– Найдется какаянибудь неприметная гостиница…

– Есть предложение получше, дорогой. В Хабе у меня достаточно друзей и родственников. Хотя бы сенатор Ипоксаг…

– Нет!

– Кэйд всегда очень высоко ценила его дочь, и…

– Нет, я сказал!!!

С тупым буйволом не поспоришь, и Инос умолкла. Ей казалось, что ее голова, отяжелев, наполняется камнями, и они давят и на виски, и на глаза, мешая ясно различать предметы.

«Может быть, утром, отдохнув, он сможет мыслить здраво», – тоскливо размышляла девушка.

– Инос, я хочу, чтобы ты мне коечто пообещала. – Нарушая им же самим установленные правила, Азак обернулся и смотрел на обнаженную женщину.

У Инос не осталось сил даже на смущение. Кроме того, джинн являлся ее мужем и вправе был видеть жену голой. Она продолжала массировать синяки, никак не отреагировав на его требование.

– Что именно? – вздохнула она.

Взглянув ему в лицо, Инос чуть было не застонала вслух.

Из тени плохо освещенной комнаты на девушку смотрели глаза безумного ревнивца.

– Я хочу, чтобы ты обещала, что ни на шаг не приблизишься к этим… своим… друзьям… или родственникам…

– Боги, дайте мне силы! – пробормотала Инос. Завинтив крышкой банку с мазью, она затолкала ее в седельную сумку. – Похоже, ты боишься, что я тебя брошу, не так ли?

– Ты моя жена! – рявкнул он.

«Да, он боится, и в этом все дело», – убедилась Инос. Ей вспомнились эльфы и предложение Литриана. Сам Хранитель предлагал ей остаться с эльфами. На то, чтобы догадаться, ушло несколько дней, и момент был упущен. «Кто бы осмелился говорить вместо Хранителя или от его имени, но без его ведома? – Инос могла встретить его и не узнать – ведь он способен скрываться под любой личиной, воспользоваться любым обликом, возможно быть самой Лиаскан. – Ну и дура же я, что отказалась!»

Инос попробовала представить себе, что бы произошло, прими она предложение эльфа, и чуть не заплакала. Она не превратилась бы в уродину, а осталась бы красавицей, кружилась бы на балах в Хабе, и пусть бы Азак гнил в имперской тюрьме.

«Там тебе и место, зверь, – неожиданно ожесточилась Инос. – Бедняга Рэп встретил более злую судьбу в заркианском застенке».

С отвращением натянула Инос грязную рубашку, а мозг сверлила горькая мысль:

«Вся моя жизнь – сплошное нагромождение ошибок, и эта гора в конце концов погребет меня, несчастную».

– Так ты дашь слово? – гневно требовал Азак.

– Слово? – повторила Инос. Она не говорила джинну о предложении Литриана и не собиралась это делать. Натягивая на себя одеяло, она все же не сдержалась и застонала, но сострадания в глазах Азака не блеснуло. – Я твоя жена. Я уже давала клятву и тебе и Богам. Зачем мне бросать тебя теперь?

– Мы в Империи, и мне нужна уверенность. Мало ли что тебе придет в голову! – Его глаза сияли как раскаленные угли. Вряд ли он сейчас был в здравом рассудке.

Инос блаженно распростерлась на тюфяке. Но лежать, запрокинув голову, было не очень удобно, и она вновь приподнялась на локте, чтобы подтащить к себе седельную сумку и сделать из нее подушку. Даже это усилие стоило ей неимоверного труда. Устроившись поудобнее, она произнесла:

– Я дала тебе торжественный обет, муж мой. Мое слово твердо, большего же ни от кого нельзя требовать. – Со вздохом натянув до подбородка жесткое от пота и грязи шерстяное покрывало, Инос предложила: – Если хочешь, можешь позвать своих трех добродетельных убийц. Я в приличном виде.

Он подобрался поближе, остановился рядом с ней, но с колен не поднялся. Нависая над женой, зловеще глядел сверху вниз, как взбесившийся верблюдсамец во время гона. Но, может быть, его неуверенность происходила от того, что прежде он привык к роли хозяина положения, а теперь ситуация ускользала из его рук?

– Ты устал, дорогой, – спокойно сказала Инос. – Не увлекайся.

– Ты дашь обещание! Поклянешься, что не…

Инос не смогла подавить зевок.

– Азак! Да захоти я только бросить тебя, вернуться к друзьям и сдать тебя Империи как шпиона… думаешь, это было бы сложно?

Он оскалился от ярости и схватился за кинжал. Инос рассмеялась бы, не будь она так измучена.

– Клянись, или я скручу тебя в бараний рог… привяжу к седлу…

– Перестань дурить! Ты мой муж, и эта связь неразрывна. Вот что: если бы я хотела обрести свободу, мне достаточно лишь закричать. Не здесь, в закрытой комнате, а в другом месте… Хотя бы на дворе почтовой станции или на улице. – Она снова сладко зевнула. – Пойми, достаточно завопить: «Помогите! Меня выкрали злые джинны и волокут в свое логово разврата…» И что бы от вас осталось? Я не сделала этого, не так ли? И не собираюсь делать. Теперь могу я поспать? Пожалуйста!

Азак откликнулся моментально, но его голос прозвучал как будто издалека, словно она уже погружалась в сон. Ей пришлось сделать усилие, чтобы выскользнуть в реальность.

– Ты абсолютно права, дорогая, а я не прав. Прости меня.

– Ммм? – Ответ удивил Инос, но не настолько, чтобы разбудить. Внезапный проблеск рассудка у султана не мог продолжаться долго. – Спать… – прошептала Инос.

– Послушай! Этот сенатор?.. Он действительно станет помогать или сдаст нас императорским палачам? – упорно допытывался Азак.

– Не слышала, что у него есть палачи, – пробормотала Инос, путая сенатора с императором. – Конечно, Ипоксаг поможет, но, разумеется, неофициально. Я ему родственница.

– Но ято с ним не в родстве, – буркнул Азак.

– В самом непосредственном родстве – ты мой муж, – объясняла Инос, мечтая поскорее уснуть. – Они придут в восторг, обнаружив, что у них в семье султан. Не забывай, в любой стране знать всегда стоит друг за друга. Пока они не уличат тебя в измене… Да, они помогут.

– Тогда завтра пошли письмо сенатору и организуй нашу встречу.

– Да, дорогой, конечно. Завтра сделаю… завтра. Теперь можно мне поспать?

Как множество дорог – в едином Риме,

Как множество ручьев – в едином море,

Как линии в едином центре круга

Сливаются, как тысячи шагов

К единой цели…

Шекспир. Генрих V

В предместье Хаба, во дворе большой гостиницы, Андор только что сбыл большую дорожную карету. Она честно служила своим хозяевам, но за время пользования сильно поизносилась – например, лишилась пары причудливых фонарей. Последние несколько дней Рэп с тревогой прислушивался ко все усиливающимся потрескиваниям одной из рессор. Фавн не преминул сообщить об этом Андору, и тот мог бы в свою очередь предупредить покупателя о трещине, но не сделал этого.