.

– Тогда не расстраивайся – не со мной, так с другой. У тебя сотня жен, на роту солдат хватит.

– Меня привлекает новизна, – устало произнес Сафар. – Остальное приелось. Хочется попробовать что-то новенькое, хоть и убеждаюсь, что все женщины одинаковы и внутри и снаружи.

– Так что же вы ищете, мужчины?

– Мечту. Гонимся за иллюзией, которой нет, занимаемся самообманом и не отдаем себе в этом отчета.

– Здраво рассуждаешь. – Катрин встала. – Если ты такой просветленный, то будь милосерден, отпусти меня. У тебя очень мило, но…

– Это исключено! – рявкнул он. – Смирись! Никто не уходил от меня!

Катрин надула губы:

– Значит, остаюсь. Выбора нет. Разреши звонок маме? Она меня ждет, скучает, переживает, места себе не находит. И я соскучилась.

Сафар покачал головой:

– После того, что ты сделала, имеешь наглость просить меня об одолжении? Нахалка!

– Если бы ты овладел мной, то разрешил? – буркнула Катрин, отойдя к окну.

– И не надейся! В моих владениях каждый забывает о прошлом, рвет с ним навсегда. Никому даже не приходит в голову куда-то звонить!

– Им некуда звонить, – отрезала Катрин, вглядываясь в бесконечность раскаленной пустыни. – Твои наложницы – потерянные создания, их никто не ждет. Они как призраки с затонувшего корабля, погребенные в его недрах, не имея сил выбраться на поверхность.

Сафар поднялся с постели, размял затекшие суставы и закряхтел от боли.

– Постарайся увидеть плюсы, – настаивал он. – Ты об этом мечтала, не так ли? Не зря ты бросила мать и рванула в неизвестность с первым встречным. Тогда ты чем думала, головой или другим местом? Надеялась купаться в золоте? Желание исполнилось: золота – бери не хочу! Подумай над моими словами. Я трачу на тебя уйму времени, обхаживаю, сюсюкаюсь, прощаю твои пакости – я все для тебя делаю, любой каприз. Ты получаешь то, чего не получают многие, тебе завидует любая из моих жен. Разве этого мало? Изволь прислушаться к моим словам, мое терпение не безгранично.

«Повезло, что он меня не убил! Иногда он проявляет великодушие, – с облегчением поняла Катрин. – А я бы не простила, я жестокое создание. Но способна ли я на убийство, вот в чем вопрос».

– Я хочу остаться одна.

– Воля ваша, – обиженно произнес Сафар, подавляя желание, и оставил ее одну.

Катрин легла на живот, уткнулась в подушку и навзрыд заревела, но ее плач отчаяния никто не услышал.

Дни в неволе протекали скучно и однообразно. Катрин постепенно свыклась с условиями быта и сдружилась с некоторыми женами принца. Похожие судьбы, стремление к неизведанному, а в итоге они попадали в отстойник золота и алмазов. Каждая не находила себе места в родных краях, каждая хотела уйти и уходила. Что-то притягивало их в одну географическую точку. Они стекались сюда, как в Бермудский треугольник, их кружил водоворот страстей, и они погружались в сыпучие пески Сахары.

Катрин находила много общего в их судьбах. Одна чрезмерно сутулая и меланхоличная невольница из Германии очень походила на нее саму. У нее было приличное образование и хорошие привычки, она владела тремя языками, как и Катрин, мечтала об олигархе, и ее мечта сбылась. Но девушка не отличалась привлекательностью и неизвестно чем приглянулась Сафару. Не секрет, что в Западной Европе почти не осталось красивых невест – всех сожгли на кострах или сбросили с мостов в бурлящие реки в Средние века. Во времена «Молота ведьм» инквизиция исправно отрабатывала свое жалованье.

Но немка была чертовски обаятельна, с ней легко находились общие темы. Пожалуй, она была самая грамотная особа в гареме. Но Катрин виделась с ней редко, не желая признаваться, что они похожи как две капли воды – не очень приятно встречаться лицом к лицу с двойником. Иногда она общалась с легкомысленной блондинкой из Греции, которая любила перевирать славную мифологию своей страны и путать имена богов.

Иной раз Катрин казалось, что Сафар собрал в одном месте весь земной шар, устраивая вояжи по мировым столицам в поисках новых претенденток на его сердце. Когда не хватало свободного времени, он пользовался услугами таких подонков, как Клод де Ронсар, которые по его просьбе продавали или даже дарили ему любую понравившуюся куколку. Из двадцати пяти наложниц Катрин знала около десяти. С пятью она была знакома лично, но чаще всего общалась с Черри, которая привлекала ее духовно и физически.

Не забывая о будущем плане побега, Катрин продолжала обрабатывать Джебраила. Постепенно под ее натиском он избавился от роли молчаливого наблюдателя и все чаще непринужденно общался с ней, нарушая обещание, данное своему господину. Катрин заметила, что он постепенно привязывается к ней. Он мог тайком оставить у порога пышный букет цветов и разрешал ей гулять по самым заповедным уголкам, куда ей не следовало заходить без ведома Сафара. По ее просьбе он достал антикварный проигрыватель с десятком пластинок: Моцарт, Шуберт, Шопен, ранние альбомы Te Beatles и Лучано Паваротти. Кроме того, он подарил ей диск с любимой этнической музыкой и попросил обязательно послушать его и дать свое заключение. Катрин как могла оценила пластинку, и Джебраил остался доволен.