полицейского, помнишь? — Помню, — уткнулся в её щеку Вадик. Помнил он меня смутно, но игрушку, видимо любил, поэтому я ощутил расположение ребёнка к себе. — Привет, дружище! Как дела? — Всё хоёсё, а у Вас? — А у меня вообще лучше всех! У мамы для тебя новость, — я решил не откладывать разговор, пока мальчик был в таком прекрасном настроении. — Какая? — заинтересовался Вадик. — Мы переезжаем, сынок. — Куда? — К дяде Глебу, — выдохнула Света, очень переживая за реакцию сына. — Там у тебя будет своя комната, а ещё много места для футбола. Здорово же? — решил сразу подстраховаться я. — А ты не будесь нас обизать? — очень серьёзно спросил малыш, а у меня сжалось внутри. Ребёнок слишком хорошо знал привычки взрослых. — Конечно, нет. Я буду вас защищать и беречь, — так же серьёзно ответил я. — Тогда поехали, — скомандовал главный, а Света его поцеловала в пухлую щеку и полезла в машину. А Паша уступил мне руль, пересаживаясь в машину к Лиле. — До завтра, брат! — махнул он мне, а Лиля мигнула фарами. Я видел, как блестели её глаза, когда она коротко обняла Свету с Вадиком. Она переживала не на шутку, но держалась стойко из-за малыша. Думаю, что Паше сейчас предстоит утешать любимую женщину и восстанавливать её душевное равновесие. А я завел мотор, поправил зеркало, глянув назад и понял, что вот именно сейчас начинается моя новая жизнь — человека, у которого есть любимая жена и маленький сын. Я чувствовал волнение Светы, её эмоция вторила моей. Поздно вечером она вышла из комнаты, которую обозначили как детскую, но там предстоял ремонт и смена мебели. — Долго крутился, много впечатлений у него сегодня, — сказала жена, принимая из моих рук кружку с чаем.

— И мы скоро пойдём, тебе нужно отдохнуть.

— Да, пожалуй… — согласилась Света, но затем в её глазах сверкнуло нетерпение, — но пока я тебя немного помучаю. Так значит не клан, а стая…

— Стая, — улыбнулся я, — но я из неё ушёл. Мы с Пашей одиночки, которые сдружились.

— И Паша?! — округлились глаза у Светы.

— А что, не похож? И насчёт меня ты как-то не удивилась… — я облокотился локтями на столешницу, заглядывая в лицо жене.

— Мне показали тебя.

— Кто? — насторожился я.

— Кто-то, пока я без сознания была. Показали многое… — Света как-то застеснялась своих откровений.

— И что многое? Думаешь я не поверю? Милая, у тебя муж — оборотень, чему еще можно удивляться? — я подошёл к ней и ласково обнял. Она была так притягательна в моей футболке и моих шортах, которые вытребовала с меня, потому что при сыне в одной футболке считала неприличным ходить.

— Ну… да… Ладно, расскажу. Показали мне мою прошлую жизнь, и твою. Что ты долго не перерождался, ожидая, чтоб мы родились в одном городе примерно в одно время… И показали, что это ты был зимой возле домика, рычал на Германа… — Света льнула ко мне, но в конце отстранилась, чтоб посмотреть на меня.

— Ты смотри, не соврали ни в чём…

Засыпали мы вместе на нашей теперь уже общей кровати лицом друг к другу, пожелав добрых снов. Это было так странно. Наверное, впервые за свою взрослую жизнь я засыпал с женщиной в одной кровати, да еще и без секса.

Эпилог

Проснулась я в нашей теперь общей постели совсем одна. Но искать своё семейство не пришлось: из гостиной доносился радостный щебет моего сына и приглушенная речь мужа. Сердце радостно забилось, будто моя жизнь из осколков собралась в красивую мозаику и теперь на душе было тепло и спокойно: Глеб мой, я ждала этого две жизни, а у Вадика появился отец, и я уверена, что хороший.

Я встала и пошла к ним, затаив дыхание, чтоб не нарушить эту идиллию: мои мужчины что-то готовили.

— О, ты выспалась уже? А я решил не будить, ты так сладко дуешь губки во сне, — муж обнял и поцеловал меня в щеку, а сын сразу же запрыгнул на руки, как только я подошла к табуретке, на которой он сидел возле стола.

— Мама, а я сам оладики делал! — он смешно округлял глазки и был в диком восторге от своего нового умения.

— Ммм, ты мой кулинар! Муж, это точно безопасно есть? — мне так нравилось называть Глеба, каждый раз бабочки внутри меня начинали толкаться как сумасшедшие.

— Точно, рецептура и технология соблюдена, практически ГОСТ. Да, шеф?

— Да, — захихикал мой малыш, хотя вряд ли понял сказанное.

После плотного завтрака мы поехали паковать наши с сыном вещи. Глебу нужно было уехать по делам, а я осталась в своей однокомнатной уютной квартирке одна с Вадиком. Сложить нужно было только одежду и то, что дорого как память. С вещами я управилась довольно быстро, тем более, что заехать за ними всегда можно было, квартира Глеба находилась не очень далеко, затем положила в сумку ноутбук. А после я достала из комода два больших фотоальбома: один старый, а второй относительно новый. Я сама не заметила как по щекам потекли слёзы, но зазвонил телефон и встревоженный голос мужа зазвучал в трубке:

— Свет, что происходит? Я уже почти у тебя.

— Да ничего, а что? — я вытерла лицо рукой и тогда поняла, что Глеб почуял мою тоску даже через расстояние.

— Ты же плачешь?

— Всё в порядке, это гормоны, ты же знаешь меня… — неловко пошутила я, а через пару минут в квартиру влетел муж и своими глазами увидел, какая я у него сентиментальная.

Он сел рядом и обнял меня, Вадик тут же бросил свои игрушки и примчался к нам — теперь Глеб был полюсом его притяжения. Муж взял сына на руки, и я открыла страницу с фото, где я была на пять лет моложе себя нынешней с небольшим животом в окружении родных.

— Они были бы рады узнать… — спазм сдавил горло, но через мгновение я продолжила, — Они переживали, когда я осталась одна в ожидании Вадика, они и слова мне не сказали, но я видела как вздыхают дедушка и бабушка, как хмурится папа, как иногда плачет мама. Родители разбились на машине накануне родов, деда следом слёг от инсульта, и, мне кажется, держался на одной силе воли, чтоб правнука увидеть. Его не стало, когда Вадюше было три месяца, а бабушка ушла следом, — я закрыла глаза в попытке сдержать слёзы. Ладонь Глеба прижала мою голову к его груди, где ровно и уверенно стучало сердце, — Они бы полюбили тебя и сразу в оборот взяли… — я