— Больше он ее не насиловал, — сказала Лилли Мэй. — Но я так и не простила его за все страдания, которые он причинял этой девочке. Он был подлым, злобным пьянчугой и заслуживал смерти. И я бы убила его. Но не убила. И мисс Лейн тоже.

— Однако пошла бы на это, если б понадобилось защитить Уилла, как вы и Уилл пошли бы, чтобы защитить ее.

— Тут ты прав. Мы очень долго противостояли втроем всему миру. А теперь здесь ты. Наконец. Там, где тебе нужно быть. С Лейн и с мальчиком.

Лилли Мэй отвела взгляд и пошла в буфетную. Вышла с кулем и обнаружила, что Джонни Мак ждет ее у двери.

— Завтрак будет только через час, — сказала она.

— Почему вы не написали мне раньше? Она обошла его, поднесла куль к рабочему столу, высыпала содержимое в большое деревянное ведро.

— У меня было такое искушение. Не раз, — призналась она. — Но само собой первые пять лет я не знала где ты. Потом, когда ты стал посылать мне деньги, увидела на конвертах надпись «Хьюстон» и спросила Лейн, хочет ли она знать, где ты, и если да, попросить тебя приехать в Ноблз-Кроссинг.

— И что она ответила?

— Сказала «нет». К тому времени Лейн начала ненавидеть тебя. И была уверена, что ты ни за что не вернешься. Я решила, что она права. — Лилли Мэй открыла верхний шкаф и достала большую миску для замешивания теста. — Кроме того, я понимала, что, если вернешься, вы с Кентом станете пытаться убить друг друга. — И стоявшей в миске чашкой стала отмерять муку. — Я никак не могла знать, что у тебя достаточно могущества противостоять правящей городом мисс Эдит. И честно говоря, считала, что оберегаю Уилла от неприятной правды. Я знала, как поведет себя Кент, если узнает, что Уилл не его ребенок.

— Я не очень-то заслуживал вашего с Лейн доверия, да?

Джонни Мак придвинул стул от кухонного стола, повернул его задом наперед и сел верхом на сиденье. Положил руки на спинку и оперся о них подбородком.

— Я не виню тебя за то, каким ты тогда был. — Лилли Мэй достала из холодильника молоко и жир из нижнего ящика стола. — Как ты мог стать приличным человеком без отца, с такой матерью, как Фейт Кэхилл? Вы с моей Шарон были во многом схожи, оба росли без отцов, в нищете, обоим хотелось того, что вам было недоступно. Видит Бог, я старалась быть хорошей матерью, но не могла дать Шарон ничего из того, в чем она нуждалась.

— Шарон очень повезло, что у нее были вы, хоть один человек на свете любил ее, хоть кому-то до нее было дело.

— Она очень походила на своего отца, моя девочка. — Лилли Мэй глубоко вздохнула. Мысль о том, какую жизнь Дочь избрала себе, как низко пала, разрывала ей сердце. — Если б только Шарон, получив от мисс Лейн пятнадцать тысяч долларов, как-то изменила свой образ жизни, то была бы жива до сих пор. Но нет, она тут же пустила все деньги на машину, одежду и наркотики.

Наркотики и убили ее, задолго до того как она заразилась СПИДом.

— Вы не беспокоились об Уилле? — спросил Джонни Мак. — Раз мать у него Шарон, а отец я…

— Особенно не беспокоилась. Главная ваша с Шарон беда в том, что вы были бедняками с того берега реки Чикасо. Будь у вас по двое любящих родителей с небольшими деньгами и большой строгостью, у вас все было бы путем.

— И вот этого вы хотели для Уилла, так ведь?

— Не отрицаю. — Лилли Мэй отрезала кусок жира, бросила в муку и добавила немного молока. — Шарон не хотела ребенка, а тебя и след простыл. Конечно, я хотела, чтобы мой внук рос в роскоши, с папой из Грэхемов и мамой из Ноблов.

— Вас не огорчала невозможность сказать Уиллу, что вы его бабушка?

— Огорчала, пожалуй. Но большей частью я радовалась, что мисс Лейн так любит Уилла. И Кент поначалу был не таким. Обожал Уилла и, думаю, по-своему любил Лейн. Я понятия не имела, что он может быть таким жестоким, злобным.

— Если бы пришлось начинать все заново, пошли бы вы на это? Стали бы помогать Лейн поддерживать ложь?

Лилли Мэйн принялась месить тесто руками. — Если бы не знала того, что знаю сейчас, наверное, стала бы. Но если б представляла себе… — Как она могла передать Джонни Маку, до чего тяжелой была жизнь у Лейн, сколько горя и страданий она вытерпела. Но знать ему следует. Чтобы по-настоящему понимать Лейн, ту женщину, какой она стала, нужно представить, что она пережила. — Эти пятнадцать лет для мисс Лейн были нелегкими.

— Потому что она вышла за Кента. — В голосе Джонни Мака слышался гнев.

— Да, во многом из-за этого. — Лилли Мэй посыпала мукой доску и скалку. — Но были и другие беды. Ее отец погиб в автокатастрофе. Потом мать медленно умирала два года. — Она положила тесто на доску и стала взбивать его, пока вся поверхность не поднялась примерно на полдюйма. — Потом Лейн вдруг узнала, как мало денег оставил ей отец. Только доход от «Геральд», и ей приходилось как-то выкручиваться, чтобы содержать большой дом, сад и платить сиделкам мисс Селесты.

— Почему Кент не помогал ей деньгами? — Джонни Мак приподнял подбородок и провел рукой по небритой челюсти.

— У Кента не было денег. Те деньги, что оставил ему мистер Джон, он быстро промотал. А ты, наверно, помнишь, до чего прижимиста мисс Эдит. Она славится жадностью.

— И естественно, отказывалась помогать Лейн.

— Мисс Лейн ни разу не просила помощи у свекрови. Наверно, понимала, что ведьма Эдит не расстанется ни с центом, если не считать алиментов на Уилла. — Лилли Мэй нарезала бисквитов и положила их на смазанный жиром противень. — Мисс Лейн выросла, не зная никаких забот, и была не готова к реальной жизни. Вышла за человека, которого не любила. Растила ребенка, скрывая его происхождение. Имела дело с жестоким мужем, сумасшедшей золовкой, стервой свекровью и матерью-инвалидкой. И ненавидела человека, которого любила когда-то. Суровые дни. Печальные дни. Не всем под силу такое вынести. Я много раз думала, что девочка сорвется, — но она как-то держалась.

— Ради Уилла.

— Да, главным образом ради Уилла.

Лилли Мэй поставила противень с бисквитами в печь.

— Вы действительно любите Лейн, так ведь? Джонни Мак встал, подошел к Лилли Мэй и положил руку ей на плечо.

Она посмотрела ему в глаза.

— Конечно, люблю. И восхищаюсь ею. И желаю ей счастья.

— Можешь дать его ей? Можешь сделать эту девочку счастливой?

— Не знаю, — признался Джонни Мак. — Но даю слово, что постараюсь.

Лилли Мэй с облегчением улыбнулась. Она правильно поступила, написав Джонни Маку. Вытерев руки о передник, она потрепала его по щеке:

— Иди-ка наверх, прими душ и побрейся перед завтраком. Ни к чему, чтобы Уилл, спустившись, увидел тебя похожим на бродягу, блудившего всю ночь.

Лилли Мэй подмигнула ему. Он подмигнул ей в ответ. Поцеловал ее в щеку и направился к задней лестнице.

Лилли Мэй разложила столовое серебро перед каждым местом за кухонным столом, и тут Уилл вприпрыжку спустился по лестнице.