Несмотря на достаточную насыщенность моджахедов оппозиции различными образцами ПЗРК и МЗА, основу их ПВО составляли крупнокалиберные пулеметы. В первую очередь речь идет о знаменитом 12,7-мм ДШК, точнее, о его модернизированном варианте ДШКМ. Противник располагал некоторым количеством трофейных стволов, но основную массу, порядка 80 %, составляли лицензионные пулеметы китайского производства, так называемый тип 54. Часто в трофеях спецназа встречались и пакистанские образцы, выпущенные уже по китайской лицензии. По утверждению западных журналистов, посещавших отряды афганской оппозиции, такие пулеметы входили в число любимых видов оружия моджахедов, которые, как заметил один из ведущих западных специалистов Оливье Рой, «стали настоящими асами в обращении с ДШК». Количество данных пулеметов росло из года в год. Так, если в начале 1987 г. советские специалисты насчитывали в отрядах оппозиции 2700 единиц, то через год уже 3410, а к концу 1988 г. – 4050. Характерные вспышки выстрелов на дульном срезе советские летчики называли «сваркой» и относились к этим пулеметам очень уважительно.

В больших количествах эти пулеметы захватывались у мятежников. Так, в докладе начальника ГУБП сухопутных войск от 22 сентября 1984 г. среди захваченного у мятежников оружия указывалось: ДШК за май – сентябрь 1983 г. – 98, за май – сентябрь 1984 г. – 146. Афганские правительственные войска с 1 января по 15 июня 1987 г., например, уничтожили 4 ЗГУ, 56 ДШК мятежников, захватили 10 ЗГУ, 39 ДШК, 33 других пулемета. Советские войска за тот же период уничтожили 438 ДШК и ЗГУ, захватили 142 ДШК и ЗГУ, 3 миллиона 800 тысяч единиц боеприпасов к ним; подразделения спецназа уничтожили 23 ДШК и 74 300 единиц боеприпасов к ним, захватили – соответственно 28 и 295 807 единиц[25].

Другой популярной у мятежников системой был опять-таки советский 14,5-мм крупнокалиберный пулемет КПВ. Источники поставок те же, что и у его «старшего брата». В Афганистане пулеметы применялись на различных лафетах. Наиболее распространенными были одноствольные зенитные горные установки ЗГУ-1, которые чаще всего фигурируют в советских документах[26].

В сравнении с ДШК 14,5-мм пулеметов у противника было намного меньше: по оценке советской разведки, в 1985 г. – 180, в начале 1987 г. – 360, в начале 1988 г. – 591, в конце – 770.

В малых количествах в Афганистане также нашел применение американский 12,7-мм пулемет «Браунинг» М2, принятый на вооружение еще в 1933 г.

Несколько слов о применении стрелкового оружия калибром 5,54–7,7 мм против советских самолетов и вертолетов. Моджахеды обстреливали вертушки из всего, что было под рукой, включая винтовки, автоматы, ручные и станковые пулеметы. Среди афганцев было немало отменных стрелков, поскольку у пуштунов, да и у таджиков, война и разбой считались занятием, достойным настоящего мужчины, а умение метко стрелять входило в число достоинств.

Специфика горной местности позволяла в ряде случаев использовать против вертолетов гранатометы. Надо сказать, что подобные средства применялись для борьбы с авиацией и раньше, например в ходе войны в Индокитае и Родезии. К моджахедам попадали гранатометы самых разных систем: автоматические швейцарские «Фальконет», западногерманские «Лянце-2», американские М72, французские «Сарпак», израильские «Пикет». Однако подавляющую массу составляли советские РПГ-7, частично трофейные, но главным образом поставленные из Египта, Ирана и КНР, где они выпускались серийно. Как показала практика, по летящему вертолету эффективен огонь лишь из задней или передней полусфер на расстоянии до 100 м, хотя прицельная дальность стрельбы составляла 500 м. Кроме того, велась и стрельба на дальность срабатывания самоликвидатора – 700–800 м, в расчете на поражение осколками и фугасным воздействием. Надкалиберная (до 85-мм) кумулятивная граната РПГ-7 была способна при прямом попадании пробить броню толщиной до 250 мм. Значительным разрушительным воздействием обладали и ее осколочно-фугасные модификации, которые выпускались за пределами СССР.

При этом отметим, что в советских документах не зафиксирован ни один случай сбитая Ми-24 из РПГ. Зато в боевых донесениях за 1980 г. отмечена потеря трех Ми-24 и пяти членов экипажей в результате применения противником зенитных ракет. Известно, что у моджахедов ПЗРК в тот период не было, поэтому можно утверждать, что гибель машин и людей – результат стрельбы из РПГ-7, тем более что нередко экипажами в полете граната принималась за ракету.

Характерным при использовании мин являлось образование большого количества осколков, накрывавших при попадании в вертолет значительные участки конструкции планера и его систем. В одном из случаев, например, мина, попавшая в рулевой винт вертолета Ми-8, помимо разрушения самого рулевого винта, хвостового редуктора и тросовой проводки системы путевого управления образовала 88 пробоин в хвостовой части фюзеляжа, повредивших как обшивку, так и силовые элементы. В другом случае мина попала в левый борт вертолета Ми-8, при этом образовалось 17 пробоин размером от 0,2 до 5 см[27]в основном в передней части фюзеляжа, а также в лопастях несущего винта и левой основной опоре шасси.

Наиболее распространенным оружием вертолетчиков стали неуправляемые ракеты – их невысокая точность с лихвой компенсировалось количеством. Чаще всего применялись 57-мм ракеты С-5 и ее варианты. Об их применении так вспоминали ветераны: «Обычно НАРы применяли со следующими параметрами: угол прицеливания 40-тысячных стоял постоянно (НАР С-5), скорость ввода 140 км/ч, тангаж на пикирование 30–40 градусов, скорость вывода 200–220 км/ч. Обычно ставили серию по 2 или 4 снаряда из каждого блока в одном заходе. Применение более длинной серии приводило к появлению очень сильного пикирующего момента, который компенсировать заблаговременной дачей ручкой на себя, на вывод не удавалось»[28].

Более мощные ракеты С-24 с дальностью стрельбы в 2 км (при определенных навыках дальность пуска с кабрирования достигала 6–6,6 км) применяли достаточно часто. А вот С-25 в войсках откровенно не любили и применяли крайне редко. «Пуски неуправляемых ракет С-24 велись регулярно. А вот С-25 не прижились. Во время одного из пусков комэска Владимира Викторовича Цымбала с левой стороны рулевой винт попал в струю выхлопа, резонанс страшный. Вибрации вертолета мощные. Сказал потом, что опасно стрелять такими игрушками, и вертолет развалить можно. С правой стороны перед этим пустил, так двигатель спомпажировал. Больше опытами не занимались»[29].