возможно, правда. Мне всегда нравились сильные женщины. Сильные не в том смысле, что бодибилдерши… Ну вы понимаете, что я имею в виду. Как бы то ни было, Нина согласилась встретиться с нами после утренних лекций.

Мы прошли пешком по Певенси-роуд, это оказалось совсем недалеко. Я спросила у Элизабет ее мнение о том, пригласят ли нас на свадьбу Донна и Богдан, если решат когда-нибудь пожениться, на что она сказала: «Ты можешь сосредоточиться на деле хотя бы на две секунды?»

Наконец мы дошли до двух рядов гаражей, обращенных друг к другу. Все с ярко-зелеными воротами, к каждым из которых приклеены предупреждения о безопасности. Ворота двух или трех гаражей были открыты, изнутри доносились стуки и скрежет пил. Мы прошли до середины ряда, время от времени отступая в сторону, чтобы пропустить автомобили, пока не нашли номер 1772.

Потом Элизабет достала что-то из сумочки — я так и не поняла, что именно, какой-то тонкий кусочек металла. Она вставила эту штучку в замок гаража и резко толкнула ладонью, затем потянула ворота вверх — и они открылись.

Я не знаю, что надеялась увидеть. Наверное, что-то вроде сокровищницы — наподобие тех, что бывают в диснеевских мультфильмах: золото, драгоценности, дублоны. Но на деле в гараже оказались простые старые картонные коробки, аккуратно расставленные вдоль стен, и на каждой из коробок был нацарапан номер. Мы уже сняли крышки с нескольких из них, когда к нам присоединилась Нина, подъехавшая на такси.

В волосах у нее была очень красивая заколка.

Шкатулку мы, конечно, не нашли. Если бы нашли, я бы вам об этом уже рассказала. Ясное дело, когда на обеденном столе лежит героина на сто тысяч фунтов стерлингов, уже не до разглагольствований о заколках и бодибилдершах.

В коробках хранилась всякая ерунда: старые часы, ювелирные украшения, даже пара гравюр Пикассо. Элизабет спросила, может ли Нина пристроить это все куда-нибудь, однако Нина высказала мнение, что многие из этих вещей, скорее всего, были когда-то украдены и что лучше всего сдать их в местный полицейский участок. Я пообещала ей, что мы отправимся туда завтра. Элизабет спросила, насколько ценны гравюры Пикассо, но Нина с одного взгляда на них сказала, что это довольно очевидные подделки, так что мы с Элизабет можем взять себе по одной, если хотим. Конечно же, мы захотели, и теперь набросок с изображением голубя стоит на моей каминной полке. В Хэйуордз-Хит живет человек, который делает очень хорошие рамы, так что, когда буду там в следующий раз, непременно к нему обращусь. Я сделаю вид, будто картина настоящая. Наверное, именно так людям сходят с рук подделки произведений искусства? Всем выгодно притворяться, что они настоящие.

Кстати, у вас могло сложиться впечатление, что мне нравятся сильные женщины, но не нравятся бодибилдерши. Я имела в виду совсем другое. Бодибилдинг точно не для меня, но я понимаю, почему многим из вас он нравится. Это полезное для здоровья развлечение — второе по значимости из всех существующих.

Сейчас вы можете подумать, что день стал сплошным разочарованием, но это вовсе не так. Элизабет говорит, что найденный гараж — наша козырная карта. Теперь все, что нужно сделать, — это намекнуть о его существовании во время воскресного обеда, после чего заняться наблюдением. У каждого будет возможность найти его, и каждый захочет взглянуть.

А если кто-то не захочет, значит, героин наверняка у него.

Так рассуждает Элизабет. Более того, она попросила Нину прийти к нам на обед, чтобы сделать прозрачный намек. Просьба Нину испугала и взволновала одновременно. Наверное, это похоже на то, что я постоянно ощущаю с тех пор, как познакомилась с Элизабет.

Итак, завтра мы планируем встретиться со старшей следовательницей Риган. Чем больше информации мы сможем собрать до воскресного обеда, тем счастливее станет Элизабет. Сейчас она какая-то совсем грустная. Сегодня, кстати, были похороны, довольно необычные. Подробности расскажу потом, когда сама пойму, как мне к этому относиться.

Я спросила Элизабет, назначена ли на завтра встреча с Риган официально, и она ответила, что, конечно же, нет, но беспокоиться об этом не надо. Я напомнила ей, что микроавтобус по вторникам не ходит, но она сказала, что Рон отвезет нас, поскольку ему нечем заняться — тем более что его «Дайхацу» уже вернули из ремонта.

Мне кажется, эта неделя будет очень важной для выяснения, кто убил Калдеша. Или даже кто именно украл героин. Элизабет словно расставляет все фишечки по местам. А вдруг она что-то знает?

Алан не в настроении, ведь меня целый день не было дома. Как объяснить собаке, что такое героин и убийство? Разве что только собаке-ищейке. Алан лежит обиженный в гостевой спальне и то и дело вздыхает — просто чтобы я знала, что он еще там. Хотя я понимаю, что долго он так не выдержит. Позвольте, я позову его сюда.

И вот он входит, виляя хвостом. Великодушно простив мне все прегрешения.

Глава 48

— Старшего следователя Риган, пожалуйста, — говорит Элизабет дежурному сержанту в полицейском участке Файрхэвена.

— Как мне доложить, кто ею интересуется? — спрашивает дежурный сержант, женщина лет пятидесяти с небольшим.

— Доложите, что это Элизабет и Джойс. По поводу убийства Доминика Холта.

— Вы хотите признаться? — Сержант набирает номер на телефоне. — Пришли Элизабет и Джойс, хотят встретиться со старшим следователем Риган. Информация о Доминике Холте.

Следует недолгая пауза, после чего сержант кивает.

— Спасибо, Джим. Боюсь, ее нет на месте, — сообщает она Элизабет и Джойс, положив трубку. — Может, вы оставите свой номер телефона?

— Ее нет на месте? — удивляется Элизабет.

— Боюсь, что так. Ваши признания придется отложить.

— Что ж, это очень странно, не так ли, Джойс? — Элизабет кивает в ее сторону. — Это Джойс.

— Очень странно, — соглашается та. — Мы видели, как она вошла… — Джойс открывает блокнот, — …в 10:23, и с тех пор она не выходила, хотя мы пристально наблюдали за дверью.

— Здесь есть машины, — говорит сержант. — И вообще-то следить за полицейскими участками нельзя.

— Но мы находились на общественной территории, — возражает Элизабет. — На маленькой скамейке в парке.

— Я прихватила с собой фляжку, — поясняет Джойс.

— С тех пор из участка выехали только две машины, и Риган не было ни в одной из них, — говорит Элизабет. — А это значит, что… Сколько сейчас времени, Джойс?

— 11:04.

— Сейчас 11:04…

— Уже 11:05, — поправляется Джойс.

— И мы подумали, что