увеличивающей способности прицела он мог разобрать их черты до такой ясности, что видел, как шевелятся при разговоре их губы.

Таймер на ВИДе неизбежно шел к нулю.

Сделав глубокий вдох, Скалолаз сфокусировал свой разум.

Коммандос навел прицел бластера на одного из клонов сержанта Вэу, и в тот же миг на ВИДе появились четыре нуля.

А затем он выстрелил.

Не успел первый бело-голубой бластерный заряд пролететь и половину расстояния, как Скалолаз уже откорректировал свое оружие, беря на прицел голову второй цели.

Этот «Стервятник», услышав звук выстрела потянулся к своему шлему, но ничто уже не могло его спасти.

Скалолаз даже не видел, как упал первая и вторая цели; прицел уже переместился к следующей мишени.

У третьего «Вэу» было достаточно времени, чтобы поднести свой шлем к голове, но бластерное оружие всегда быстрее.

Первый выстрел пробил ему глотку как раз в тот момент, когда шлем возделся над головой.

Секунда, и «ведро» спасет клона от неминуемой кары.

Клон уже бросился в укрытие за армированные стенки бластерной турели, но коммандос учел и это.

Его первый выстрел по этой цели предназначался не голове, а шее клонированного мандалорца и настиг ее.

С опаленным горлом, тот уже не мог командовать своими бойцами и даже шлем не в состоянии надеть.

Поэтому второй заряд проделал ему дыру в глазу.

Рядом с ним Следопыт вел огонь по своим целям.

Звуки бластерного огня гремели в искусственных сумерках, вторя крикам и топоту ног, когда клоны «Синдиката Силри» вырывались из укрытия и бросились к своим укреплениям.

Они в точности следовали приказам, атакуя по звуку первого выстрела, ориентируясь по вспышкам бластеров.

Но даже алые лучи смерти, щелкающие по балкону, не отвлекали клонов-коммандос от их работы.

Выстрел в плечо разворачивает четвертого клона Вэлона Вэу, на мгновение открывая его затылок — и в ту же секунду там появляется ожог от бластера, бросающего тело ничком.

Скалолаз знал, что у него есть лишь несколько секунд до того, как начнется главная атака, после которой штурмовики Доминиона превратят «Вызывающий отвращение» в кровавое месиво; он знал, что оставаться на одной и той же точке все это время просто безумие.

Но клон делал свою работу.

Пятеро «Вэу» уже мертвы, осталось немного.

Скалолаз повел в сторону винтовкой, ища на крыше новую цель.

Он обратил внимание на черно-желтую броню, суетящуюся вблизи установки тяжелого бластера.

«Вэу» за турелью уже наводил крупнокалиберное орудие на их позицию, чтобы поддержать стрелкотню «детей» ультимативным орудием.

Он практически полностью был укрыт за щитками, но этого было достаточно для того, чтобы разглядеть его шлем.

Скалолаз прикончил его единственным выстрелом; разряд вошел прямиком в узкую горизонтальную полоску Т-образного визора, проделав в ней оплавленную дыру.

А затем, когда все цели были ликвидированы, он откатился под защиту пермакритового бортика, хмыкнув целому и невредимому Следопыту.

Оба клона, пригнувшись, избегая случайных ранений, выбрались в коридор, откуда их не достать из легких калибров.

В ту же секунду балкон, где они находились, сотряс мощный взрыв, испепеливший часть конструкции.

Теперь они могли бы вести огонь прямиком из дверного проема, так как ничто более не мешало их обзору.

Но следующий удар нанесли не они.

Весь комплекс вздрогнул так, будто по нему ударили могучей рукой, снабженной гигантским молотом.

С грохотом, пылью, стонами металла и в сверкании порванной проводки, искрящего оборудования, крыша комплекса, граничащего с внешней оболочкой постройки, просто рухнула вниз, давя сотни вражеских бойцов.

В громадный пролом, в который запросто мог бы влететь и звездный разрушитель, подобно ожившим фонарям, начали опускаться солдаты в белой броне.

Реактивные ранцы за их спиной, хорошо узнаваемый дизайн брони, тяжелое оружие в руках и нескончаемый поток опасного для жизни и здоровья излучения пролился с небес вместе с дождем.

Вот только в отличие от последнего, этот дождь был смертелен для каждого, кто зацепил его хотя бы краешком.

В бликах молний над провалом в крыше виднелись обводы тяжелого крейсера типа «Мститель», который огнем своих легких пушек крушил все в рамках зоны прицельной стрельбы.

Из его распахнутого зева главного ангара, с реактивными ранцами или на простых десантных стропах, в провал спускались сотни и сотни штурмовиков Доминиона.

Бело-алая и бело-синяя волны смерти сошлись друг с другом.

Как только противник сфокусировал свое внимание на новых частях Доминиона, клоны-коммандос вернулись к привычной работе.

Двигаясь со спокойствием и смертоносной точностью, Скалолаз выбрал в качестве упора свое колено.

После чего навел свою винтовку на следующую цель, попав ее в центр груди в синем обмундировании.

А мгновением спустя он прикончил еще одного солдата прямо промеж его холодных голубых глаз.

Одного человека командир «Ионной группы» пристрелил в спину, когда тот понесся к ближайшей платформе с оружием.

Еще один был на середине трапа одной из турелей, когда разряд прошил ему бедро, заставив его потерять равновесие.

Он свалился на пол и, прежде чем сумел подняться, Скалолаз всадил следующий выстрел ему в грудь.

Еще один подмеченный им противник помчался к краю временного убежища, надеясь уйти, сиганув вниз. Д

Командир «Ионной группы» не позволил ему бежать.

— Сержант, — послышался голос, не похожий на те, что он привык слышать — голос не Джанго Фетта. — На связи лейтенант Фал-Кона, ОРРД, нужна помощь или эвакуация?

— Нет, — отказался Скалолаз, выстрелом в небольшой склад боеприпасов обращая в небытие.

Вместе с парой отделений клонов-«детей».

— Принято, работаем!

Грохот пушек, сверкание бластерных и лазерных пушек, разрывы ракет и термальных детонаторов…

Ничто из этого не могло сравниться с обрушением многотонной конструкции крыши, которая в один момент превратила тренировочный полигон, очищенный от звериных останков, вновь в «Вызывающий отвращение».

С тем лишь исключением, что солдаты Доминиона пробивались вперед уже сквозь останки вполне себе реальных, а не иллюзорных противников.

А еще у них была полная замкнутая броня.

— В наше время тут бы весь батальон блевал, — посетовал Следопыт, меняя газовый картридж.

— У них тоже положение не лучше, — заверил его Скалолаз, огнем из винтовки расстреляв оператора чудом уцелевшей бластерной пушки. — Так что можешь не завидовать.

— А я слышал, что гранд-адмирал любит хорошие идеи из прошлого, — не успокаивался Следопыт. — Надо предложить ему восстановить этот полигон для молодых клонов. Мы страдали, пусть и они тоже.

— Тогда тренировать пополнение коммандос будешь сам, — обрезал разговор Скалолаз, уходя за край стены, чтобы сменить боезапас в винтовке. — Мне этот полигон в кошмарах снится даже чаще, чем Эгон-IX.

— Уж поверь на слово, сержант, не тебе одному, — заверил его Следопыт, точным выстрелом убивая гранатометчика в паре сотен метров от себя. — Не тебе одному…

* * *

Типока-Сити не располагал к применению тяжелой бронетехники, однако оставить штурмовиков и вовсе без поддержки «аргументов» не позволительно даже в ночном кошмаре.

А потому батальон «Ранкор» действовал на «малышах».

АТ-РТ доминионского производства не представляли большой опасности для противника, который имеет надежные бронированные бункеры, возведенные по всем правилам фортификации.

Но таковых на Камино не наблюдалось в принципе, а потому «малыши», наряду с дроидами, шли в первых рядах.

Этот противник не отступает и не бежит.

Нет ровным счетом никакого смысла пытаться преследовать их или принудить сдаться.

Они, как и штурмовики Доминиона, сражаются до последней возможности и еще немножко сверх того.

А потому АТ-РТ в этом сражении отводилась роль, не совсем свойственная им в реалиях имеющейся тактики.

Созданные как машины поддержки и развития наступления, «малыши» сейчас вынуждены были принимать на себя все тяготы войны на передовой.

Где, кроме них самих, не было ничего, способного шагать, стрелять и нести броню, отличную от той, что была надета на бойцов, одновременно.

Тайкус использовал механизмы шасси для того, чтобы «пригнуться», пропуская над кабиной массивную силовую ферму, блокирующую возможность машины «распрямиться в полный рост».

Грохотали пушки и в обе стороны от импровизированной линии фронта, разнося в крошку кажущуюся массивной и крепкой структуру внешней транспортной артерии города-лаборатории.

В отличие от множества других городов, в которых сражался Тайкус, на Камино не было автострад, скверов, монорельсов или чего-то подобного.

Лишь мосты, площадки различных уровней и нескончаемый океан наклонных перемычек, соединяющих их.

Маловероятно, что будь здесь возможность