И все же его взгляд, казалось, выворачивал душу наизнанку.

– Я ж в армии служил, товарищ капитан, – как можно естественней ответил Андрей.

Тот кивнул и вроде потерял интерес к разговору.

Липатову было невдомек, что такая штука, как разгрузка, появившаяся впервые в Афгане, еще долгое время не имела широкого распространения в войсковых частях на территории СССР. «За речкой» трофейные китайские «чи-комы» – так назывались разгрузки, что в переводе означает «китайский коммунист», – были редкостью, поэтому шили их сами военные, используя в основном два уставных подсумка для АКМ. К ним пришивали лямки от солдатских вещевых мешков или брезентовые автоматные ремни. Уставной нагрудник-разгрузка фабричного советского производства появился под самый конец войны «за речкой» – в 1988 году и впоследствии использовался, как правило, в горячих точках, потому как в подразделениях, не выполнявших боевые задачи, солдатам разгрузки попросту не выдавали.

Да и с наступлением гражданской войны в обычные части эта амуниция не попала: не успели наладить массового производства. Не ожидали, что может понадобиться в таких количествах.

«Темнит Мажор, – думал капитан. – Воевать ему довелось, однозначно, что бы он ни пытался наплести. Свои трупы воспринимает спокойно, не закатывает глазки, как кисейная барышня. Конечно, когда узнал, что из-за него кучу народа положили, расстроился, но тут любой изведется. Окажись я на его месте, тоже не обрадовался бы. – Он сунул пожухшую травинку в рот, пожевал. – От облавы ушел, сумел тропу в болоте отыскать, зверюгу в одиночку завалил из автомата, который у кого-то отобрал. Не отдал же этот „кто-то“ оружие добровольно! Нет, непрост этот парень. На чьей же стороне он был? Наверное, за Блок Регионов воевал. Не хочет признаваться, потому как не знает толком, откуда мы сами – из Центра или из Блока. И вообще, странный он, будто за границей долго жил. Кстати, и про фильмы ужасов заикался».

– Иностранными языками владеешь? – спросил капитан у Липатова.

– Английский более-менее сносно.

– Это как?

– Могу разговаривать с носителями языка, – честно признался Андрей.

«Ого! – мысленно удивился комитетчик. – Это тебе не школьная программа, не какой-нибудь ду ю спик инглиш. Точно за границей жил. Сынок чей-то. Мажор, одно слово. Но как же он на войну-то угодил? Жил бы и жил за бугром. И вообще, о себе рассказывает неохотно. Значит, есть что скрывать. Скорей бы пробили его по каналам».

– Группа, подъем! – скомандовал он, вставая первым.

Движение с короткими привалами продолжалось до вечера. Когда начало темнеть, командир объявил отдых до утра. Выставив караулы, парни расположились в кружок, не зажигая костра. Достали из вещмешков утепленные куртки защитного цвета, раскатали полиуретановые коврики: ночи стали прохладными.

Андрей спасался курткой-безрукавкой на искусственном меху, которую стянул с убитого им в лесу боевика. Коврика у него не было, поэтому он сидел на своем РД, предварительно выяснив, можно ли сидеть на мине. Поулыбавшись, парни посоветовали вытащить ее от греха подальше.

На разговоры никого не тянуло, все устали после длинного перехода. Отмахали километров двадцать. Город был совсем близко. Поужинав сухпайком, принялись укладываться, распределив очередность и время ночных дежурств.

Липатов в караул не попал. Это ему лишний раз напомнило, что, несмотря на процедуру знакомства, он в группе человек временный и особо на него не рассчитывают. Впрочем, обиды не было: хорошо, что взяли с собой, а то где бы он сейчас был и что делал?

Его почти сморил сон, как вдруг легкий толчок в плечо и тихий голос вырвали Андрея из забытья:

– Мажор! Подъем!

Липатов открыл глаза и увидел перед собой на фоне звездного неба силуэт спецназовца с замысловатой кличкой Барбуду.

– Ползи за мной, – шепнул тот.

Прихватив автомат, Липатов послушно пополз за спецназовцем. Тот ловко скользил по холодной земле, будто ящерица.

Проползли они метров двадцать до бугорка, с противоположной стороны которого заброшенное поле уходило под небольшой уклон. Отсюда, благодаря звездному небу и ущербной луне, просматривался приличный кусок дороги. Видимая часть колеи по правую руку постепенно растворялась в темноте, а по левую ограничивалась другим бугром, перевалив который дорога тянулась в сторону фермы. Оттуда и пришла их группа.

Тут их уже ждали комитетчик и старшина. Они лежали на холодной земле, не замечая ее стылости. Зато Липатов чувствовал себя некомфортно, опасался застудить что-нибудь жизненно важное и заболеть. Впрочем, он вспомнил армейскую службу, как сутками напролет ходил мокрым под проливным дождем и порывами шквалистого ледяного ветра и даже насморка не схватил. В критических ситуациях включается защитный механизм, тело само начинает заботиться о себе.

– Мажор, двигай сюда, – распорядился капитан и похлопал левой рукой.

Справа от него лежал старшина.

Липатов подполз к комитетчику.

– Слышишь? – спросил капитан.

Из-за бугра нарастал натужный негромкий рокот.

Андрей кивнул.

Вскоре показались силуэты двух грузовых и двух легковых автомобилей. Машины шли без света, довольствуясь долькой луны и яркими звездами, усыпавшими ночное небо.

Капитан приложил к глазам бинокль, совмещенный с прибором ночного видения.

– В машинах вооруженная охрана, рыл тридцать.

Старшина присвистнул. Бандитов было в два раза больше.

Съехав с бугра, машины остановились, заглушив двигатели.

– Глянь, – сказал капитан, протягивая прибор Андрею.

Липатов приложил его к глазам и увидел местность в бледно-зеленом, почти сюрреалистическом цвете. Зрелище было непривычным, но Андрей быстро освоился. Он различил силуэты двух грузовиков и УАЗов со знакомыми очертаниями станкачей. Лиц боевиков различить не удалось, но сомнений не было: это они. Бандиты, захватившие его в рабство!

Сердце учащенно застучало. Хотелось немедленных действий. Ведь вот он, шанс: накрыть сразу всех! Они не ждут засады, поэтому ночное нападение может оказаться очень эффективным. Нет… Далековато…

Да и командир отчего-то медлил. Спросил совершенно спокойно:

– Они?

– Да. Машины их. Узнаю.

– Уверен?

– Так точно. Да и кому тут еще быть?

– Мало ли кому? – задумчиво произнес офицер.

Тем временем бо́льшая часть боевиков выстроилась в колонну и трусцой устремилась к городу. У автомобилей осталось человек десять.

Капитан, вновь овладевший прибором, вполголоса скомандовал:

– Барбуду, поднимай остальных.

Через пару минут отряд был в сборе.