Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так режим многозадачности для меня не в новинку. Их достаточно поразили и познание и способность обучаться. Так в институте нам преподаватели так и говорили, мы учим вас самостоятельно работать с литературой, и умению самим постигать новые знания и направления. То есть, преподаем как учиться.
Долго они упрашивали ехать в столицу, там и преподаватели лучшие и условия для семьи создадут отличные, и возможности шире. Но что я забыл в той Москве? Смрад выхлопных газов, огромные расстояния, что за три дня не пройти пешком из края в край? Не люблю больших муравейников, и не представитель «золотой молодёжи», чтобы тусить и обрастать полезными связями. Они для меня бесполезны.
Огорчил я их отказом, «Таити, Таити! Не были мы — ни в какой Таити, нас и здесь неплохо кормят!»[93]
Так они и уехали ни с чем, но приходили несколько дней. И уже обрабатывали взрослых. Но мы стояли нерушимой стеной, обороной стальной. Сильно удивив, всю комиссию. Тут их обычно умоляют слезно, хоть как-нибудь, хоть на одной ноге. Решили, что это проявление закона, что гениальность и безумие ходят обнявшись.
Короче говоря плотно пообедав мы соснули часок, нос к носу с джуниором, и со свежей головой накинулись на Булеву алгебру и его непонятки. И сытый джуниор, вроде как, и соображать стал лучше.
А может у него ранее бензин кончился? Как в том садистском анекдоте — про пьяницу и кота. Где котик носился по комнате после влитого стакана бензина, а потом упал и затих. А пьяницу стали укорять, что котик помер. «- Ни фига, он не помер, просто у него бензин кончился». Может и тут тот же эффект?
Будем подкармливать. Нам не жалко. Мама отлично готовит, но всегда пропадает на работе в своем КБ. Она начальник, и уходит после всех, когда проверит чертежи и эскизы за день. Прямо в нарушение всех корейских традиций[94]. Вот и получается, что, придя, вечером, не всегда может приготовить изыски.
А зачастую мы просто варили две пачки пельменей по 55 копеек к её приходу. И на семью хватало килограмма пельменей, а еще на утро оставалось, чтобы подогреть на сливочном, и только сливочном масле, до появления легкой, хрустящей корочки. М-ням — объедение! Тут даже не нужен уксус с юшкой и перцем, чтобы макать. И так, уплетались, что за ушами трещало.
Но у бабули вкуснее, да ещё и приготовленное, собственными руками, направленными любящим сердцем. Похоже, она всё переварила — и утрату возможности поняньчиться с несмышлёнышем, и отсутствие возможности научить его уму-разуму, а, в конце концов, приняла всем сердцем.
И его не обманешь, приняла таким, как есть, уверенная, что и я её тоже люблю. А для меня — это было несложно, учитывая недокомплект дедушек и бабушки. Теперь почти комплект, и как говаривал кот Матроскин, «теперь, я в три раза счастливее стану!»[95]
Глава 14
Много лет размышлял я над жизнью земной.
Непонятного нет для меня под луной.
Мне известно, что мне ничего не известно!
Вот последняя правда, открытая мной.
Интерлюдия
Министерство просвещения СССР. Кабинет начальника отдела.
— Доброе утро, Виктор Николаевич. К вам можно?
— А товарищи, проходите, проходите, не стойте в коридоре. Ну как съездили? Отдохнули, попили молдавского вина?
— Да, Виктор Николаевич. Там, даже ещё и снег не выпадал, и тепло. Ну, а Криковские подвалы, и вовсе сказка. Нас свозили на дегустацию разных сортов вин. Наливали от души. И сказали, что если вино не нравится, то сливать в специальную чашу. Надегустировались, что потом выходили нетвёрдо. Вино, оказывается коварный напиток, когда пьёшь, то терпкость, букет вкусов и ароматов уже пьянят, но незаметно. А вот потом, когда уже надо вставать и выходить, ноги начинают плохо слушаться. А ещё Олег Федорович, когда услышал, что вино из сосуда просто выльют на улицу, не стерпел, и всё выпил в один присест. Правда, там и было на донышке. Что сказать — вина замечательные. И совершенно разные. Одни терпкие, другие полусладкие, есть с легкой кислинкой. Но большинство — сухие без всяких добавок, чистый виноград — и всё.
— Так вкусно описываете, что и самому захотелось съездить и продегустировать. Но дела, дела, чёрт бы их драл!
— Виктор Николаевич, мы и про вас не забыли. Олег Федорович принёс. Там несколько бутылок вина, и среди них — «Негру де Пуркарь»[96]. А нам сказали, что такое же пьёт английская королева, и они осуществляют специальные поставки. И пару бутылочек «Сюрпризного» девятилетней выдержки[97], мы ведь знаем вашу любовь к более крепким напиткам.
— Спасибо, что и про старика не забыли, а привезли такой ценный подарок.
— Это ещё не всё. Тут у Аллы Петровны несколько коробок «Птичьего молока», нам рекомендовали именно его, так как сами всегда возят его в командировки. Это для вашей уважаемой супруги и дочек.
— Какие же вы молодцы! Никого не забыли. Уважили старика, уважили! Огромное спасибо, особенно от жены и дочек, они до сладкого горазды.
— Да, ничего. Вот вы соберитесь и сами наведайтесь туда, очень рекомендуем. Это не суматошная Москва с очередями на метро в часы пик и толпами людей на улице. Там мы окунулись в патриархальную тишину и неторопливое течение жизни. Первое время даже раздражало, но когда распробовали, то стало так приятно — никуда не спешить, Да и город небольшой по нашим масштабам, но бурно застраивается. Сплошные новостройки кругом. Однако никто не торопится, не бежит, не толкается, все ходят чинно и неторопливо. Прямо Москва в прошлом веке.
— Так интересно рассказываете, что самому захотелось наведаться и посмотреть.
— А я думаю, и придётся наведаться, и возможно не раз. Ребёнок просто уникальный. Ему чуть больше года, но с ним беседуешь, как с выпускником ВУЗа, речь построена правильно, чувствуется большая начитанность и эрудиция, Уж и не знаю, как и успел, за такое время? Пока его мать готовилась к поступлению в Университет на факультет иностранных языков, он выучил английский, и создавал ей погружение в языковую среду, разговаривая с ней исключительно на английском. Олег Федорович поговорил с ним, и сам позднее даст оценку. В местном Университете, на кафедре хорошо