Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От мысли что мне снова необходимо сдерживать на себе холодный изучающий взгляд Игоря, я вздыхаю, издав самый настоящий скулящий звук.
Вернувшись в номер, я ещё раз отправляюсь в душ, просто чтобы снять напряжение. Едва успеваю запахнуть халат, когда слышу стук в двери своего номера. Открываю, не спросив, кто там и напарываюсь на голубые глаза. Впервые так близко от меня, можно даже узор радужки рассмотреть.
— Ты издеваешься? Нас уже такси ждёт, — возмущается Игорь, шумно перед этим сглотнув.
Неужели у него от моего вида в халате дыхание спёрло?
Мимолётная радость растворяется в признании её глупой.
Даже если это так, мне то что с этого? Я никогда! Никогда больше! Даже если он ну очень будет просить.
— Встреча назначена на одиннадцать. Сейчас десять, — резонно замечаю я, проходя вглубь номера.
Игорь остаётся стоять на пороге, чтобы понаблюдать, как я из сумки достаю платье и объяснять мне глупенькой что к чему.
— Наше встреча в тридцати километрах отсюда, собирайся, пожалуйста, побыстрей, я жду тебя внизу, — тяжело говорит Игорь, слова ему даются с трудом, и я уже жалею, что взяла с собой одежду делового стиля.
Ровно с тем, как дверь моего номера закрывается, я начинаю улыбаться. Глупо, но что есть, из песни слов не выкинуть. Мне чертовски приятно осознавать, что Игорь реагирует на меня как на женщину.
Добраться до встречи, проведя с Игорем в машине около часа, было не так уж и тяжело. Я смирилась с этим. Сложней было уже в ходе деловых переговоров понять, что я здесь как в телеге пятое колесо.
Я ни слова не понимала даже в неспешной и чёткой речи Игоря на немецком, партнёры с которыми была встреча и вовсе тараторили на непонятном языке. Я сидела за столом и даже вникнуть не могла о чём речь, а когда сообразила скачать и включить переводчик, встреча резко оборвалась.
Получив пакет документов, Игорь кивает мне, дав понять, чтобы я следовала за ним. Мы возвращаемся в гостиницу, я, не проронившая за встречу ни слова зашла в номер злющая как собака. Ещё бы полчаса и точно собралась бы в аэропорт, не понимая для чего надо было меня тащить сюда. Но Игорь стучится ко мне раньше, чем я успела собрать чемодан.
— Что ты хотел? — спрашиваю я, применив немалые силы для сдерживания спокойного тона и вида.
— Вот, документы, с тебя сверка финансовой части договоров, — говорит Игорь и передаёт мне пачку бумаг, ещё тёплых, только из-под ксерокса.
— Как мило, — улыбаюсь я, взглянув на копии договоров. — Только это всё можно было отослать мне на рабочую почту, не нужно было тащить меня сюда!
Не выдержав, я повышаю голос и захлопываю дверь своего номера прямо перед носом Игоря. Конечно, уже через секунды ругаю себя за несдержанность. Не дай бог, ещё подумает, что мне есть до него дело…
Подумает, — усмехаюсь я собственным мыслям.
Поймёт же.
Мне ведь действительно есть до него дело. Я себя всячески сдерживаю от желания выяснять, как и с кем он живёт, но дело то есть.
Немного погрустив, я всё же берусь за работу, снова применив переводчик. Конечно, проще было бы получить всё на русском языке, но что имеем. Работу свою я выполняю небыстро и даже немного радуюсь, найдя в договоре несколько нехороших пунктов для нашей фирмы и ошибку в расчётном счёте.
Конечно, я это могла найти и сидя у себя в кабинете, но хоть какое-то утешение, что не зря прилетела сюда.
Отдав Игорю все документы с внесёнными правками, я шикую. Заказываю доставку еды в номер и живу свою красивую жизнь на кровати до самого вечера следующего дня. Ем вкусности, смотрю телевизор, переписываюсь с Тасей по поводу Мышки и не волнуюсь, что столкнусь с Игорем хоть где-то.
Волноваться и переживать я начинаю почти спустя сутки своего безмятежного безделья. Вечером мы снова отправляемся на встречу с партнёрами, но уже нет необходимости ехать на такси. Встреча в ближайшем от нашей гостиницы ресторане. У нас есть несколько часов для урегулирования вопросов по договору, последняя ночь в гостинице, а утром уже самолёт.
— Вина? — на ломанном русском спрашивает один из немцев, строя мне блёклые голубые глазки.
На автомате я поворачиваюсь к Игорю, чтобы сравнить цвет глаз.
У Игоря по-прежнему всё те же глаза. Нисколько не изменились. Это всё, что я успеваю отметить, прежде чем он ляпает:
— Пей, если хочешь, — словно с барского плеча скинул мне разрешение.
— Я не спрашивала у тебя разрешения, — усмехаюсь я, и чтобы не задохнуться от возмущения, покидаю столик, отлучаюсь в уборную.
Вот же гад! — возмущаюсь про себя, тщательно отмывая руки.
Не знала даже, что эта столь обыденная процедура помогает избавиться от скопившегося негатива. Наблюдаю, как мыльная пена утекает от потока горячей воды и выдыхаю с облегчением.
Насухо вытерев руки, я возвращаюсь за столик, где уже вовсю отмечают выгодную сделку.
— Мы подписали договор, — хвастается немец, всё на том же ломанном русском.
— Поздравляю, — мило улыбаюсь я, а сама готовлюсь к худшему.
Ужин ещё не успел начаться, а договор уже подписан, и я понимаю, что вынуждена буду сидеть здесь, пока они отмечают.
В уборную не набегаешься.
Снова налегаю на еду, заказав себе лишнего, пока Игорь со своими немецкими партнёрами отмечают выгодную сделку. Я стараюсь на всех них не смотреть, всё внимание к сменяющимся передо мной блюдам с едой. Даже в этой ситуации я нахожу плюс. Даже два плюса. Еда вкусная, а я хоть немного да поправлюсь.
Наесть парочку килограмм мне необходимо было ещё два года назад, но что-то всё не получалось. Видимо, возраст был не тот.
Неужели старею? — пугаюсь вдруг я, на секунды позабыв, что мне всего-навсего двадцать шесть и приступаю к десерту.
Растягивать суфле с вишней у меня долго не получается, места в желудке уже не осталась чтобы заказать что-то ещё, и целый час мне приходится, скучая за столом, наблюдать за пьяными немцами и Игорем. Тоже пьяным.
Всё заканчивается, когда ресторан закрывается, а нас осторожно выпроваживает официант. Немцы спешно попрощавшись, прыгают в свою представительскую машину с водителем, а мне ничего не остаётся, как идти до гостиницы с весёлым Игорем, слушая его грандиозные планы по выходу на мировой рынок.
Его веселье спадает, а грандиозные планы забываются, когда мы проходим по коридору гостиницы. Мой номер первый от входа, и я уже заношу ключ-карту, зажатую в руке, мечтая о том, как скроюсь до утра под