– Маша! Я так буду тебя называть – мне можно, я старше. Ты давай сюда, на топчан под абрикос. Тут тень, поспишь, пока с обедом возиться буду. А ты, Егор, вещи заноси, раскладывай, позову тебя бочку воды налить!

Вскоре запахло борщом, укропом и котлетами.

В хлопотах, разговорах, обустройстве прошли первые дни. И вскоре они жили по графику – завтрак долгий, с разговорами. Татьяна Васильевна подсаживалась, рассказывала городские истории, новости, расспрашивала о жизни в Славске. Потом она спохватывалась и уже до вечера ее не было слышно и видно – магазины, рынок, огород, обязательная торговля на перроне вокзала. Мария Александровна читала – нашла в доме чьи-то оставленные книжки. Немного помогала по хозяйству. Вечером все садились ужинать, и точно так же, как и утром, Татьяна Васильевна делилась дневными впечатлениями. Егор часто уходил в город – он присматривался к здешней жизни.

– Татьяна Васильевна, вот мне какая в голову идея пришла – устроюсь я грузчиком на рынок. Как вы смотрите?

– А что, денег нет? – насторожилась хозяйка.

– Да нет, деньги есть, – почти соврал Егор, – но не могу я сидеть и мух глотать. Понимаете, я ведь из-за мамы здесь. Ей отдых нужен. Ей смена обстановки нужна. А я студент и еще подрабатываю.

– А кто тебя позвал? – успокоилась Татьяна Васильевна.

– Палатка овощная, там у них главный Валера.

– Знаю, только главный совсем не Валера, а Ибрагим, ему это место принадлежит. А Валера больше воображает. Он отчитывается перед Ибрагимом.

– Я не знал.

– Тут вообще все непросто. Устраивайся, но имей в виду, что Валера хмырь. Обмануть может. Договаривайся, чтобы деньги платили за каждый выход.

– Это как?

– Были случаи, люди отрабатывали неделю, а он их выгонял без расчета.

– Спасибо, что сказали.

На следующий день Егор разгружал капусту. Вечером заплатили ему деньги. Маленькие, но заплатили.

– Мам, вот, на мелкие расходы, – Егор отдал матери несколько бумажек.

«Раньше такую сумму я даже деньгами не считал, а теперь у меня болит спина и два волдыря на ладонях», – подумал Егор и постарался не расстраивать себя. Он не имел права огорчаться – ему нужны были душевные силы.

Но самым лучшим временем суток оставался вечер. Татьяна Васильевна ложилась спать рано. А Егор с Марией Александровной шли на обрыв, усаживались на скамеечку. Сначала они молча смотрели на море, потом начинали вспоминать Петра Николаевича и жизнь в Славске. Они перебирали мельчайшие подробности, как перебирают жемчуг – с почти сладострастным тайным удовольствием. Ведь та жизнь и была настоящим их сокровищем. А потом опускалась ночь и море превращалось в небо, небо в море. И в этой темноте оставались только маленькие огни маяка и, похожие на звезды, огни проходящего вдалеке судна.

В тот день случился скандал.

– Как я тебе буду платить, если в этом ящике не хватает килограмма. В том – полутора… – Валера покачал головой.

– Да, но я разгружал свеклу, – сказал Егор, – и ни одной не взял.

– Меня это не волнует. Я знаю, сколько должно быть.

– Но я-то знаю, что ничего не брал.

Валера ничего не ответил, только кидал ящики на большие весы.

– Ну, минус шесть килограммов.

– Такого не может быть, – Егор покраснел и оглянулся. Но все вокруг были заняты своими делами и старательно отводили глаза.

– Весы не врут. Можешь проверить.

– Весы не врут, – с вызовом произнес Егор, – врешь ты.

– Ты тут не очень, – сказал Валера, – а то и вылететь недолго. Свободен. Завтра к шести утра. И смотри, чтобы такого больше не было.

– А деньги? Деньги за сегодняшнюю работу?

– Спятил. Такая недостача, и ты о деньгах говоришь?! – возмутился Валера и скрылся в подсобке.

Егор остался на улице.

– Слушай! Сегодня какое число, знаешь? – его окликнул кто-то из работающих.

– Двадцатое, – ответил Егор.

– Ну, так вот, сегодня все остались без зарплаты. У него так каждый месяц – за аренду платить надо.

– Но это же свинство! Надо Ибрагиму сказать.

– Так это Ибрагим и придумал. Смотри, нас сегодня работало шесть человек. Посчитай, сколько будет, если никому не заплатить? А еще продавщицы. Так-то! – рассмеялся рабочий.

В этот день Егор ничего не отдал матери. На скамеечке они сидели молча. Только когда уже совсем стемнело, Мария Александровна сказала:

– Вернемся домой? Или хотя бы в Москву. Ничего уже не случится. Вот увидишь. Нельзя так больше. Тебе нужно учиться. Тебя могут отчислить из института. Надо навести порядок в доме, сходить на могилу отца. Все, Егор, надо возвращаться!

Егор слушал мать и понимал, что он никогда не вернется туда. Он не хотел возвращаться. И дело было не только в животном страхе, который он испытал, а в том, что он еще не окреп. Он еще ничего не мог сделать, чтобы защитить мать и отстоять себя.

– Мам, домой мы не поедем. Рано еще. По глупости пропасть – много ума не надо.

– Ты объясни, почему нельзя пойти в милицию?! Попросить защиты?

– А вдруг это не спасет нас, а, наоборот, погубит? Давай спать. Мы с тобой уже говорили на эту тему. Понимаешь, надо принять ситуацию такой, какая она есть, а когда мы станем сильными, сделаем так, как нам надо.

Егор по-прежнему работал у Ибрагима. С Валерой он больше не сталкивался, деньги платили, особо не придирались. Но все это время Егор внимательно присматривался к городу, в котором оказался. «Не может быть, чтобы здесь не оказалось для меня серьезной работы!» – думал он, хотя не имел ни навыков, ни особых знаний.

– Помоги мне сегодня шланг дотащить, – попросила как-то Татьяна Васильевна.

– Какой шланг? – Егор собирался на работу.

– Да мне обещали. Огород поливать нечем. Сам видел, старый – решето. Потрескался, поломался.

– Откуда тащить-то?

– А вот адрес я тебе напишу. Легко найти. – Татьяна Васильевна сунула ему бумажку.

В шесть часов Егор был по указанному адресу.

– Я – за шлангом, от Татьяны Васильевны, – обратился он к мужику по имени Саша.

– А, да. Вот бери, в углу лежит. Не пугайся, это из списанного хозяйства.

– Я не пугаюсь. Только в историю влипнуть не хочется, – буркнул Егор.

– А я тебя знаю, ты у Ибрагима работаешь грузчиком. Татьяна мне говорила, – Саша присмотрелся к Егору.

– Да, работаю. Ну, спасибо, я пошел, – он подхватил кольцами свернутую «кишку» брандспойта.

– Иди. Только чего тебя занесло на рынок? Там ничего хорошего.

– Работа нужна. Образования нет. Я еще не окончил институт.